Вряд ли кому-нибудь интересны обитатели бакинского дворика, в котором я вырос. Ни дядя Рафик, вечно стучавший костяшками нардов с дядей Гургеном на соседнем балконе. Ни ветеран-инвалид дядя Теймур, метавший свой костыль со второго этажа в мальчишек, если те забирались в его ухоженный садик. Ни даже тетя Ася, развлекавшая нас истериками на всю округу не пойми отчего. Так что и говорить про них не стоит.
Только одно: все они откладывали нарды, костыли и истерики, когда в телевизоре появлялся певец Магомаев.
Для всех во дворе - усвоил я с детства - это был "наш Муслим". И сознание того, что вот не только мы всем двором, а вся страна сейчас млеет, слушая "нашего Муслима", согревало всех. Популярность его и правда во всех закоулках страны была головокружительной. И того теплого чувства - наш-то вон как хорош - сейчас, кажется, и не объяснишь: другое время, ни того двора, ни тех соседей, ни того "нашего Муслима".
К чему это я? Да совсем не к тому, чтобы убаюкать сейчас всех ностальгическим ретро. Напротив. Буквально на днях, накануне вот этого 70-летия Магомаева, открыл его личный сайт - а сайт, оказывается, не замер, не застыл, живет какой-то необыкновенно бурной сегодняшней жизнью. Почти четыре года уже, как певца не стало. Да и при жизни - еще с конца 80-х - он перестал появляться на сцене. Могли забыть - ан нет, тьма поклонников певца по-прежнему здесь, причем, поверьте (или проверьте), не одни старички со старушками.
Двадцатилетняя девушка из Тулы, скажем, выясняет, сможет ли встретить вдову певца, Тамару Синявскую, на этот вот юбилей у памятника Магомаеву в Москве, - они всей семьей приедут. Ей отвечают не одни москвичи - из Пятигорска, Владивостока и Калининграда, из бывших советских республик. В форуме тут ни минуты тишины. А есть еще сайт поклонников певца - "Муслим" - и там то же самое.
Меня это правда удивило (ну да, и порадовало). Понятно, что когда-то фамилию Магомаев выговорить не успевали - все тонуло в овациях. Но теперь-то. Будто там, на этих магомаевских сайтах, втайне от всех остальных, - какая-то другая страна, совсем не та, которую мы знаем по теленовостям, по пересудам в блогах. Будто из другой оперы. И даже переставшие быть "соотечественниками" - тут называют себя: "сайтотечественники"... Вай, знали бы дядя Рафик с тетей Асей - сколько народу по-прежнему, оказывается, вокруг "нашего Муслима".
Вроде бы звезд кругом тьма, всякие-якие - на тебе Баскова, на тебе Стаса Михайлова, - а эти люди расстаться с Магомаевым боятся.
Странные какие. Чего это они?
Сам-то Муслим Магомаев выбирал выражения и про нынешний шоу-бизнес говорил деликатно: "Да, сейчас эстрада цветет. Однако цветут, как известно, не только розы и прочие благородные растения… Раньше "мусор" такого рода оседал в кабаках. Сейчас за деньги можно исполнить все… Но надо же иногда и дыхание перевести, оглянуться назад, заглянуть в себя, задуматься о жизни”.
Ага, оглянуться. Задуматься. Некогда, некогда. Задумался - все, вылетишь из обоймы. Закон жизни теперь такой: бей в барабан и не бойся. А Магомаев… Ой-ой-ой, да он же ни в пиаре, ни в раскрутке современной не смыслил!
Ну вот, пожалуйта: предлагали ему остаться и в Италии (где он стажировался в Ла Скала), и в Париже (где в зале "Олимпия" триумфально прошел его концерт). Звали в Большой театр. Ну кому из сегодняшних "звезд шоу-бизнеса" такое приснится? Ну кто не рванул бы, задрав штаны? А он отказывался и потом не жалел.
Режиссеры звали его в кино - сняться в "Земле Санникова”, Вронским в "Анне Карениной" у Александра Зархи. Василий Лановой, сыгравший того Вронского, потом спрашивал - что ж не попробовал? А он ему: ты тоже, мол, пел - что ж не пошел в певцы? Сниматься певцу в таких ролях, рассуждал он, "это сколько же нужно смелости, даже нахальства"?! Ох, а вообразите себе - Баскова или кого там еще позовут: да хоть Вронским, хоть Карениной, хоть дымком паровозным, лишь бы мелькнуть.
Если серьезно - делать из Магомаева какого-то сусального героя странно. Ну конечно, он был обласкан властью, наверняка, как все, не без греха, и толпы поклонниц, и вереницы нелепых слухов, - все это может и было. Но вот героем "светской хроники" он не становился никогда. Просто не мог им стать. Тридцать лет прожил с красавицей Тамарой Синявской, сам вспоминал, что иногда и коса находила на камень. Но предметом общих обсуждений это не становилось. И если на кухни и во дворы залетала вдруг нелепая сплетня о "романе с Эдитой Пьехой", так и судачили об этом барышни с нежностью, вздыхая и свято веря: нет, Магомаев - он все-таки только мой, он и поет для меня.
Поставь рядом целлулоидных пупсов из сегодняшних попсовых хроник - свят, свят, свят. Сплошь "золотые голоса России" и "короли эстрады" - куда Магомаеву до них. Не по понятиям он жил. По своим каким-то принципам, пусть, не лишенным восточной цветистости.
Вот признавался он так пафосно: "Я горжусь своей родиной и люблю ее… И всю жизнь я раздваивался в этой своей любви: говорил, что Азербайджан - мой отец, а Россия - моя мать”. А ощущение оставалось, что говорит-то искренне.
Собери хоть всю сегодняшнюю "фабрику звезд" - глаза выпучат, рубаху на груди порвут, а кожей чувствуешь, что - врут. Ну хоть ты тресни.
Ну да, она - его мелодия, а он - ее преданный Орфей. Пока Магомаев тут распинается - они пару-тройку фотосессий журнальчикам впарят. Да, а вы что думали. Да, с интрижками. Да, голышом, а что? Чем не Орфеи-то?
Читаю, что пишут поклонники. Истории любви к Магомаеву. Даже если и маленькие, - теплые и семейные. Да таких поклонников - любой завалящий фанат поп-звезды перевизжит одной левой.
Вот Елена М. из Ростова-на-Дону предлагает: в день рождения Муслима Магомаева, если уж телевидение не очень жалует его теперь вниманием, "пусть каждый из его поклонников у себя на работе, дома, среди друзей поставит хотя бы одну запись Маэстро. И волшебный голос Муслима будет звучать по всему миру: ведь нас так много!"
А вот фанаты Баскова (орфографию сохраним, как есть): "Перевернем мир и покажем всем, КТО есть гений! В конце концов, с николаем не сравнится ни аркадий Укупник, ни даже Дима Билан!"
Есть разница, согласитесь. А все отчего? Магомаев просто в другом измерении. С колокольни сегодняшней - "не в тренде". Тепло от него, задушевно как-то. Как-то напоминает, что в жизни - бр-р-р - есть еще какие-то "смыслы" и "ценности". Даже если очень зажмуриваться - все равно они есть. Без них не жизнь вовсе, а пустота.
А вот еще - очень занятное дело. Имя Магомаева всплыло вдруг не так давно в ходе известных "болотно-поклонных" перепалок. Где Болотная - а где Магомаев? А вот же. Публицисту-колумнисту (и разумному, притом, креативному) певец пригодился, как подпорка в идейной борьбе.
В тексте, появившемся в популярном журнале, все было закручено вокруг "метафорического Стаса Михайлова" - политический подтекст был ясен, соратники автора всплакнули в умилении. "Можно с ходу решить, - мечтательно язвил автор, - что все любители Стаса Михайлова - лишенные человеческого облика скоты и на концерты Стаса их свозят в бочках из-под анчоусов..." Порассуждав о скотах, голосующих за Стаса Михайлова, автор вспомнил, как прежде скучал от Магомаева с Пьехой и мечтал о недоступных заморских группах. А время прошло, певцами заморскими объелись, и теперь он "понял, что Магомаев и Пьеха тоже были великие". К чему это, спросите? А к тому, чтоб соратники по "болотным" идеалам не падали духом в борьбе роковой (сражаясь со Стасом Михайловым и его стадом). Вот как хитро закрутил.
"Аналогия, - тонким перышком выводил он, - хромает только в одном смысле: метафорический Стас, в отличие от реального, навязывает себя стране изо всех сил…" Делать нечего, мол, придется идти, как ни противно, к поклонникам Стаса Михайлова, выяснять, а чего им надо вообще-то?
К чему я вспомнил это. "Аналогия" автора страдает еще и от того, что ему с соратниками вокруг мерещатся лишь "скоты". "Аналогия" креативна, но - Магомаеву тут взяться неоткуда. Ну найдите, родите в своей креативной среде своего "метафорического Магомаева". А - нету. Среди брезгливых "любителей пинг-понга" - нету. А те, кого они записывают в "скоты" - попрятались и пишут друг другу в интернете о Магомаеве, как о первой и последней любви.
А Магомаев "реальный", кстати, просто объяснял, почему никогда не хотел "валить отсюда": "Сейчас это странно звучит, но я люблю свою Родину и своих родителей… Да и потом, я другой человек. Не могу видеть эту расчетливость, разговоры только о деньгах и, простите, немного умственную ограниченность".
Все-таки не зря мы думали, что он - "наш". Наш Муслим. Из другой оперы, не из оперы борцов за свое счастье в "этой" стране.