Когда началась блокада Ленинграда, скульптуру Анны Иоанновны работы старшего Растрелли упрятали в яму, вырытую за главным корпусом музея. Она благополучно просидела в своей спасительной "могиле" почти всю войну. "Только позеленела от злости", - отметил тогдашний директор музея Георгий Лебедев, когда императрицу вынимали из укрытия.
Портрет Анны Иоанновны кисти Луи Каравака.
Сегодня бронзовая статуя "Анна Иоанновна с арапчонком" - истинное украшение одного из залов музея. Ее невозможно миновать спокойно: зрителей так и тянет прикоснуться к ювелирно выточенным "драгоценностям" на подоле, погладить державу, которую протягивает императрице арапчонок. А скипетр, который царица зажала в правой руке, столь часто подвергается прикосновениям, что его пришлось отправить на реставрацию.
Анне Иоанновне не повезло с репутацией: десятилетие ее царствования с 1730 по 1740 год осталось в истории под обидной кличкой "бироновщина", а деяния царицы обыватель представляет себе по книжкам Пикуля да Лажечникова: мол, завела себе специальную фрейлину для обгрызания ногтей на ногах, в Ледяном доме устроила придворным унизительную шутовскую свадьбу, а вместо государственных забот предавалась распутству.
На самом деле ее забавы были вполне во вкусе XVIII века: "веселая царица Елисавет", обе Екатерины чудили не меньше, не говоря уж о Петре Великом, родном дяде Анны Иоанновны. Просто последующие императрицы стремились всячески опорочить ее деяния. К обыкновению правителей все нелады в государстве списывать на ошибки и недоработки предшественников добавлялась чисто женская ревность. Елизавета Петровна, например, Анне Иоанновне явно завидовала: та держала двоюродную сестру, имевшую не меньше прав на престол, в черном теле.
Сегодня понимаешь: зря они так. Оболганная историей императрица немало сделала для Российского государства и в особенности для российского престола. Если бы она не разодрала "кондиции" - условия, которые выдвинули молодой курляндской вдове русские вельможи, когда звали ее на престол, - монархия в России сохранилась бы, но самодержавие пресеклось. Так что последующие Романовы хотя бы за это должны были бы быть Анне Иоанновне благодарны.
А что касается государственных деяний, Анна Иоанновна практически продолжила и воплотила то, что планировал, да не успел сделать Петр. Например, в ее царствование активно пополнялся русский флот. При этом царица настаивала на оздоровлении бюджета за счет сокращения госаппарата, развития производства и торговли. И подати крестьян снижались. И Сенат восстановил свою деятельность. Любопытно, что при таком по-женски осмотрительном подходе к правлению в вечных войнах с турками Анна Иоанновна тоже не оплошала: русские взяли крепости Азов и Очаков, разгромили Крымское ханство.
Вообще XVIII век, отмеченный "женским царствованием" (все-таки пять императриц посидело на российском троне), убедил человечество, что женщина во главе государства неплохо справляется. И это гениально прозрел Бартоломео Растрелли в своей скульптуре, которую ваял почти десять лет. Она должна была стать первой монументальной портретной статуей России, установленной на площади. Это произведение программное: одни пышные юбки колоколом чего стоят. Их складки ниспадают как меридианы, они способны накрыть половину глобуса. И модель этого глобуса как раз и протягивает царице малолетний арапчонок. В сущности, скульптор задумал коронационный портрет - отсюда эта тщательная проработка деталей. Но на площади статую так и не поставили. Она была закончена уже после смерти Анны Иоанновны, а Елизавета Петровна меньше всего заботилась о прославлении памяти предшественницы.
В зале музея ей тесновато: трудно найти точку, с которой всю композицию можно охватить одним взглядом. Зато все изыски художника мы можем рассмотреть: как точно бронза передала все особенности камней и тканей.
Растрелли-старшему вообще-то не очень везло с признанием при жизни. Одно из его лучших творений - конную статую Петра I, которую он начал ваять по указу самого царя в 1716 году, - установили перед Михайловским замком лишь в 1800-м. Зато именно этот роскошный монумент император Павел повелел снабдить подписью, которая трогает сейчас сердца всех зрителей: "Прадеду - правнук".
А Анна Иоанновна на площадь так и не выбралась. Возможно, и к лучшему. Один из искусствоведов сказал: если установить копию этого произведения дома, то некое высокомерие, которое она источает, не только не испортит интерьер, но и приблизит его к атмосфере той эпохи, в которой Анна Иоанновна, конечно, гвоздь программы.