Мария Марковна, почему постдоки выделены в отдельную группу?
Мария Юдкевич: Постдоки - люди, которые только что защитили кандидатскую диссертацию, получили степень и хотели бы сконцентрироваться на проведении исследований. Дело в том, что "золотым стандартом" научной карьеры во многих академических системах считается постоянная позиция: контракт с гарантиями пожизненного найма. Но издавна во многих странах существовала короткая стадия между выходом из аспирантуры и первой ступенькой карьерной лестницы, ведущей к постоянному контракту. Это и есть постдок: когда вуз заключает с молодым человеком краткосрочный контракт - на 1-3 года.
Зачем?
Мария Юдкевич: В некоторых дисциплинах (как правило, в тех, где используется дорогое высокотехнологическое оборудование) молодой ученый не может сразу заниматься самостоятельными исследованиями. Например, социолога или экономиста можно взять на работу сразу: он начнет писать статьи. А вот только что защитившему диссертацию физику-экспериментатору нужно сделать несколько шагов, прежде чем он займет постоянную позицию и организует собственную лабораторию: получить грант, приобрести оборудование, собрать команду единомышленников… Постдок - эта та стадия, когда люди учатся быть самостоятельными исследователями и руководителями команды. Эта временная ставка позволяет заниматься научно-исследовательской работой, получать при этом стипендию, числиться в штате одного из престижных университетов, приобретать важный опыт. Найти постоянное место работы, куда бы брали сразу после окончания аспирантуры, молодому ученому сегодня сложно. Поэтому многие начинают свою карьеру именно с коротких академических контрактов.
В СССР не было такого явления. Как постдок-программы начали формироваться в России?
Мария Юдкевич: У нас много десятилетий было так: человек поступал на учебу в вуз, был студентом, потом начинал работать в лаборатории какого-то профессора, шел в аспирантуру, защищался и как правило оставался работать в том же вузе. То есть, "где родился, там и пригодился". Места для коротких контрактов в такой модели не было. Более того, частая смена работы воспринималась скорее как ветреность. У той модели, безусловно, были положительные стороны: она способствовала формированию научных школ, передаче знания и опыта, закреплению институциональной памяти. Но, в то же время, между вузами практически не было интеллектуального перетока.
Сегодня в России остро стоит задача формирования национального академического рынка. А любой рынок - это движение ресурсов. На академическом рынке основной ресурс - человеческий капитал. Формирование конкурентоспособного образования невозможно, если вузы не взаимодействуют между собой. А молодые люди, которые получили хорошее образование в одном вузе и приходят работать в другой, несут с собой новые практики и, как это ни банально звучит, свежий воздух.
Институт постдоков в России не просто позволяет человеку в ожидании постоянной позиции немножко поработать в другом месте и накопить силы. Он формирует академический рынок.
В ВШЭ есть отдельная программа для зарубежных постдоков. Как это работает?
Мария Юдкевич: Мы нанимаем людей с международного рынка труда. Но сюда входят как иностранные граждане, так и те ребята, которые учились за рубежом, но являются гражданами России. В обоих случаях мы нанимаем людей, у которых есть международная квалификация, подтвержденная докторским дипломом из зарубежного университета.
Нам важно, чтобы к нам приходили люди, знакомые с другими системами образования и науки. Нужен новый взгляд на рутинные процессы и новые возможности для исследований. Хочешь увеличить эффективность системы, внутри которой находишься? Выйди за ее границы. Грейс Хоппер, первая женщина контр-адмирал флота США и автор первого компилятора для языка программирования, говорила: "нет более вредной фразы для организации, чем мы всегда так делали".
Как мы работаем с постдоками? Стараемся, чтобы человек "влился" в подразделение, где работает, принял участие в проектах университета, то есть чтобы он действительно стал его частью. Кроме того, стараемся создавать сообщество постдоков. Разные люди - разные взгляды. Но они могут делать совместные проекты - вот что важно. Ведь одна из проблем многих университетов - так называемая "атомизация" академической деятельности. Часто люди практически полностью погружены в преподавание, и научные работы пишут "для галочки". Мы пытаемся сломать этот стереотип. Содержательная наука - это в том числе и та, что делается в интеллектуальных коллаборациях. Учим людей сотрудничать друг с другом на стыке различных дисциплин.
Сейчас программы постдоков есть в основном только в 23 российских университетах: вузах-участниках Проекта 5-100, МГУ им. Ломоносова и СПбГУ. И самих постдоков немного.
Мария Юдкевич: Здесь важно не количество, а то, что люди видят истории успеха, когда участие в постдок-программе меняет карьеру и академическую жизнь человека.
К нам приезжают очень амбициозные, очень упорные ребята из разных российских вузов. Они активно пользуются всеми возможностями университета: центрами повышения квалификации, изучения языка, охотно включаются в разнообразные проекты. И мы видим впечатляющую отдачу. Казалось бы, история с постдоками штучная, однако она стимулирует в том числе людей, которые находятся внутри университета, создавая постоянное, разумное конкурентное взаимодействие, в хорошем смысле.
Часто постдоки остаются работать в вузе?
Мария Юдкевич: Программа российских постдоков действует всего три года, и за это время лишь несколько человек остались работать в Вышке. Но большая часть людей ушла в другие места. И, что интересно, мало кто возвращается обратно в тот вуз, из которого пришел изначально. Некоторые поняли, что им не хватает знаний, и решили учиться дальше. Или идут на постдок-программу по другому направлению исследований, потому что "надо расти". Кто-то уезжает в европейский университет. Но масса людей идет в другие российские университеты.
Получается, вуз лишь трамплин? Не жалко отпускать ученых?
Мария Юдкевич: Университет должен создавать не барьеры против ухода, а точки входа. И если из университета уезжают люди - на постдок-программу или еще куда-то, - надо думать о том, как сделать, чтобы они потом возвращались. Или приезжали из других университетов. Именно это - залог конкурентоспособности в долгосрочной перспективе.
Нельзя набрать лучших сотрудников и на этом успокоиться. Нужно быть готовым к тому, что кто-то будет уходить, кто-то приходить.
Мы смотрим, кто к нам приезжает, ради чего и почему хотят остаться. В этом смысле программа постдоков - наша лакмусовая бумажка.
Про людей, которые поработали у нас на краткосрочных контрактах, можно сказать еще одну вещь: это лучшая реклама, которую только можно представить. Например, когда после программы постдоков ребята получают контракт в Гарварде или в Стэнфорде, и рассказывают, что были на постдоке в Вышке, это работает эффективнее, чем любые буклеты и сайты. Наши постдоки становятся нашими амбассадорами.
Что нужно, чтобы программы постдоков в России развивались?
Мария Юдкевич: Мне кажется, была бы очень полезна поддержка постдок-программ со стороны государства. Мобильность научных кадров не должна происходить только в рамках "магнитного поля" от университетов-доноров к университетам-реципиентам. Нужно, чтобы университеты на каком-то этапе получали помощь в найме молодых ученых. Это должна быть инвестиция, которая позволяет привлечь и принять научного сотрудника, и которая на следующем этапе дополняется собственными средствами университета.