Почему каждая страна Евросоюза осталась один на один с эпидемией

Когда итальянцы запросили помощь у соседей в условиях острой нехватки медицинских масок и аппаратов ИВЛ, ни одна из стран-членов на сигнал бедствия не откликнулась. Почему институты ЕС оказались фактически бесполезны в борьбе с эпидемией?

Александр Рар: Наверное, потому что к ней никто не был готов. Но надо понимать, что это далеко не первый кризис, когда Брюссель демонстрирует отсутствие достаточной компетенции и скоординированной политики, даже если еврочиновники делают вид, что она у них есть. Так было и во время финансового кризиса, который чуть не разрушил еврозону. И я бы сказал, что спасли ее такие страны, как Германия и Франция, а вовсе не Брюссель. Так было и на фоне миграционного кризиса, когда большинство европейских стран закрыли двери перед беженцами, а сейчас, перед лицом новой коронавирусной угрозы, спешат отгородиться от них еще больше. Какие решительные действия предприняла Еврокомиссия на фоне пандемии? Постановила закрыть внешние границы ЕС к тому времени, когда многие национальные государства уже и так отгородились друг от друга, Америка закрылась от Европы и так далее! Это была чистой воды акция, отчаянная попытка руководителей ЕС показать, что они тоже имеют отношение к "кризисному менеджменту".

Европа занималась построением либеральной демократии, но когда кризис добрался до системы здравоохранения, обнажились все слабые места. Не забывайте к тому же, что Евросоюз вовсе не централизованное государство, но по-прежнему альянс самостоятельных стран, которые хотя и делегировали Брюсселю часть суверенитета, но в любой момент могут вернуть себе полномочия в полном объеме. Что мы и наблюдаем.

Тогда почему они не поспешили на помощь Италии поверх брюссельских барьеров, ведь от скорейшей ликвидации очага COVID-19 зависит "выздоровление" всего Старого Света?

Александр Рар: Действительно, выходит так, что в условиях пандемии каждый спасает сам себя - на это есть несколько причин, и юридических, и политических. Если бы существовала общеевропейская медстраховка, то любой житель ЕС мог бы выбрать страну, где лечиться. Но этого нет. В каждой из стран годами, десятилетиями формировались национальная система здравоохранения и законодательство, определяющее оказание медицинской помощи населению. Возьмем Германию. Каждый гражданин здесь имеет обязательную страховку, на которую ежемесячно отчисляет колоссальные суммы - четверть зарплаты или даже больше. Немецкая медицина признана образцовой, подорвать доверие к ней просто немыслимо: для правительства это было бы равносильно самоубийству. Тем более что не за горами выборы, и политики не могут себе позволить растерять избирателей. Власти оказались перед труднейшим выбором - между огромными экономическими жертвами (если выдерживать жесткий карантин) и жертвами человеческими (если его ослабить). Германия пошла по первому пути в надежде не допустить высокой смертности среди старшего поколения - самой уязвимой перед лицом коронавируса группы, которая рассчитывает на помощь государства. Естественно, что немецкие больницы готовятся к приему именно немецких граждан, они не могут массово выделять койки для тех же итальянцев или французов.

Но справедливости ради надо отметить, что недавно аэропорт Лейпцига принял военный борт с больными из Италии. А три немецкие земли - Баден-Вюртемберг, Саар и Рейнланд-Пфальц, а также несколько швейцарских кантонов выразили готовность взять пациентов с коронавирусом из французского Эльзаса в те больницы, где пока есть свободные места.

Александр Рар: Ключевое слово - пока. А какое решение придется принимать, если свободные места закончатся? Конечно, даже когда эта эпидемия прекратится, останутся очень серьезные обиды. Перед лицом коронавируса Евросоюз дал глубокую трещину. Впрочем, трещину дали и отношения между ЕС и США, которые, как мы теперь знаем, пытались переманить немецких вирусологов для создания вакцины.

А можно ли представить совсем уж фантастическую, на первый взгляд, ситуацию, когда национальные государства признают бесполезность брюссельских структур и распустят их?

Александр Рар: Думаю, говорить о том, каким Евросоюз выйдет из кризиса, преждевременно. Тем более что пока не ясно, как долго он продлится. Но для меня уже очевидно: о дальнейшем расширении ЕС можно забыть. У него просто не хватит денег на новых членов. Все свободные средства уйдут на восстановление финансовых систем европейских государств. И вот именно эта задача, на мой взгляд, окажется еще более трудным испытанием для Евросоюза. Главный вопрос после спасения жизней состоит в том, как спасать подорванную экономику. И он неизбежно встанет. Мне кажется, на этот раз Германия будет спасать себя. Если же бремя по долгам южан ляжет на плечи ФРГ, Швеции, Финляндии и других благополучных стран, то это вызовет протест их населения, которое начнет массово склоняться в сторону правых популистов. Кстати, не исключаю, что на этом вираже Евросоюз может развалиться. Так что главный вызов для него еще впереди.