Чем был для русских моряков начала ХХ века Андреевский флаг?
Согласно Морскому уставу тех лет - тем же, что и знамя (или штандарт) полка. (То есть "священной хоругвью", символом воинской чести и боевого товарищества1.)
А также "хоругвью Русского Государя"2 (каковой сухопутные знамена никогда не считались).
В реальности, однако, даже кадровые флотские офицеры - и после февраля 1917-го сплошь оставшиеся монархистами - считали Андреевский флаг символом прежде всего страны, России3.
Как символ России, уточнял Морской устав хранитель традиций русского флота лейтенант Л.И. Павлов, Андреевский флаг "выше" и знамени, и штандарта, и хоругви! "Он не принадлежит отдельному кораблю, части, соединению", "он вмещает в себе все знамена и стяги России" 4.
Отдать честь флагу
Это значение Андреевского флага подчеркивала особая торжественность ритуала его подъема (в 8 часов утра) и спуска (с заходом солнца).
Устав требовал присутствия при этом только офицеров и караула - но на практике к подъему и спуску флага "свистали наверх" всех свободных от вахты.
"Сотни глаз устремлены на флаг. Торжественный впечатляющий момент, - вспоминал уже в эмиграции капитан 2 ранга Н.А. Монастырёв. - [...] На корабле не слышно ни шороха. Царит абсолютная, очень впечатляющая тишина, когда Андреевский флаг медленно скользит вниз по гафелю"5...
Честь при подъеме и спуске флага отдавали, снимая головной убор - в "знак исключительного почтения"6...
Традиционное отдание чести при вступлении на почетную часть верхней палубы - шканцы - в начале ХХ века воспринималось на флоте уже как отдание чести флагу, символу России7. При этом тоже снимали головной убор.
Сухопутные знамена и штандарты и сами отдавали честь - перед императором их склоняли. Андреевский же флаг не салютовал даже императору! Наоборот, Николай II отдавал, вступая на шканцы, честь флагу (ограничиваясь, правда, прикладыванием руки к козырьку фуражки или к треугольной шляпе - парадному головному убору флотского офицера).
Приспускали флаг только при отпевании покойников - по-христиански преклоняясь "перед высшей тайной смерти"8.
Охранять до последней капли крови
Но вот и еще одно отличие Андреевского флага от сухопутных знамен и штандартов: "святая святых" он ТОЛЬКО ЕСЛИ ПОДНЯТ9!
Потому что только в этом случае он показывает принадлежность корабля России (и, значит, предстает как ее символ).
А лежащий в сигнальном ящике - он просто предмет снабжения. Вроде весла или брезента. Заменяемый по мере надобности...
Знамена и штандарты сухопутных войск в статусе предметов снабжения пребывали у нас лишь до конца XVIII века. В 1797 году рыцарь и романтик Павел I придал им священный характер, сделав их службу бессрочной. Утратит полк знамя или штандарт - значит, будет служить без "священной хоругви". Пока не заслужит снова...
А вот 24 Андреевских флага, добытые японцами с затопленного 27 января 1904 года своими же крейсера "Варяг",
Не станут пораженьем ей10.
Потому что их взяли НЕ ПОДНЯТЫМИ!
Впрочем, и неподнятые охранялись русскими офицерами "до последней капли крови", как требовал Морской устав11. Среди них лейтенант Н.Н. Нозиков с погибшего 15 мая 1905 года в Цусимском сражении крейсера "Владимир Мономах", будущий советский морской историк. В нигилистические 1920-е годы ему не было никакого смысла лгать собиравшему материалы о Цусиме А.С. Новикову-Прибою. А Нозиков рассказал писателю, как вырвал из рук японского унтер-офицера вытащенный тем из-под банки (скамьи) мономаховского баркаса шлюпочный Андреевский флаг, пронзил его саблей и утопил с этим грузом в море...
поднять стеньговые!
Поднятый Андреевский флаг - это еще и символ готовности защитить интересы России.
Он означает, что русские моряки не скрывают свою государственную принадлежность. И готовы ответить на любые претензии к своей стране.
Поэтому Андреевский флаг поднят:
- при встрече с другим кораблем в море,
- при входе на рейд, на котором стоят военные корабли или есть крепость, и при выходе с него,
- при входе на рейд и выходе с него другого военного корабля.
Андреевский флаг поднимали даже тогда, когда он должен был быть спущен, - между заходом солнца и восемью утра и в ненастную погоду.
Чтобы всем было ясно: здесь - защитник интересов России!
По той же причине "в виду неприятеля", независимо от погоды и времени суток, наряду с кормовым флагом поднимали стеньговые - на верхней оконечности (топе стеньги) каждой из мачт.
Чтобы враг смог рассмотреть русский флаг с гарантией!
И не питал иллюзий относительно намерений русских моряков.
Бой - принимаем!
Письмо - не успею.
Иду - не боюсь.
Россию и веру -
Собой прикрываем.
В вышнем - прозрею,
Иду - не сдаюсь!
Поэт Вадим Шарыгин написал это про сигнал "Погибаю, но не сдаюсь!" - но именно такое значение имели поднятые стеньговые Андреевские флаги. И воспетое поэтом
Русской Голгофы -
это не только белый, красный и синий цвета сигнальных флагов "Шапка", "Живете" и "Аз" (из которых набирается сигнал "Погибаю, но не сдаюсь!"), но и белый и синий - стеньговых Андреевских.
"Погибаю, но не сдаюсь!"
16 октября 1914 года минный заградитель "Прут" был настигнут в районе Севастополя германским линейным крейсером "Гёбен".
Уйти тихоходный "Прут" не мог. Драться - тоже. В бортовом залпе "Гёбена" - десять 280-мм и шесть 150-мм снарядов, весом соответственно по 300 и 46 килограммов. А на "Пруте" - восемь 47мм пушек с полуторакилограммовым снарядом. Годных лишь для салютов...
Поэтому командир заградителя капитан 2 ранга Г.А. Быков 1-й приказал затопить корабль.
А когда с "Гёбена" предложили сдаться, - приказал поднять стеньговые флаги.
По напоминанию мичмана В.А. Алексеева (восьми утра еще не было) подняли и кормовой.
С поднятыми флагами, расстреливаемый "Гёбеном", "Прут" и ушел под воду.
(А сигнал "Погибаю, но не сдаюсь!" Владимир Алексеев приказал поднять 18 июня 1918 года, в Новороссийске, перед тем, как затопить свой эсминец "Гаджибей", чтобы не сдать его немцам. Вслед за "Гаджибеем" этот сигнал подняли и остальные корабли, чьи команды решили не возвращаться в занятый немцами Севастополь, - подробнее об этом на странице 46)
Поскольку в бою Андреевский флаг должен быть ПОДНЯТ, к нему приставлялся часовой из строевых унтер-офицеров. Чтобы не дать никому спустить флаг! А если флаг сбит - поднять снова.
Стоя на верхней палубе, часовой был беззащитен от разрывов снарядов.
"Это сурово, но это красиво, - писал об этом известный прозаик, поручик русской армии С.Н. Сергеев-Ценский. - Тут если и теряется жизнь, зато на высшей своей точке, в экстазе борьбы за самое дорогое в жизни, за то, что ее освещает, за то, что ее подымает, за то, чем она широка..."12
В бою 27 января 1904 года с японским флотом у Порт-Артура часовой у флага на крейсере "Баян", квартирмейстер (по-нынешнему - старшина 2-й статьи) Никифор Печерица, был ранен в обе ноги. Но узнали об этом уже после боя, по неестественной позе продолжавшего стоять часового...
Едва стих бой у Порт-Артура, как в 288 милях юго-восточнее начался бой при Чемульпо. Пошли на прорыв блокированные в этом порту крейсер "Варяг" и канонерская лодка "Кореец".
Осколки снарядов изорвали на часовом у флага на "Варяге", боцманмате (по-нынешнему - главный старшина) Петре Оленине одежду. Порвали, слегка поранив ногу, сапог. Изуродовали приклад винтовки.
Но Оленин стоял на посту. Поднял, при помощи сигнальщиков Ивана Медведева и Ильи Казарцева, вместо сбитого новый кормовой флаг - и покинул тонущий крейсер в числе последних13.
"Помню часового у [стеньгового. - Авт.] флага на грот-мачте, раненого, в крови, не хотевшего уйти по моему приказанию и ушедшего лишь по приказу старшего офицера", - писал о бое 1 августа 1904 года в Корейском проливе дравшийся на крейсере "Россия" мичман Г.М. Колоколов14.
Пост N1
Квартирмейстер Василий Прокопович с броненосца береговой обороны "Адмирал Ушаков" без смены простоял часовым у флага все Цусимское сражение.
В первый его день, 14 мая 1905 года, осколки срезали гафель грот-мачты - на котором поднимался на ходу кормовой флаг. Но Прокопович тут же поднял флаг на правом ноке (оконечности) грота-рея.
15 мая, в бою с броненосными крейсерами "Ивате" и "Якумо", он снова стоял на часах у флага - и был убит одним из последних японских снарядов.
На крейсере "Аврора" в бою 14 мая кормовой флаг сбивало семь раз. Но и после седьмого лейтенант Г.К. Старк 3-й (о нем - в "Родине" N6, 2017 год) "скомандовал своим резким металлическим голосом, спокойно как всегда: "На флаг! Флаг поднять!""15.
Часовой у флага, квартирмейстер Николай Борисов был уже тяжело ранен в руки и ноги. А все фалы (снасти, на которых поднимают флаги) - перебиты.
Тогда боцман (по-нынешнему - главный корабельный старшина) Василий Козлов полез на нок гафеля.
И поднял флаг в восьмой раз. Закрепив его на других снастях - эринс-талях.
Расстреливаемая 6 августа 1915 года в Рижском заливе германскими линейными кораблями "Позен" и "Нассау" и крейсером "Аугсбург" канонерская лодка "Сивуч" превратилась в плавучий костер.
Но и в этом аду кто-то дважды поднимал сбитый кормовой флаг16!
А капитан 2 ранга Г.Ф. Керн - командир погибавшего 15 мая 1905 года в Цусимском сражении миноносца "Громкий" - приказал прибить стеньговый флаг к топу фок-мачты (благо та была сосновой) гвоздями. И сигнальщик Скородумов влез на мачту без скоб-трапа и без веревочной лестницы...
В 1946 году советские зрители увидели киношедевр сценариста (штурмана дальнего плавания!) Георгия Гребнера, режиссера Виктора Эйсымонта и оператора Бориса Монастырского - фильм "Крейсер "Варяг"". И сегодня, глядя на экран, испытываешь сильнейшее волнение и от церемонии поднятия Андреевского флага, и от взвившихся перед боем стеньговых, и от флага, поднятого взамен сбитого в бою...
во славу мы русского флага...
1. Смирнов А.А. "Знамя есть священная хоругвь..." // Родина. 1994. N 8. С. 90-91.
2. Свод морских постановлений. Кн. Х. Морской устав. Издание 1901 года. СПб., 1902. С. 331.
3. См., напр.: Павлов Л. "Тебе - Андреевский флаг!" // Военная быль. (Париж). 1961. Ноябрь. N 51. С. 2; Граф Г.К. На "Новике". Балтийский флот в войну и революцию. СПб., 1997. С. 453.
4. Павлов Л. Указ. соч. С. 2.
5. Монастырев Н.А. Гибель царского флота. СПб., 1995. С. 8, 26.
6. Горденев М.Ю. Морские обычаи, традиции и торжественные церемонии Русского императорского флота. М., 1992. С. 44.
7. Там же. С. 39; Павлов Л. Указ. соч. С. 2.
8. Павлов Л. Указ. соч. С. 2.
9. Там же.
10. Троицкий М.В. "Стерегущий" // Троицкий М.В. Стихотворения и поэмы. М.-Л., 1962. С. 177.
11. Свод морских постановлений. Кн. Х. С. 331.
12. Сергеев-Ценский С.Н. Бурная весна // Сергеев-Ценский С.Н. Преображение России. Эпопея. Бурная весна. Горячее лето. М., 1989. С. 164.
13. Мельников Р.М. Крейсер "Варяг". Л., 1975. С. 197; Бой "Варяга" у Чемульпо 27 января 1904 года // Морские сражения русского флота. Воспоминания, дневники, письма. М., 1994. С. 504.
14. Колоколов Г. На крейсере "Россия". СПб., 1997. С. 47.
15. Кравченко В. Через три океана. Воспоминания врача о морском походе в Русско-Японскую войну 1904 - ][5 г. Изд. 2е, доп. СПб., 1910. С. 183.
16. Лукин А.П. Флот. Русские моряки во время Великой войны и революции. Т. II. Париж, [1934]. С. 144.
Читайте нас в Telegram
Новости о прошлом и репортажи о настоящем