Надо уточнить, что речь идет именно о прибрежном рыболовстве, которым занимаются небольшие промышленные организации и местные жители. С масштабным океаническим промыслом все хорошо: он процветает, при этом до 70 процентов улова идет на экспорт. Прибрежный промысел еще не так давно был кормильцем поморских деревень, но сегодня он оказался в упадке, отмечают эксперты.
При этом ученые регулярно отслеживают запасы водных биоресурсов и дают промысловикам рекомендации: сколько чего можно выловить без ущерба для популяции. Главные биоресурсы Беломорья - сельдь, навага и водоросли. Кстати, ламинария и фукус по объемам добычи - 1800 тонн в год - оставили позади все виды рыб, поскольку в Архангельске работает водорослевое производство. При этом морской капусты и морского винограда, как называют ламинарию и фукус, также добывают гораздо меньше разрешенного объема, который составляет 70 тысяч тонн.
Беломорской сельди в прошлом году выловили всего 200 тонн - это самый низкий показатель за последнее время (итоги 2021 года еще не подведены). Между тем запасы "беломорки" достигли 12 тысяч тонн, и можно смело добывать более двух тысяч тонн каждый год. Старожилы поморских деревень вспоминают, что в советское время на берег выгружали горы этой рыбы, а на доходы от ее продаж строили дома. Что же случилось?
- Основной проблемой стало сокращение количества промысловых бригад и маломерного флота, - пояснил руководитель Северного филиала ВНИРО Андрей Семушин на российско-норвежской конференции по рыболовству в Архангельске. - Сельдь - низкорентабельный вид. Ловить ее крупными судами зачастую невыгодно. А маломерный флот на Белом море фактически прекратил свое существование: старые суда выработали свой ресурс, при этом новые не появились. Вместе с флотом сократился и промысел сельди.
Наваги также добывается всего десять процентов от рекомендованного объема. Похожая картина - с камбалой, корюшкой, беломорской треской и пинагором. Активно ловится только атлантический лосось, или семга.
- В Архангельской, Мурманской областях и НАО ежегодно вылавливают порядка 40 тонн лосося. По сравнению с советским периодом это немного, но и популяция находится на достаточно невысоком уровне. Незаконный промысел все время создает риски для нее. В Карелии промышленный лов лосося и вовсе запрещен из-за низких запасов, - отметил Андрей Семушин.
Интересная ситуация складывается с горбушей. Она тоже из семейства лососевых, но до популярности семги ей далеко. Тем временем горбуши в северных морях становится все больше, особенно много этой рыбы подходит к побережью Мурманской области. По мнению ученых ВНИРО, горбуша - стратегический ресурс, который однозначно необходимо добывать.
Председатель рыболовецкого колхоза "Беломор" Сергей Самойлов считает, что надо разрешить жителям поморских деревень ловить горбушу за пределами промысловых участков. Сегодня это запрещено. А на каждом километре моря или реки такие участки не создать.
- Очень часто запрет приводит к печальным последствиям. Дело в том, что до 10 августа местному населению разрешается ставить сети для ловли другой рыбы. И как раз в это время идет горбуша, которая однозначно в эти сети попадает. Правила требуют в таких случаях выпускать ее обратно в море живой и невредимой. Но это невозможно - рыба погибает. А если рыбак возьмет ее себе, ему могут выписать большой штраф. Бывало, даже уголовные дела возбуждали. Раз запасы горбуши велики - почему не разрешить местным жителям свободно ее ловить? - задается вопросом председатель рыбколхоза.
По мнению Сергея Самойлова, в прибрежных деревнях надо также создать возможность сдавать рыбу перекупщикам. Для этого потребуются приемные пункты - холодильники. Но им нужна электроэнергия, которая на побережье обходится очень дорого. Очевидно, что без субсидий организовать такие пункты будет сложно.
Эта проблема касается не только горбуши. Отсутствие инфраструктуры для хранения и переработки добытой рыбы, логистики ее закупок также стало одной из причин кризисного состояния прибрежного лова, полагает Андрей Семушин.
- Традиционные промысловые виды Белого моря, за исключением атлантического лосося, достаточно дешевы. При невысокой степени обработки и низкой добавочной стоимости они не выдерживают конкуренции с дальневосточной или импортной рыбой. Их надо либо недорого продавать в больших объемах, либо налаживать глубокую переработку для повышения добавочной стоимости, - делает вывод ученый.
Кроме того, прибрежные рыбаки используют архаичные орудия лова - ловушки, сети, рюжи, которыми много не наловить. Для увеличения объемов добычи нужна ее механизация. Еще одна проблема - правила получения рыболовных участков в пользование для многих оказываются слишком сложными. В итоге часть рыбаков уходят на незаконный промысел. Чтобы вернуть их в легальное русло, надо упрощать законодательство и вести разъяснительную работу, считает руководитель Северного филиала ВНИРО.
К берегам Норвегии также приходит большое количество горбуши, но там эту рыбу считают не ценным ресурсом, а чужеродным видом, якобы угрожающим популяции местного лосося. Дело в том, что в середине XX века советские ученые проводили эксперименты по акклиматизации горбуши с Дальнего Востока в северных морях. Поначалу они не принесли особого успеха, но через 50 лет этот вид резко пошел в рост в арктических водах.
Как сообщил представитель рыболовной отрасли Норвегии Вилли Петерсен, основные усилия сосредоточены на том, чтобы не допустить горбушу в реки страны. Поскольку норвежцы не хотят вводить эту рыбу в свой рацион, из нее делают корм для домашних животных.