Полиглот от Бога
Евгений Дмитриевич родился в Смоленске. Отец - титулярный советник, мать писала книги и занималась переводами. От нее, возможно, сын и унаследовал способности к изучению иностранных языков. Родители заметили их, когда он учился в гимназии.
К двадцати одному году Евгений Поливанов имел два серьезных филологических образования. Он окончил Практическую восточную академию Императорского общества востоковедения со специализацией по японскому языку, а через год - историко-филологический факультет Петербургского университета.
"Неординарностью поведения, поступками, удивлявшими многих, врожденным талантом этот поразительный человек просился на страницы книг, - писал позже его современник Василий Ларцев. - Неудивительно, что он стал одним из героев романа Вениамина Каверина "Скандалист, или Вечера на Васильевском острове" и его же рассказа "Большая игра".
Однажды якобы на спор Поливанов положил левую кисть под колеса поезда. Отсутствие руки позже не мешало ему блестяще играть на фортепьяно или взбираться по водосточной трубе в аудиторию к ошалевшим студентам. Он мог отказать в помощи нуждающимся, но был способен и снять с себя последнюю рубаху. Но главное - он был полиглотом от Бога. Знакомые утверждали, что Евгений Поливанов знал 46 языков. Литературовед и критик Виктор Шкловский, знавший его в молодости, как-то сказал: "Он был обычным гениальным человеком".
Безудержной энергии Поливанова хватало не только на научную деятельность, но и активную политическую жизнь. В 1917 году он присоединился к меньшевикам и некоторое время возглавлял отдел печати министерства иностранных дел Временного правительства. Во время Октябрьской революции Поливанов перешел к большевикам. С ноября 1917 года он стал исполнять обязанности одного из двух заместителей наркома иностранных дел Льва Троцкого, в том числе готовил текст печально известного Брестского мира. Выполняя правительственное задание, Поливанов перевел и опубликовал секретные договоры царского правительства с другими государствами. В их числе так называемые "документы Сиссона", якобы доказывавшие, что большевистское руководство состояло из прямых агентов Германии.
В начале 1918 года между Поливановым и Троцким произошел конфликт, и ученый оставил службу во внешнеполитическом ведомстве. После некоторого перерыва он возглавил Восточный отдел информационного бюро Северной области, а позже стал одним из лидеров китайской коммунистической секции при Петроградском комитете РКП(б).
Далекая близкая Азия
В 1929 году Поливанов уехал в Самарканд, где стал работать в Узбекском государственном НИИ, в 1931 году перебрался в Ташкент, а еще через три года - во Фрунзе (ныне Бишкек. - Прим. ред.).
- Евгений Дмитриевич приехал в Киргизию вместе с моим отцом Игорем Батмановым, - вспоминает сын известного тюрколога Андрей Батманов. - Они вместе начинали трудиться над созданием киргизской грамматики. Ему было достаточно прожить среди носителей того или иного языка два месяца, чтобы составить его алфавит. Работая профессором в Киргизском институте культурного строительства, наряду с преподавательской деятельностью он активно занимался исследованием дунганского языка и одновременно стал работать над переводом киргизского эпоса "Манас".
Отрывки из этого произведения были опубликованы в газете "Советская Киргизия" в сентябре 1935 года, а годом позже - в журнале "Литературный Узбекистан" и получили массу откликов. При непосредственном участии Евгения Поливанова были записаны многочисленные варианты малых эпосов - "Курманбек", "Жаныш-Байыш" - и подготовлен перевод киргизского языка с латиницы на кириллицу.
Переход на новый алфавит имел для молодой республики грандиозное значение. Он открыл большие возможности для развития киргизского языка. Население получило доступ ко многим произведениям литературы не только России, но и других стран. В свою очередь миру стали доступны шедевры киргизской литературы, одним из которых остается эпос "Манас".
Поливанов был буквально влюблен в Среднюю Азию. Он ходил по кишлакам и пригородам среднеазиатских городов, записывая народные легенды. Но все же особое место в наследии ученого занимают теоретические работы по методике преподавания языков и учебники. Так, в 1923-1924 годах Евгений Дмитриевич представил план серии учебников русского языка для народов Средней Азии. Первый из них вышел в свет в 1925 году и назывался "Мак".
Сегодня написанные от руки труды Евгения Поливанова хранятся в рукописном фонде Национальной академии наук. Это, пожалуй, единственные документы, свидетельствующие о жизни и работе знаменитого ученого в Киргизии. Других памятников, несмотря на колоссальный вклад в развитие языковой культуры республики, Поливанов не заслужил. Долгое время его имя вообще оставалось под запретом.
Японский шпион
Неординарные способности Евгения Поливанова, умение отстаивать свою точку зрения, а также взрывной характер и независимое поведение вызывало у коллег одновременно зависть и злость. Все это привело к трагическим для него последствиям. Во время сталинских чисток на ученого написали донос. В ночь на 1 августа 1937 года ученого арестовали и обвинили в работе на японскую разведку. Ему припомнили его дореволюционные визиты в Страну восходящего солнца, а также то, что он какое-то время работал в аппарате Льва Троцкого.
К ученому применяли пытки, вынуждая дать ложные показания о том, что он с 1916 года сотрудничал с японской разведкой. Поливанов не выдержал мучений и подписал протокол. Чуть позже,25 января 1938 года, состоялось закрытое заседание Военной коллегии Верховного суда СССР. Поливанов отказался от показаний, данных на предварительном следствии, и заявил о своей невиновности. Тем не менее судьба ученого была решена. Его приговорили к высшей мере наказания. В тот же день Евгений Дмитриевич Поливанов был расстрелян на полигоне "Коммунарка" и там же похоронен.
Леонид Сумароков, кандидат исторических наук, проректор Киргизско-Российского славянского университета:
- Евгению Дмитриевичу Поливанову в истории как российской, так и киргизской лингвистики по праву принадлежит почетное место. Но, к сожалению, в силу ряда объективных причин жизнь и деятельность этого выдающегося ученого остается малоизученной. Сам он в свое время признавался, что ему удалось опубликовать лишь двадцатую часть всего написанного.
Первый список научных трудов, составленный после реабилитации Поливанова, включал 116 названий, а опубликованных книг - 28. Многие научные труды его утеряны навсегда. Содержательная сторона сохранившихся показывает, что Поливанов хотел построить периодическую систему для языков мира и национальных поэтик по примеру таблицы химических элементов Д.И. Менделеева.
Неоценим вклад Поливанова в изучение дунганского языка. Годы его работы в Средней Азии, в частности в Киргизии, отмечены напряженными исследованиями в области тюркологии. Им описано множество диалектов и говоров узбекского и таджикского языков. Он активно вел дискуссии о диалектической базе узбекского литературного языка, участвовал в создании ряда новых алфавитов для языков народов СССР, лингвистической переписи населения и национальном размежевании в Туркестане.