Начало года - время прекрасных юбилеев, которые мы отметим не только потому, что гениев нужно помнить, но и для наслаждения снова встретиться с ними. Наши юбиляры: великий режиссер Михаил Ромм, которому исполняется 120 лет, великая актриса Джульетта Мазина и великий тенор Марио Ланца - обоим было бы по сто. Эпоха интернета позволяет устроить себе ретроспективу в любой момент: все их лучшие создания есть в Сети, и я подскажу, почему они стоят вашего внимания и какие именно фильмы нельзя пропустить тем, кто эти имена знает только понаслышке, а возможно, и не знает совсем.
От рыданий к раздумьям
В 1956 году советские зрители рыдали над "Убийством на улице Данте" - мелодрамой о французской актрисе Мадлен Тибо, которая сочувствовала антифашистскому Сопротивлению, и ее сыне Шарле, ставшем убежденным нацистом. Мадлен играла неотразимая Евгения Козырева, Шарля - 22-летний и тоже неотразимый Михаил Козаков. На спектакле актриса по роли стреляла, но не в партнера на сцене из бутафорского, а в гауляйтера в зале из настоящего револьвера, и со зрителями случался род катарсиса. В этом кино торжествовали правда и гордость, там не прощали предательства. На фильм было не попасть. Сегодня его смотреть интересно, но трудно: он слишком напористо дирижировал нашими эмоциями.
Режиссером был Михаил Ромм. В его фильмографии уже были "Пышка" по Мопассану, первый русский истерн "Тринадцать", дилогия о Ленине, сделавшая его "государственным режиссером", "Мечта" с Раневской, "Адмирал Ушаков" и "Секретная миссия"... Он достиг вершин - и художественных, и человеческих. Но после "Улицы Данте" решил: все должно быть иначе, буду снимать кино другое. Только о современности. Только о том, что лично знаю. Без украшений. Кино как диалог, размышление. Так появились, взорвав экраны, "Девять дней одного года" - фильм-рубеж. Он попал в нужное время в нужное место: оттепельная страна бурлила идеями, гордилась Гагариным, шли споры физиков и лириков, наука - в центре общего интереса, представить это интеллектуальное кипение масс сегодня трудно. Ученые-физики казались инопланетянами, но родными, их малопонятный язык нужно было постичь. Алексей Баталов и Иннокентий Смоктуновский в ролях атомщиков стали кумирами миллионов. Черно-белый, изобразительно аскетичный разговорный фильм, снятый в технологических конструкциях, стал увлекательнейшим из хитов.
Это была новаторская лента. Ромм развивал теорию насчет неизбежной победы кинематографа над театром и последовательно истреблял в фильме все признаки театральности - в игре актеров, оформлении, монтаже, ставшем коротким и резким.
Во всех картинах, включая лениниану, Ромм искренен. Искренне отрицал "украшательство" и не принимал "Волгу-Волгу". Стремился к документальной публицистике и к концу жизни снял "Обыкновенный фашизм" на основе нацистской хроники - фильм актуален до сих пор. Не успел закончить публицистическую картину "И все-таки я верю...", где воплотил надежды на молодежь, которая сделает мир справедливее и безопаснее. Надежды не оправдались, но мастер об этом уже не узнал. Он оставил великие фильмы и воспитал поколения великих режиссеров-последователей: среди его учеников Митта, Чухрай, Шукшин, Тарковский, Абуладзе, Кончаловский, Соловьев, Чхеидзе, Асанова, Ильенко...
"Тринадцать", 1936. Ремейк английского вестерна "Патруль", действие перенесено в Среднюю Азию. Первый советский опыт в этом жанре.
"Мечта", 1941. В ролях Елена Кузьмина, Фаина Раневская, Михаил Астангов, Ростислав Плятт.
"Ленин в Октябре", 1937. В ролях Борис Щукин, Николай Охлопков. Сегодня, с высот нового знания, многое смотрится иначе - именно потому, что автор был честен перед собой и временем.
Больше, чем Карузо
У него был особенный голос, ни с чем больше не сравнимый, - солнечный, атакующий, эмоциональный. Тенор, который сверкал и искрился, все вокруг освещая. Марио Ланца, суперзвезда середины ХХ века. Его считали вторым Карузо - он и учился на записях великого оперного певца, и сыграл его в фильме "Великий Карузо", пожалуй, даже превзойдя легендарного гения в мастерстве и мощи вокала.
Судьба странная - счастливая и трагичная. Сам Артуро Тосканини пророчил ему карьеру величайшего оперного певца века, но после триумфального выступления в концерте его совратил в кино Луис Б. Майер - всесильный босс киностудии "Метро Голден Майер". Марио ждал невиданный взлет славы после дебютной лирической картины "Полуночный поцелуй" (1949) и особенно после "Любимца Нового Орлеана" 1950 года, где он, собственно, и сыграл свой первый триумф в образе полунищего рыбака, сразившего своим голосом оперных воротил и ставшего мировой звездой. Эмоционально исполненная им песня Be M y Love вошла в число хитов всех времен. "Великий Карузо" закрепил успех, любовная драма "Потому что ты моя" (1952) одарила мир еще одним песенным хитом Because You re Mine. Его пластинки расходились многомиллионными тиражами, его осыпали престижными наградами. Затем началась "черная полоса": певец набирал вес, и в кинооперетте "Принц студент" режиссер настоял на замене его в роли красавца-принца на другого актера, и в фильме остался только его голос. Это было сильным ударом, от которого певец уже не оправился: начались проблемы с выпивкой, с шалящим сердцем. Он еще имел относительный успех в фильмах "Серенада" и "Семь холмов Рима", но и слава, и здоровье ему изменили окончательно. Он умер в 38 лет от сердечного приступа, оставив продолжающие восхищать фильмы, четверых детей и жену, которая не вынесла разлуки и тоже вскоре оставила этот мир.
Джульетта и Федерико
Джульетта Мазина - женщина одной любви и актриса одного режиссера: она была музой Федерико Феллини. Она снималась и у таких мастеров, как Ренато Кастеллани, Роберто Росселлини, Эдуардо де Филиппо и Жюльен Дювивье, но славу ей принесли роли в фильмах ее супруга "Дорога", "Ночи Кабирии", "Джульетта и духи" и "Джинджер и Фред".
У нее все данные клоунессы. Огромные глаза, глубокие, трагические. Рост небольшой, фигурка хрупкая, беззащитная, трогательная. В "Дороге" (1954) она Джельсомина, клоунесса даже по роли, ее третирует великан-атлет Дзампано, купивший девочку в ассистентки (Энтони Куинн). Феллини тогда еще не расстался с традициями неореализма, но уже приближался к своим будущим сюрреалистическим фантазиям. А цирк - его любовь на всю жизнь, которую он трактовал как затянувшийся цирковой аттракцион: во всех его картинах лейтмотивом проходят циркачи - красные носы, набеленные лица, трубы и барабаны.
Потрясением стали "Ночи Кабирии", история маленькой римской проститутки, которая мечтала о большой любви. Собственно, Мазина и здесь была клоунессой, надевшей маску уличной женщины, но она резко выделялась из толпы циничных товарок наивной верой в добро. Гипнотизер посулил ей семейное счастье в лице прекрасного Оскара, и этот Оскар материализовался с явлением некоего хитрована, пусть и неказистого, но уделившего ей внимание. Она доверчиво вручит ему свои сбережения и, понятно, все ее грезы пойдут прахом - ее в очередной раз обманут. Финальная улыбка Кабирии вошла в историю как один из самых пронзительных эпизодов мирового кино.
Все, работавшие с Феллини, знали, что любой образ в его фильмах - срез его собственного сознания, часть его индивидуальности, он сам. В этом поразительная сила его образов и фантазий. В какой-то мере именно эта особенность стала причиной неудачи фильма "Джульетта и духи" (1965): Мазине пришлось воплощать нечто чуждое женской натуре. Как Мастроянни в "Восьми с половиной", его лучшем фильме, так Мазина здесь выражает сомнения и комплексы автора, самого Феллини, она это не раз признавала в интервью, объясняя некоторые психологические нестыковки этой визуально роскошной кинофантазии.
Уже на склоне жизни Феллини снял с нею и Марчелло Мастроянни "Джинджер и Фред" (1986) о танцевальной паре, которая в молодости имитировала американских суперзвезд Джинджер Роджерс и Фреда Астера, а теперь давно распалась, рассталась, но решилась участвовать в телевизионном шоу, где ее ждет, конечно, драматичный провал. Здесь ощутимы элегические мотивы прощания, уже зазвучавшие в самом Феллини: "Я как самолет, который взлетел, но сесть некуда - аэродрома больше нет, моя публика умерла".
При всех сложностях судьбы Федерико Феллини и Джульетта Мазина воспринимали себя как единое существо. Мазина на похоронах Феллини - это маска: совершенно белое лицо с провалами глубоких, застывших глаз. Она не могла больше жить и пережила супруга только на полгода.
Любовь и коварство
Один из главных хитов года - датская кинодрама "Еще по одной" Томаса Винтерберга, основной претендент на "Оскара" в категории иностранных фильмов. По этому поводу стоит вспомнить и посмотреть еще более актуальную картину Винтерберга с тем же Мадсом Миккельсеном - "Охота" (2012). Она касается проблемы педофилии и болезненной подозрительности общества ко всему, что с ней может быть связано.
Идея фильма возникла, когда друг-психолог дал режиссеру почитать некие документы. В них шла речь о буйстве детских фантазий, которые в наш век всеобщей паранойи способны ломать человеческие судьбы. Картина начинается безмятежными зарисовками жизни городка, где все друг друга знают, дружат, играют в карты, пьют пиво и охотятся на оленей. Главный герой Лукас работает воспитателем в детском саду. Дети его любят, особенно крошечная Клара: приходит погулять с его собакой, говорит, что заблудилась, и просит проводить домой. Даже ревнует к другим детям и делится с ними своими наивными эротическими фантазиями, связанными с учителем, - хвастается. Фантазии дошли до директрисы - и закрутилось. Городок преображается, начинается травля "педофила": взрослые убеждены, что "дети не могут врать". Коллективная истерия легко, как пламя промасленную ветошь, охватывает людское сообщество, делая его озверевшей неуправляемой сворой.
Начавшийся мирно, фильм становится почти невыносимым, публика от напряжения тихо подвывает. Игра актеров невероятна, все работают с полной выкладкой, Мадс Миккельсен здесь подтвердил свое реноме одного из сильнейших актеров Европы, исполнитель роли его сына-подростка Лассе Фогельстрём поражает недетским мастерством и самоотдачей.
По своему опыту Россия тоже знает, к каким последствиям приводит такая паранойя на почве педофилии, какой простор для провокаций и самой подлой мести ученицы учителю она открывает. Профессии людей, работающих с детьми, становятся опасными. Фильм "Охота" - лучшее средство для протрезвления общества.
Напоминаю, что Винтерберг - один из основателей датской "Догмы", на мой взгляд, самый талантливый и, главное, умный из этой группы. Он сделал первый и лучший фильм "Догмы" "Торжество" и на этом покончил со скорее эпатажным, чем творческим движением. В его новой картине от "Догмы" не осталось уже ничего: здесь и камера, когда нужно, - ручная, когда нужно - на штативе, и свет нормальный, и даже есть очень хорошая закадровая музыка.
Нервов щекотанье
Вот мой рейтинг фильмов в жанре нервов щекотанья - ужастиков.
1. Альфред Хичкок. "Головокружение". 1958. В основе - психическая травма героя: он боится высоты, но ему нужно выследить мистическую даму. По версии журнала Sight & Sound - первое место в списке величайших фильмов всех времен. Есть также "Страх высоты" - пародия на этот фильм, снятая Мелом Бруксом (1977).
2. Стэнли Кубрик. Сияние. 1980. Экранизация Стивена Кинга, писателем отвергнутая. Смотреть нужно уже из-за Джека Николсона в роли литератора, взявшегося присмотреть за отелем, отрезанным от мира снегопадом. Считается одним из самых страшных фильмов века.
3. Уильям Фридкин. "Изгоняющий дьявола". 1973. Еще один "самый страшный фильм". В двенадцатилетнюю Риган вселился дьявол, и священнику Меррину (Макс фон Сюдов) приходится свершить мучительный обряд экзорцизма. 10 номинаций на "Оскар" и 2 премии.
4. Джонатан Демми. Молчание ягнят. 1991. Леденящий кровь сеанс психоанализа, интеллектуальная дуэль между агентом ФБР Клариссой (Джоди Фостер) и маньяком-каннибалом Ганнибалом Лектером (Энтони Хопкинс). 5 премий "Оскар".