Что собой представляет НЗ государства и хватит ли нам его на экстренный случай, в интервью "Российской газете" рассказал руководитель Федерального агентства по государственным резервам (Росрезерв) Дмитрий Гогин.
Изменилась ли в пандемию товарная номенклатура госрезерва? Может, появились медицинские маски, аппараты ИВЛ или что-то еще?
Дмитрий Гогин: Все эти товары были внесены в номенклатуру госрезерва. Сейчас они у нас есть в достаточном объеме. Более того, через нас идут поставки в регионы и масок, и антисептиков, и вакцин. В этом году помощь из госрезерва получили все 85 субъектов.
В период ажиотажного спроса на продовольствие весной прошлого года почему не пустили в ход госрезерв?
Дмитрий Гогин: Появление пустых полок в супермаркетах в начале пандемии было связано не с отсутствием товаров, а с логистическими трудностями. Торговые сети не успели сориентироваться и вовремя подвезти товары повышенного спроса с отдаленных складов. Здесь серьезного вмешательства государства не требовалось. Но когда сметали с полок гречку, например, Москве мы передали небольшие объемы, чтобы сбить ажиотажный спрос.
Запасы Росрезерва могут использоваться в том числе для регулирования цен на рынке (в виде интервенций). А в пандемию растут цены практически на все товары. Были ли мысли использовать этот инструмент для стабилизации цен? Достаточно ли будет запасов, чтобы отрегулировать цены по социально значимым продуктам?
Дмитрий Гогин: Мы имеем опыт использования этого инструмента. Помните, на Дальнем Востоке в 2013 году случилось большое наводнение? В одночасье в магазинах, во-первых, были взвинчены цены, а во-вторых, стали исчезать продукты питания. Тогда по решению правительства мы поставили достаточно большой объем продовольствия государственного резерва: сбили ажиотажный спрос, и цены упали.
Проводим мы и закупочные интервенции - когда на рынке возникают излишки продукции. В начальный период пандемии образовался дефицит медицинских масок и антисептиков, потом были закуплены большие объемы и налажено собственное производство. И когда на рынке возник излишек, правительство приняло решение закупить антисептики и защитные средства в государственный резерв и тем самым оказать поддержку предприятиям-производителям.
А действовать так же в отношении зерна или, например, гречки правительство вам не поручало?
Дмитрий Гогин: Пока таких поручений к нам не поступало. Но Росрезерв готов их выполнить, если они поступят.
Хватит ли в наших закромах соли, спичек, зерна, макарон, тушенки и других товаров первой необходимости, чтобы пережить, допустим, ледниковый период?
Дмитрий Гогин: Не знаю насчет ледникового периода. Но когда случаются катаклизмы большого масштаба, всегда распечатываются запасы Росрезерва. Тысячи тонн свинца для саркофага над Чернобыльской АЭС сразу после аварии были доставлены из хранилищ Росрезерва. Жители пострадавшего после землетрясения Спитака получали все необходимое из стратегического запаса страны. Во время дефицита 90-х за счет резервов обеспечивалось до половины продовольственной корзины дотационных регионов, это все позволило избежать настоящей катастрофы. В новейшей истории России нет ни одного крупного происшествия или чрезвычайной ситуации регионального масштаба, в ликвидации которой не принимал бы участие Росрезерв. Авария на Саяно-Шушенской ГЭС, лесные пожары и нарушения теплоснабжения в регионах Сибири, энергоблокада Крыма, стихийные бедствия на Дальнем Востоке - каждый раз для ликвидации последствий ЧС и нормализации жизни людей привлекались запасы госрезерва.
Так сколько сейчас в госрезерве продовольствия на черный день? Какие товары хранятся в закромах кроме продуктов?
Дмитрий Гогин: Точные цифры, как и перечень конкретных товаров, хранящихся в госрезерве, сообщить не могу - это гостайна. Но могу заверить: такой "кубышки", как у Росрезерва, наверное, на сегодняшний момент в стране больше не существует. Держать государственный резерв в принципе могут позволить себе только экономически развитые страны.
У нас хранятся сотни наименований стратегически важных товаров. Прежде всего это продовольствие длительного хранения. В состав госрезерва в России, как и во многих развитых странах, входят нефтепродукты - это важная составляющая энергетической безопасности страны. В резерве есть сырье и материалы для промышленности. Обязательно закладываются товары медицинского назначения. С начала 90-х годов в госрезерве поддерживается специальный фонд средств для ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций: техника, оборудование, предметы первой необходимости.
А случалось так, что какого-то товара не оказывалось в нужном количестве, когда он требовался?
Дмитрий Гогин: В одной из техногенных аварий у нас не оказалось нужного оборудования. А счет шел на часы, найти так быстро - заказать, привезти - оказалось невозможно. Доставили только через несколько суток. Сейчас у нас это оборудование есть в госрезерве. Но предугадать все возможные варианты, что может понадобиться при возникновении какого-то нового ЧС, невозможно. Дорогое удовольствие для государства - содержать что-то, не зная точно, пригодится ли оно хоть когда-нибудь.
Меняются требования к продуктам, выходят новые стандарты, меняется питание. Ваши запасы меняются вслед за этим? Есть ли у вас "дошираки" или, наоборот, диетические продукты?
Дмитрий Гогин: Запасы пересматриваются регулярно. Но надо понимать, что у нас хранится продукция, которая нужна в первую очередь для мобилизационной готовности государства. В хранилища закладываются традиционные базовые продукты, которые в критической ситуации полноценно обеспечат потребность человека в белках, жирах, углеводах и витаминах. Это зерно и крупы, различные виды консервов, животные и растительные жиры, сахар. Ничего необычного, все только самое необходимое. С виду товары не отличаются от тех, что стоят на полках наших магазинов. Но есть один нюанс - товары эти самого высокого качества.
Если основной критерий в госзакупках - цена, то как можно гарантировать приемлемое качество?
Дмитрий Гогин: У нас такой критерий тоже есть, но требования к продукции у нас повышенные. Если вы попробуете ту же тушенку из магазина и нашу, даже если на банке будет указан один и тот же производитель и та же этикетка, ровно тот же ГОСТ, это будут совершенно разные продукты. В нашей тушенке даже лавровый лист надо положить в каждую банку вручную.
При этом мы контролируем качество продукции - на каждом комбинате у нас есть своя лаборатория. А если мы вдруг сомневаемся или не можем проверить сами какие-то нюансы, мы обращаемся за помощью в Роспотребнадзор и Россельхознадзор.
Более того, я не знаю примеров других государственных контрактов, в которых поставщик отвечал бы за весь период хранения товара на складе. Тушенка хранится пять лет. И все эти пять лет производитель несет ответственность за свою продукцию, он должен отдавать себе отчет в том, что мы контролируем каждую партию. У нас были случаи, когда мы заворачивали эшелоны с продукцией только потому, что банки там оказались со швом, сваренным не в такой последовательности, как этого требует ГОСТ. И таких примеров много. А кроме того, у нас работает жесткая система штрафов. Поэтому не каждый производитель с нами готов сотрудничать, понимая меру ответственности. Даже крупные предприятия не всегда выдерживают наши требования.
Мы ежегодно проводим дегустацию тушенки. Приглашаем всех крупных производителей тушенки, обезличиваем продукцию, вскрываем банки, в том числе те, которые они поставили в Росрезерв, и просим выставить оценки. Последний казус был, когда главный технолог одного из уважаемых заводов за свою продукцию поставил самый низкий балл.
Есть ли в закромах импортные товары и какие? Бывает же, что в госзакупках выигрывает дешевая импортная продукция низкого качества.
Дмитрий Гогин: Нам по закону запрещено покупать импортный товар. Он приобретается Росрезервом только в случае, если не может быть произведен в России. Например, кофе или каучук у нас не растут.
Что происходит с продуктами из госрезерва по истечении срока годности?
Дмитрий Гогин: Просроченной продукции в госрезерве нет ни в коем случае. Примерно за год-полгода до истечения срока годности продукция подлежит освежению, как у нас говорят. Если продукция не востребована для каких-то гуманитарных, чрезвычайных ситуаций, она направляется в первую очередь в силовые ведомства. Если там не пригодилась, тогда продукция поступает на свободный рынок.
В качестве гуманитарной помощи как часто использовались запасы Росрезерва? Что и куда поставляли в последний раз?
Дмитрий Гогин: Только за последние десять лет помощь направлялась в 48 стран. Свежий пример - помощь Кубе, пострадавшей от экономической блокады и пандемии: из госрезерва России отправлено 120 тонн продовольствия и 1 млн медицинских масок.
Кто является поставщиками Росрезерва? И могут ли попасть в этот список новички?
Дмитрий Гогин: В основном это крупные предприятия, имеющие допуск к гостайне, способные обеспечить стабильное качество и нужный объем поставок. Если новичок готов выполнить все эти требования и отвечать за свою продукцию на период всего срока действия контракта (а это пять и более лет), нет проблем.
Сколько у нас всего складов по стране? Где хранятся все эти запасы?
Дмитрий Гогин: Сеть наших складов охватывает всю территорию России. Какие-то мы оптимизируем, поскольку они уже не отвечают современным требованиям. Что-то ремонтируется. Где-то строятся новые комбинаты - в основном в дальних регионах России. Это позволит обеспечить энергетическую и продовольственную безопасность этих регионов, а также оперативно реагировать на возможные ЧС. Госзапасы всегда должны быть под рукой там, где растут производства, развиваются территории, где может потребоваться помощь государства в кризисной ситуации.
Справка "РГ"
Росрезерву 17 октября 2021 года исполнилось 90 лет. Госзапасы формируются и используются для мобилизационных нужд страны, ликвидации последствий ЧС, помощи отраслям, организациям или регионам при срывах снабжения важнейшими ресурсами, гуманитарной помощи, регулирующего воздействия на рынок, предупреждения или локализации эпидемий, эпизоотий или радиационного заражения.