Проснувшиеся

Оказывается, владелец - циничный олигарх, плотно вхожий в круг общения губернатора и местной политической элиты в целом, - решил избавиться от давно уже нерентабельного производственного объекта. Бишь - обанкротить его и одним махом превратить обманутых трудящихся в безработных, не заплатив им ни гроша. Самих трудящихся расклад, разумеется, предельно огорчает. Вот только депрессивно спиваться в тени бесперспективняка - нависшего, опять же, железобетонной плитой - они не хотят. Оно и понятно: снимал фильм "Завод" все-таки не Андрей Звягинцев.

А у Юрия Быкова подход к отечественным социальным болячкам всегда был как минимум креативным. Достаточно вспомнить "Майора" - по сути, гангстерский триллер, построенный вокруг истории о полицейском беспределе. С ним новинку роднит заряженная саспенсом атмосфера, туго закрученный, щедрый на неожиданности сюжет, меняющийся - то крайне динамичный, то неуютно вязкий, тревожный - темп повествования... И отсутствие внятных ответов на поставленные острым ребром вопросы.

Впрочем, разочарование в ударе на копейку, который явно не соответствует удалому "рублевому" замаху, приходит не сразу. Поначалу - когда взбунтовавшиеся работяги во главе с харизматичным, словно вырубленным из гранита одноглазым ветераном "чеченских кампаний" по прозвищу Седой (Денис Шведов) берут хозяина (Андрей Смоляков) в заложники - быковское кино вполне себе интригует, держит внимание. Добавляет электричества появлением на авансцене вооруженных ЧОПовцев и сотрудников СОБРа - тоже, само собой, вооруженных.

Ни дать ни взять - заявка на наш ответ Квентину Тарантино с добавками из эйзенштейновской "Стачки". И вообще, кинематография тут - на уровне. Экстерьеры на манер американского нуара в режиме нон-стоп заливает дождь. Фактурные интерьеры, напротив, оформлены в стилистике социалистического реализма. Камера Владимира Ушакова (оператор великой "Пьяной фирмы") выбирает эффектные ракурсы, в то время как сам завод - не в последнюю очередь операторскими же стараниями - периодически оживает. Гудит, хрустит, скрежещет. Того и гляди вот-вот превратится в мрачную платоновскую метафору - ржавый, грязный механизм, беспощадно перемалывающий человеческие жизни.

Однако "вот-вот превратится" - не равно "превращается". В критически важные моменты - те, что у выдающихся художников становятся точками опоры для программных высказываний или, на худой конец, диагнозов обществу - Быков принимается судорожно тасовать художественные методы и разоблачает собственную драматургию. Вот, скажем, экшн - хоть и добротно снят - оборачивается наивным копированием стилистики VHS-боевиков. Приветы режиссера самому себе - включая совсем буквальные (вроде брошенного с экрана слова "дурак") - утомляют. А пафосные "телеги" Седого о борьбе "за все хорошее против всего плохого" будто составлены из лозунгов очередной "оппозиционной" сходки.

Последнее расстраивает особенно сильно. Ведь на старте у картины - учитывая ее сеттинг и безусловный талант постановщика - есть все необходимое для моделирования диалектической головоломки - сродни той, что выстроена в бессмертной "Окраине" Павла Луцика. Иными словами - для рассуждений о грани между законом и справедливостью, моралью и стремлением выжить любой ценой, робингудскими идеалами и жестокостью, любовью к народу и страхом перед народным бунтом - бессмысленным и беспощадным. Увы, подобное проклевывается в сценарии "Завода" лишь эпизодически: "угнетаемые" получают порцию умеренной критики за насилие, карикатурный эксплуататор ненадолго (слегка) очеловечивается - и хватит.

Да и эти ростки противоречивости Быкову с его претензией на статус правдоруба и звание едва ли не нового Балабанова, скорее, мешают. Как помешала бы эмпатия, которой он (в отличие от как раз-таки Балабанова, парадоксально комбинировавшего мизантропию и гуманизм), похоже, в принципе не подразумевает, не находя ни жалости, ни сострадания российскому рабочему классу. Ни, тем более, желания озвучить сколь-либо конструктивные выводы по заданной "пролетарской" проблематике. Автор "Завода", судя по всему, придумал своих "маленьких людей" исключительно во имя того, чтобы принести их в жертву пресловутой "системе", сгустить краски до гротеска и - ради пущего мрака - закольцевать повествование с намеком на неизбывность безысходности.

Что ж. Те, кто неистово критиковал и травил режиссера за работу над "чересчур патриотичным" сериалом "Спящие", наверняка оценят обретенную им "идеологически верную" однозначность (правда, недокрученную по сравнению с нашими фестивальными шедеврами последних лет; тут есть, к чему стремиться) - и, вероятно, сочтут за честь пожать ему руку при случайной встрече в тусовке благородных "противников режима". Остальные привыкли к Юрию Быкову пусть и по-мужски прямолинейному, но уж точно не ангажированному одной из сторон искусственно раздуваемого конфликта.