Белорусская песня по-прежнему жива мелодиями Игоря Лученка

Кажется, словно за распахнутой дверью вчерашнего дня, он светло и радостно отпраздновал свое 80-летие. В тот день в минувшем году его чествовали в его самом любимом городе - Минске. Один за другим выходили на сцену музыканты и политики, коллеги, друзья, исполнители его песен. А он с горящими от возбуждения глазами достойно и терпеливо сносил поздравления и подарки. А потом в последний раз публично сел за рояль и сам удивился, с какой легкостью из-под его пальцев полились памятные всем мелодии.

Манящие аккорды музыкального лирика, и после прощания с ним, все еще только ожидают откровений, как однажды признался "СОЮЗ", равных по масштабу литературным портретам Горького или Моруа. Хотя национальные критики уже успели подобрать и эпиграф к будущему бестселлеру, как они считают, предпослав ему крылатые строки Алексея Толстого: "Умом и сердцем чист и светел".

Удивительных творческих сюжетов в жизни национального самородка, автора более 400 песен, действительно хоть отбавляй. Страсть к волшебному смычку у его отца, как и у родителя Моцарта, открыла в пятилетнем мальчугане волшебный мир музыкального симфонизма. Игорь Михайлович к этому относился всегда с достоинством, но, как правило, скромно добавляя при этом: "Мне Бог дал мелодию". Родители хотели, чтобы их сын стал музыкантом. "Вот меня и "понесло" в музыку на всю оставшуюся жизнь…", признавался маэстро.

Но врожденная скромность заставляла автора гимна Союзного государства при каждой очередной встрече с любознательной прессой напоминать: "Пишите обо мне, только скромно". Попробуй не откликнуться на эту просьбу, когда тебя об этом просит первый обладатель именной "Этуали" на Площади звезд в Москве и в Витебске, а куранты на башне восстановленной в 2004 году Минской ратуши каждый час отбивают "Песню про Минск" почетного гражданина белорусской столицы.

Когда за твоими плечами не просто прожитый век, а целая эпоха национальной культуры, настроиться на утонченную деликатность стиля изложения достаточно сложно. Прежде всего, музыковеды в один голос признают, что музыке Лученка был присущ "яркий мелодизм и национальная самобытность". Его песни по мелодичности сопоставимы с шубертовскими музыкальными циклами. Их часто называли "шедеврами поэтического слова, положенными на замечательную музыку, которая моментально врезается в память, становится необходимой и желанной".

Конечно, время стремительно, но и безгранично в своей памяти. Поэтому без песен Игоря Лученка трудно представить и современную музыкальную жизнь Союзного государства. Они, словно камертон,  получают отзвук в сердцах миллионов поклонников, излучая добро, свет и любовь. Из партитуры Лученка формировались репертуары знаменитого оркестра Михаила Финберга, ансамбля "Песняры" и "друга, товарища и брата", как любил называть Иосифа Кобзона Игорь Михайлович.

В общении и даже в интервью с наседающей прессой композитор старался быть предельно прямолинейным. Вот и на вопрос о своем представлении музыкальных истоков, он только привычно разводил руками: "Музыка - такая же тайна, как и женщина". Но при этом он всегда кинжально реагировал на проявление черствости, несправедливости или жестокости.

Давайте сегодня вспомним его восхитительный "Майский вальс", который покоряет виртуозностью вдохновения, так же, как и "Алеся", "Вероника" или "Зачарованная моя". Многие жемчужины песенной лирики композитора остались в сердцах белорусов навечно, а песни комсомольской юности превратились в атрибут любого торжества на постсоветском пространстве.

Таким вспоминается мне и сам композитор, когда в далеком 1976 году мы впервые входили в жюри Всесоюзного конкурса молодых исполнителей советской песни вместе с Александрой Пахмутовой, Юрием Силантьевым и Раймондом Паулсом. Данный от природы абсолютный слух и врожденная интуиция открывать молодые таланты позволили в весенней Риге композитору безошибочно "подарить" стране еще двух будущих звезд эстрадного вокала: Розу Рымбаеву из Казахстана и рижанку Айю Кукуле.

Те, кто были близко знакомы с композитором, признают, что, прежде всего, это - боец, который "умел держать удар и отстаивать свою точку зрения. Об этом даже внешне напоминали черты его лица и непокорные волосы". Видимо этим объясняется их долгая дружба с Фиделем и Раулем Кастро, Эрнесто Че Геварой. И когда несколько лет назад журналисты поинтересовались у земляка, как чувствует он себя в свои годы, Игорь Михайлович искренне ответил: "Мне всегда будет 28!". Таким он и запомнился белорусам и всем ценителям его таланта в Союзном государстве.