Игорь (фамилию просил не называть. - Авт.) - шахтер из Донбасса. Купил лет 10 назад водное средство передвижения. Думал заработать. И вот что из этого вышло.
Продавался старый паром. Идея возникла сразу: переделать шаланду под ресторан на воде. Деньги так и забурлят, как в кильватерной струе. Правда, кильватерная струя как раз и отводит от судна все свершения. Но кто тогда знал?
Купил Игорь паром. Старый, но крепкий. Его построили в далеком 1985 году в Нижнем Новгороде. И он назывался СП-13. Возил через Волгу и грузовики, и сельский люд. А потом его списали.
Игорь срезал всю надстройку. Там, где была грузовая палуба, сейчас банкетный зал с баром и танцполом. А снаружи настоящая пиратская средневековая шхуна. Перестройкой занимался коллектив Сормовской верфи. Внутри - пиратское барокко. Мечи и доспехи. Версальские зеркала. Мебель от Людовика XIV. Местные умельцы постарались. Пушки из пластика, крашенного под бронзу. Мачты настоящие. Только без парусов. И дело пошло. От свадеб не было отбоя. Кого там только не привечали. От бандитов до депутатов.
Стал потихоньку отдавать долги. И заодно достраивать рубку. А переделка-то стоила миллионы! Только-только вышел на самоокупаемость - и тут ковид. История понятная.
Я искал Игоря две недели. Искал, как ни один военкомат не ищет. Объехал пять яхт-клубов. Звонил по объявлению о продаже яхты "Виконт". Ничего. Отчаявшись, заезжаю в поселок Новоалександрово. Там магазинчик с гуманными ценами. Спрашиваю продавщицу.
- Да он только что вышел отсюда. Догоните еще!
От магазинчика до яхты, как он ее называет, пять минут неспешного ходу через парк. Осень. Белоснежные пароходы уходят в затоны. А "Виконт" никуда уже не торопится. Качается себе на волне. К нему проложен трап, украшенный искусственными цветочками, как на Троекуровском. Хозяин берет ключ. Гаечный. И раздраивает клинкет (это такая водонепроницаемая дверь на кораблях).
А внутри сплошной рококо. У входа - столик с телефоном а ля ампир. Столик обычный. А вот телефон! Это для администратора. Кругом камины, макеты парусников. А за переборкой гигантский зал с барной стойкой. Посередине теннисный стол.
- Это мои ребята играют, когда наведываются.
У Игоря четверо детей. Не сложилось с женой. Развелись. Но каждое лето от них отбоя нету. Ну как же! У папки свой флибустьерский корабль! А вы в детстве мечтали о таком подарке судьбы? Бегать по трапам, стоять у штурвала...
- А пойдемте в рубку, сфотографирую вас у штурвала.
- Да нету тут штурвала. Паром ведь. Вот рукоятка управления рулем. И все.
Игорь показался мне очень печальным. Хочет продать свое чудо за 350 млн рублей. Это половина от того, что он вложил. Но покупателей нет. А теперь, вероятно, и не будет.
- А где попугай? - спрашиваю новоявленного Сильвера.
- Вместо попугая собака Оливер. Он охраняет сокровище. Мое.
Собака была заперта на клоте. И совсем не производила впечатления волкодава. Милый щенок. Но Игорю и не стоит опасаться наездов. Сельская администрация не против того, что у ее берегов пришвартовалась пиратская шхуна. Экзотика. Правда, для Игоря это слом души. Донбасский шахтер, потерявший жену. Морщины у него вовсе не от дальних ветров. И загар не от тропиков. Так получилось. А что дальше?
Раньше команда была аж четыре человека. Последним ушел на берег старпом. Игорь один. Ему шестьдесят один. Видно по лицу, как он мучается. Какой тут Джек Воробей! Пережить бы зиму!
Меня бьет озноб.
- Хотите, я включу генератор. Он на солярке, и вам будет теплее.
В трюме два танковых дизеля. Говорят - потомки того самого В2, который стоял на "тридцатьчетверке". Правда, послабее - каждый выдает 370 сил. И два генератора. По словам капитана, его "Виконт" идет 22 узла. Правда, проверить это невозможно. Дизели законсервированы, а крепкие канаты надежно держат судно у берега. А бывали времена, когда пиратская шхуна ходила и в Кострому, и в Ярославль.
На полу в кают-компании лепестки роз.
- Дочка с друзьями праздновали ее день рождения. Я заказал еду из ресторана. Славно посидели. Только уборщица еще не пришла.
- Вы заказываете уборку?
- А как же! Тут 2000 квадратных метров. Я один не справлюсь.
Теплее в этом доме на воде уже не будет. Джек Воробей, как его кличут в деревне, хватается за последнюю ниточку. Дочь поступила в техникум, и он на зиму снял квартиру в Москве. Для нее. Бросит свой бриг и будет ухаживать за своей тростиночкой.
А Оливер? Верная собачка. Ну кто же его оставит?
Люди на белом свете живут хорошие.
Круиз Невзоровых: вокруг света - за три года
Андрей и Елена Невзоровы построили собственную яхту и отправились на ней вокруг света. Цели побить рекорды скорости не было. Да и желания бороться со штормами тоже. Отправились от стен Кремля, с причала на Берсеневской набережной. Туда и причалили через три года. Здоровые и счастливые.
Андрей окончил физфак МГУ. Там познакомился со своей будущей женой. Увлекался парусным спортом. Но после окончания престижного вуза в науку не пошел. Да вы помните сами, времена были какие! Невзоров занялся издательским делом. Но мечту о кругосветке не забывал. Тут подвернулся алюминиевый корпус от 30-футовой яхты. Купил не задумываясь. Стоил он в начале 2000-х как бюджетная иномарка.
Целых два года на Пироговском водохранилище кипела работа. Андрей и Елена бросили работу, сдали свою московскую квартиру и отправились покорять мир.
- Для этого не нужны миллионы! - уверяет меня Андрей. - Мы посчитали бюджет по прибытии. Получилось по 500 долларов на человека в месяц. Одежда не нужна. Шорты, майка - все. Почти всю еду дает море. Я прыгал за борт с подводным ружьем, как отправлялся в универсам. Добывал то, что Лена заказывала на обед. Она уже с разогретой сковородкой ждала меня на борту.
Так живут тысячи зрелых людей со всех стран мира, которые ходят под парусом по всему свету, чтобы там, в океане, встретить достойную старость.
Андрей и Елена с удивлением обнаружили, что океан вовсе не удел сильных и смелых. Океан - это то место, где можно жить под парусом, каждый день есть морские деликатесы и экзотические фрукты. И общаться с такими же романтиками - соседями по стоянке. Сейчас Андрей и Елена готовятся к новому путешествию. Маршрут известный - вокруг света. Короче, Чунга-чанга.