- Технологии развиваются стремительно, но театр уже пережил возникновение кинематографа, телевидения, видео. Сейчас переживает цифру. Вопрос в том, как это с театром соотнесется, - начала разговор Марина Андрейкина.
И если еще пару лет назад этот вопрос носил во многом теоретический характер, то пандемия, невозможность встречаться со зрителями, вынудила театральный мир активнее включаться в освоение новых технологий и онлайн-пространства.
- Мы живем в той парадигме, что театр должен реагировать на развитие технологий. Пандемия уже дала некий опыт, некое понимание, какой контент мы будем выставлять в онлайн то, что интересно зрителю, - отметил Максим Чепухалин. - Актер не может жить без сцены, без зрителей, а потому каждый театр нашел, как говорить с аудиторией даже в период локдауна.
- Мы сразу для себя четко определили, что Интернет - это ни в коем случае не замена театра, а просто инструмент, который мы волею судеб в этот период должны использовать. Мы предоставляли огромное количество информации, касающейся всех сторон развития театра, пытались заинтересовать нашего зрителя, развлечь его, просветить. На нашем YouTube-канале мы начали размещать постановки, которые уже сошли с репертуара, то есть у зрителя иной возможности встретиться с этими спектаклями просто не было. Что касается артистов, то возможность творческой реализации была найдена через Сеть: большое количество видео - наш ответ карантину; поэтические истории, появились записи группы "Сладкий мед", - поделилась опытом Марина Андрейкина.
Модератор дискуссии подчеркнула, что следует различать цифровые технологии на те, что используются для передачи сценического продукта как такового, и те, что применяются для создания спектакля. И если при онлайн-трансляции, спектакль все равно остается вполне себе традиционным, то как меняется действо нас стыке онлайн- и офлайн-форматов, нам еще предстоит узнать. Несмотря на обилие экспериментов, четкую тенденцию проследить пока не удается.
- Если брать гибридные форматы, то 23 апреля во МХАТе Горького прошла премьера спектакля "На стриме" по пьесе Александра Звягинцева в постановке Дмитрия Бикбаева. В этом спектакле впервые апробирована технология иммерсионной онлайн-трансляции на театральной сцене. Это был эксперимент. Во время спектакля на сцене находились стримеры, тиктокеры, которые транслировали действо в Сеть. Таким образом у зрителя появилась возможность в онлайн-формате смотреть спектакль от лица того или иного человека, который стримил происходящее, - рассказал Чепухалин, - Мы будем смотреть, какой отклик это найдет у публики. Насколько эта форма приживется. Меня радует возможность принимать участие в подобных экспериментах. Пока мы не применим технологии, мы не поймем, какой отклик чувствуем от зрителя.
При этом Чепухалин подчеркнул, что никакая трансляция не заменит классический театр.
Скорее применение новых технологий служит для привлечения новой аудитории, популяризации театра.
- У нас не стоит задача уйти в онлайн, чтобы не видеться, не общаться, не обмениваться энергией. Театр - это все равно живое, а технологии - это нечто вспомогательное, позволяющее иначе взаимодействовать со зрителями, привлекать новую аудиторию, - сказал Чепухалин.
Схожей точки зрения придерживается и художник театра "Мастерская Петра Фоменко" Юлия Михеева. По ее словам, использование технологий требуется для создания чуда, но как бы совершенны они ни были, им не под силу заменить живого артиста.
- Сюда я попала благодаря спектаклю "В гостях у барона Мюнхгаузена". На сцене актер Карэн Бадалов, экран и три белых куба, которые соединяются в разных конфигурациях и на которые идет проекция. Это фактически мультфильм, в котором работает артист. Актер, играющий в таком спектакле, должен обладать фантастической энергией. Минимальная задержка в работе с изображением, минимальная потеря энергии, и все рушится. Еще один важный нюанс - грамотные видеоинженеры, которые есть не во всех театрах. Дело даже не в том, как они владеют программированием, а в том, насколько чувствуют ткань спектакля, ощущают ту долю секунды, когда необходима реплика видеоперсонажа. В том же Мюнхгаузене порядка 80 файлов. В спектакле театра "Ленком" "Странный народ эти взрослые", где анимационный персонаж Маленький Принц разговаривает с летчиком-артистом, и вовсе больше ста включений, - рассказала Михеева.
Таким образом, полностью исключить участие человека невозможно. Даже если от инженера требуется всего лишь нажимать на кнопочки, и он абсолютно невидим для зрителя, он должен четко реагировать на энергию зала.
Казалось бы, пример Эдгара Закаряна, построившего "Вишневый сад" в пространстве Minecraft должен был переломить ход дискуссии, добавив очков технологиям, доказав, что впоследствии шоу запросто обойдется без помощи человека.
- Изначально пришла идея построить на сервере театр. Потом мой мастер и художественный руководитель БДТ имени Г. А. Товстоногова Андрей Могучий предложил поработать с артистами. Для него было принципиально, чтобы действие шло онлайн. Чтобы люди заходили в игру и смотрели. Здесь и сейчас. Было достаточно странно. Я не ожидал, что это кто-то будет смотреть. Театр ли это? Конечно. Репетиции, правила игры назначенные, коробка сцены. Есть место, материал адаптированный, зрители, артисты. Просто действо подается в другой обертке. Инструменты театральные остались те же самые, - подчеркнул Закарян.
И тут стоит отметить, что все началось с идеи двух режиссеров. Оживить же "Вишнёвый сад" удалось благодаря голосам, интонациям артистов БДТ. Театр - это по-прежнему мир, движимый фантазией людей, оживающий благодаря их талантам. Технологии же скорее служат средствами художественной выразительности, позволяя воплотить в жизнь самые смелые задумки режиссеров и донести их до зрителя в той или иной форме.
Многие опасались, что, скажем, после локдауна, когда многие зрелища стали доступны онлайн, публика откажется от походов в реальный театр. На деле оказалось иначе: зрителю по-прежнему требуются живые эмоции и ощущения. И за ними он и идет в театр.