О том, как это поможет пресечь деятельность блогеров, которые делают себе имя и наживаются на онлайн-трансляциях издевательств над людьми, рассказал "Российской газете" соавтор подготовленных законопроектов - сенатор РФ, председатель Комиссии Совета Федерации по информационной политике и взаимодействию со СМИ Алексей Пушков.
В 2020 году на всю страну нашумел случай, когда треш-стример Станислав Решетняк в прямом эфире замучил до смерти свою подругу. Его приговорили к 6 годам тюрьмы. Зачем нужны поправки, если за это можно наказывать по действующим законам?
Алексей Пушков: Потому что треш-стриминг, на наш взгляд, это качественно новое явление. Социальные сети придают традиционным преступлениям качественно новое содержание и новую степень социального вреда, поскольку делают их предметом публичного "достояния". Трансляция в интернете актов насилия, унижения человеческого достоинства, словесных и физических издевательств над людьми приобретает особо социально опасный характер в силу зоны распространения и огромного числа зрителей. Поэтому нужно выделить эти преступления в особую категорию, что сейчас и делается.
Первая сложность состояла именно в том, чтобы определить эти преступления, выделить их для того, чтобы не было таких разговоров, что в Уголовном кодексе это все - избиения, унижение человеческого достоинства, издевательства - уже закрыто. Треш-стриминг - это же калька с английского и рабочее название. Определение может быть только описательным. Законопроекты вводят квалифицирующие признаки треш-стриминга.
Второе. Было также непросто понять, как следует реагировать на такого рода преступления в отличие от уже описанных в УК. В итоге поправки выделяют треш-стриминг в 10 статьях УК как отягчающее обстоятельство при совершении ряда преступлений, включая умышленное причинение вреда здоровью разной степени тяжести, похищение, убийство.
Третья сложность состояла в том, чтобы подключить к этой работе социальные сети.
Ранее звучала идея выделения связанных с треш-стримингом преступлений в отдельные статьи УК. Почему от нее отказались?
Алексей Пушков: В 2020 году, когда произошло преступление Решетняка, я как глава Комиссии Совета Федерации по информационной политике и взаимодействию со СМИ предложил выделить такие преступления в отдельную категорию именно в силу колоссального социального вреда, который они наносят. Мы тогда в рамках Комиссии создали специальную рабочую группу и прорабатывали этот вопрос с представителями Министерства внутренних дел России, Генеральной прокуратуры, Следственного комитета, специализированных научных институтов, которые работают с нашими правоохранительными органами. Таким образом мы провели большую подготовительную работу, сформулировали ряд подходов и, что особенно важно, актуализировали эту тему, поставили ее на повестку дня. Затем к этой работе по инициативе Артема Метелева подключился Комитет Госдумы по молодежной политике, что, на мой взгляд, очень правильно, поскольку основной вред наносится молодежной аудитории - именно она является завсегдатаем стримингов, как развлекательных, так и треш-стримингов.
Мы пришли к выводу, что наша точка зрения оправдана, что это нельзя подвести под другие статьи УК в чистом виде. Например, хулиганство происходит на глазах у нескольких человек - во дворе, в подворотне или даже на улице, но свидетели - это 15-20 человек максимум, а обычно - 2-3 человека. А здесь это акт, который транслируется на всю страну. Например, тот треш-стрим Решетняка в общей сложности посмотрели 20 миллионов человек.
Были и другие точки зрения, состоявшие в том, что поскольку эти преступления уже наличествуют в УК, то такое выделение будет тавтологией, станет повторять отдельные статьи кодекса. Поэтому пошли по пути именно введения такого понятия, как отягчающее обстоятельство. То есть преступления такого рода совершаются и вне интернета, но если это происходит через интернет, то это рассматривается как отягчающее обстоятельство. Это компромиссный вариант, но я считаю, что он оправдан, поскольку позволяет учесть соображения всех специалистов.
Эти законопроекты больше направлены на предотвращение таких преступлений или на наказание за их совершение?
Алексей Пушков: Безусловно, на предотвращение. Вот Решетняка осудили, но когда уже был труп. Мы считаем, что надо сделать так, чтобы трупа не было. И не только трупа, а чтобы самой практики такой не было в отношении людей, а также животных.
Однако без наказания не будет и предотвращения. Каждый треш-стример теперь будет знать, что он может оказаться в крайне неприятной ситуации, если он продолжит заниматься этой деятельностью. Ужесточение наказаний существенное. Например, убийство во время треш-стрима будет наказываться лишением свободы на 8-20 лет или даже пожизненным вместо 6-15 лет, предусмотренных УК без отягчающего обстоятельства.
У них будут очень серьезные проблемы вплоть до штрафов (до 700 тысяч рублей) и конфискации имущества или заработанных донатов. Это снимает коммерческую заинтересованность в этой деятельности со стороны треш-стримеров. Ведь помимо извращенной популярности это приносит им довольно большие деньги. Некоторые из них хвастались, что в месяц получают от 1,5 до 2 миллионов рублей.
Наконец, суд сможет накладывать запрет на пользование интернетом для треш-стримеров на долгое время.
В целом мы хотим создать атмосферу социальной и юридической нетерпимости к этому явлению, этой форме зарабатывания денег и популярности. Чтобы каждый треш-стрим - это было ЧП. Ведь одно время треш-стримеров даже приглашали на какие-то ТВ-программы, рассказывали, как они бросают вызов общественному мнению. В 2022 году я обратился с письмом к руководителям 15 наших ведущих телекомпаний с предложением исключить появление такого вида блогеров на вверенных им каналах. И эта инициатива была воспринята правильно. Я не слышал с тех пор, чтобы треш-стримеры могли пользоваться телевидением для раскрутки своих имен, демонстрации своей популярности, а также для того, чтобы служить примером молодым людям, которые готовы встать на этот достаточно порочный и опасный путь.
Вы упоминали о работе с соцсетями. А в законопроекте есть ограничения на распространение такого контента в соцсетях?
Алексей Пушков: В законопроектах это присутствует, и это очень важный момент. Включено обязательство для соцсетей реагировать на треш-стриминг. Они являются первой инстанцией, которая транслирует или не транслирует такого рода стриминговую деятельность. Поэтому пресекать ее можно на уровне соцсетей. Все профессионалы в этой сфере, с которыми мы обсуждали эти вопросы, в частности - Роскомнадзор, говорили именно о том, что закон не должен носить декларативный характер, а должен предписывать определенные обязательные действия носителям этой стриминговой информации. Если эти поправки будут приняты, это тоже будет очень важным фактом для пресечения деятельности треш-стримеров на корню.
Кроме того, надзорным органам будет дано право оперативной блокировки каналов, транслирующих треш-стримы.
Вы упомянули, что роковой треш-стрим Решетняка посмотрели 20 миллионов человек. Почему этот контент вообще набирает такое количество кликов? Как бороться с этим спросом?
Алексей Пушков: Общество состоит не только из добродетелей, но и пороков. На мой взгляд, есть у общества такие пороки, которые должны быть запрещены юридически. Вот принято решение о юридическом запрещении рекламы и распространения через интернет наркотических веществ. Это никто не оспаривает. Или детская порнография. Во всем мире есть подпольные сети ее распространения, но почти во всех странах принято законодательство, что детская порнография должна быть исключена напрочь из интернета.
С одной стороны, людей надо воспитывать правильно. Но в эпоху соцсетей это очень сложно сделать. Они открывают дорогу к очень многим вещам, которые до сих пор считались безумием. Например, школьные расстрелы. До начала 1980-х годов были отдельные случаи, но цепи регулярных школьных расстрелов как явления не было. По-моему, первый случай был в Канаде, потом каждый год, потом каждые полгода, потом три месяца. Что изменилось? Почему школьные расстрелы охватили весь мир? Важнейшая причина - это распространение по всему миру через интернет. Никогда не было в Бразилии или в Финляндии - и вот появилось. У нас никогда не было - появилось. С этим явлением, конечно, надо бороться. Поэтому есть вещи, распространение которых надо запрещать.
А с треш-стримами есть риск их ухода в тень и подпольного распространения?
Алексей Пушков: В теневой зоне много чего может циркулировать. Есть даркнет, есть и нелегальное изготовление взрывчатых веществ, есть и призывы к террористическим действиям, но это все запрещено законом - это очень важно. За это преследуют. Вот мы вводим треш-стримы в категорию действий, за которые будут преследовать по закону. Причем будут рассматривать их как отягчающее обстоятельство.
Если говорить о профилактике, то как своевременно отслеживать треш-стримеров?
Алексей Пушков: Треш-стримеры достаточно известны. Это не какие-то внезапные люди, которые появляются из ниоткуда и вбрасывают что-то в интернет-пространство. Обычно они издеваются над своими жертвами на протяжении месяцев, полугода и так далее.
Допустим, блогер начинает с каких-то легких форм издевательств, а потом это перерастает в серьезное преступление. Как, возможно, случай с Решетняком был непреднамеренным убийством, но такая угроза была заложена в самой практике его деятельности.
В Смоленске была история, когда треш-стримеры издевались над пожилым человеком без определенного места жительства. Они, кажется, нашли ему какое-то жилье, но за это он должен был подвергаться издевательствам и истязаниям в прямом эфире. Закончилось это все тем, что они поставили перед ним задачу употребить максимальное количество водки, которое он сможет выпить. Во время этого треш-стрима он скончался. Вот эти треш-стримеры - они же были в обороте довольно долго. Было достаточно очевидно, чем они занимаются.
Когда можно ожидать утверждения законодательства против треш-стримов?
Алексей Пушков: Мы надеемся, что до конца сентября законопроекты получат положительный отзыв правительства и затем будут внесены на рассмотрение законодателей.