В ярославские карьеры заселили рыбу
Карьер Глубокий
Вода огромного пруда, по виду - целого озера, образовавшегося на месте песчаного карьера, почти неподвижна. Покой водной глади колышем только мы, ступая на шаткие деревянные мостки, уложенные на пустые синие пластиковые бочки, служащие поплавками. Ох, не свалиться бы, плавать-то не умею! Но вот и цель - садок с форелью. И вдруг в тихом и пустом на первый взгляд "омуте" начинается какое-то движение: из глубины поднимается огромная рыбья толпа, особенно густая у мостков.
- Они нас услышали и теперь просят есть, - объясняет владелец рыбной фермы Михаил Атаманов. - У них реакция такая: если кто-то появился у садка, значит будет кормежка.
Михаил окончил биологический факультет Ярославского госуниверситета, поработал на рыбоводном заводе в Черной Заводи Некрасовского района, основная задача которого - восполнять рыбные запасы водоемов Верхневолжья, и только потом уже задумался об аквафермерстве. Захотелось рыбью молодь не только растить и выпускать в Волгу, Соть, Солоницу и другие реки, но и доводить до товарной кондиции и "выпускать" в руки покупателей. Почему нет? Своей - ярославской - рыбы на прилавках немного, а привозная - не всегда значит хорошая.
Не сразу определился с водоемом - рассматривал три пруда на месте бывших карьеров в пригороде Ярославля, но выбрал в итоге тот, что в народе называют Глубоким: тут у берега уже четыре метра глубины, а подальше, где сегодня размещены сиги, - и все 14. Вода, как показали анализы, здесь тоже оказалась подходящей, то есть чистой и богатой кислородом.
Капризные сиги
Первые садки семиметрового диаметра (что-то вроде огромных сачков для ловли бабочек, только опущенных в воду) на берегу Глубокого появились в 2012 году. Сейчас их здесь больше полутора десятков - с форелью, стерлядью и сигом, всего 25 тысяч особей. Рыба, как в детсаду, распределена по возрастам: в одном садке - детвора, недавно вылупившаяся из икринок, в другом - юнцы постарше, в следующем - почти вызревшая молодежь. В каждой "группе" на поверхности воды прикреплен какой-то мешочек. Оказалось - обычная поваренная соль: она нужна для профилактики рыбьих болезней.
В небольшом садке у самого берега сверкает радужными боками форель, которая жирок уже нагуляла и доросла до самых востребованных полутора килограммов: перед отправкой заказчику ей неделю не дают есть, чтобы от мяса не пахло кормом, и все - товарный вид, весы, духовка-сковородка. Многие любители свежей рыбы приезжают за ней прямо сюда: тут и сачок лежит - подцепляй, выбирай.
Для форели нынешнее зябкое лето - благодать: эта рыба любит холодную воду, а в жару, рассказывает Михаил, уходит на дно, не всплывает, не кормится, а значит, и не растет. Другое дело - стерлядь: пресноводный осетр, наоборот, предпочитает водичку потеплее, в северной местности растет медленно, а этим летом, сетует фермер, видимо, и вовсе прироста не даст.
И правда, длинноносая рыбка четырех лет от роду, без которой когда-то не обходился ни один царский пир, выглядит заметно мельче сверстницы-форели. Но Михаил ее разводит "для разнообразия". Когда мы подходим к садку со стерлядью, она тоже начинает двигаться активнее, и в общей темно-серой плещущейся массе вдруг мелькает совершенно белый экземпляр. Считается, что альбиносы у осетровых встречаются в соотношении один к десяти тысячам особей. У ярославского фермера стадо стерлядей пока поменьше, но альбинос уже имеется и, похоже, чувствует себя ничуть не хуже "цветных" собратьев.
А минувшей весной фермер-рыбовод решил в очередной раз поэкспериментировать - запустил в садок мальков балтийского сига, которого в области не выращивали нигде и никогда. Тысячу 50-граммовых рыбешек он купил в научном центре по генетике и селекции рыб в Московской области. Через пару месяцев после новоселья в пруду на месте песчаного карьера уже можно сказать: малышня прижилась, и аппетит у нее отличный. Рыбки, пока больше похожие на селедку, доросли до 150 граммов и даже стали заметны в садке. Прохладная погода оказалась в этом случае как нельзя кстати - сиг, как и форель, тоже любит воду попрохладнее и почище.
- Нам сигов посоветовали, это ценная и вкусная рыба, но выращивать ее нелегко, - признается Михаил Атаманов. - Она очень капризная, ее икра только инкубируется шесть месяцев, причем при двух-трех градусах тепла. Во время этого процесса ее нельзя тревожить, нельзя, чтобы на нее падал свет, - ничего нельзя, иначе погибнет. Малька покупали по 100 рублей за штуку. Для сравнения: малек форели стоит 25 рублей.
На чужих хлебах
Наконец пришло время рыбьего обеда. Меню здесь для всех разное и по составу, и по размеру гранул. Корм для старших "групп" напоминает сухой кошачий или собачий, питание для мальков - сухой порошок. У каждого садка стоит своя бочка с "провизией" - не перепутаешь. Местный маленький спаниель Лапа тоже спешит полакомиться угощением для рыб и нетерпеливо сует свой мокрый нос под руку рыбоводу Дмитрию Лукину. А он большим ковшом черпает из бочек корм и бросает в садки. Подросшей форели, например, надо за раз бросить 12 ковшей. Бочки корма для них хватает дня на три.
Тем временем сам Михаил Атаманов отправился подкармливать мелюзгу - мальков форели, которые пока резвятся в специальных ваннах: они все уже свои, не покупные, и растут не в стерильных условиях установок замкнутого водоснабжения, а в воде пруда, в котором дальше будут жить. Естественно, отфильтрованной. А значит, адаптация пройдет быстрее и успешнее, потому что выросшие в установках мальки потом в естественных условиях часто просто дохнут.
Гибнут они и от плохого корма. Увы, в этом деле об импортозамещении пока говорить не приходится: Атаманов раз в месяц мотается на грузовичке в Питер за финским кормом - получается дорого, но вариантов нет.
- Мы российский корм пробовали, но рыба на нем не растет и дохнет, - признается Михаил. - Точнее, сначала все было хорошо, но потом производитель, видимо, начал экономить, пытался побольше заработать, качество кормов снизилось, и нам пришлось перейти на импортные. На них рыба растет хорошая, вкусная. Дороже, конечно. Например, стартовый корм, то есть для мальков, дороже нашего в два-три раза, а продукционный - процентов на двадцать. Но другого выхода нет.
Впрочем, корма не единственная проблема аквафермера. Михаил признается, что, когда начинал дело, рассчитывал на более заметный успех. Главная проблема, мешающая более заметными темпами наращивать производство, - недостаток оборотных средств. Банки кредиты давать не торопятся, потому что все это аквахозяйство - садки и рыба - для них неликвид, им нужны капитальные постройки. А своих средств у рыбоводов пока немного, потому что продажи невелики - они в основном розничные и небольшими партиями.
Да что говорить. Нормального электричества на ферме - и того нет. Атаманов протянул к себе от ближайшего строения (за 300 метров) кабель, но напряжение там 220 вольт, а ему надо 380, потому что при работающем насосе и фильтрах, а они включены днем и ночью, фермерам даже электрический чайник не включить - все сразу вырубается. Но с установкой ЛЭП обещали помочь областные власти. Фермеры надеются, что три года обещанного ждать не придется…