Омской учительнице понадобилось десять лет, чтобы спасти заповедный лес
...В ту ночь Людмиле Жуковой не спалось. Ворочалась с боку на бок , а сон все не приходил. И вдруг услышала треск - будто бы салюты запускают...
- Подошла к окну, отодвинула штору - а там со всех сторон зарево, - вспоминает Людмила Жукова. - Горим! Бужу мужа, мечусь в панике по дому, все валится из рук... Схватила икону и выбежала из дома. А огонь уже от дома перекинулся на тайгу. Упала на колени и начала молиться Богородице. Плачу, кричу: если выживем - поставлю часовню! И в ту же минуту слышу вой сирены - приехали пожарные. Тайгу отстояли, а дом сгорел полностью... И с той поры я перестала бояться, страх куда-то исчез.
Тайга как судьба
Учительница географии, коренная омичка Людмила Жукова в первый раз увидела настоящую тайгу в пятьдесят лет. В Тарский район она приехала в начале двухтысячных вместе с супругом, тренером по волейболу, развивать сельский спорт. И как-то пошли вместе со старшеклассниками в поход. Вышли на знаменитый Екатерининский бор и замерли в изумлении. Как будто в сказку попали. Красота неимоверная. Вокруг сосны, лиственницы, кедры, внизу журчит река. Мох под ногами - мягче перины. А воздух такой, что кружится голова.
Влюбились в это место с первого взгляда. Глава района, узнав о восторженных отзывах педагогов, вызвал их к себе и предложил купить в тайге заброшенный пионерский лагерь и сделать из него лыжную базу. Аукцион объявляли несколько раз - желающих не было.
- В то время учителям месяцами задерживали зарплату, - рассказывает Вячеслав Жуков. - Но мы загорелись этой идеей и решили рискнуть. Набрали кредитов, переехали в Екатерининское, устроились на работу в сельскую школу и стали потихоньку восстанавливать заброшенный корпус.
Но мечты о спокойной, размеренной жизни на природе разбились практически сразу. Однажды ночью Жуковы впервые услышали, как плачет тайга. Затрещали сосны, завыли, застонали на множество голосов. А утром супруги обнаружили в бору просеку из свежих пней и поваленные деревья.
Оказалось, главное управление лесного хозяйства Омской области отдало с аукциона 10 тысяч гектаров хвойников в Тарском районе в аренду бизнесменам - для заготовки древесины. В их число попал и знаменитый Екатерининский бор, с которого по-тихому сняли статус особо охраняемой территории. Реликтовые корабельные сосны - настоящий лакомый кусок для покупателей из Казахстана и Китая, эксклюзивное предложение. Поэтому уникальный бор, стоимость которого оценивается в 300 миллионов рублей, пошел под топор.
- Я тогда в лесоустройстве вообще не разбиралась, - рассказывает Людмила Алексеевна. - Начала собирать в деревне подписи за возвращение бору статуса неприкосновенности. Пошла к арендаторам леса. По-учительски вела с ними душеспасительные беседы. Говорю им - ну вы же выросли в этом бору, еще пацанами здесь грибы и ягоды собирали. Неужели у вас поднимется рука такую красоту уничтожить? Как вы будете в глаза людям смотреть?.. Они посмеялись, давай дружбу предлагать. Говорят, дров тебе привезем, для спортсменов оборудование купим. Я стояла на своем.
Тогда они начали пакостить мне исподтишка... Запретили всем деревенским, у кого есть трактор, чистить, скажем, дорогу до нашего дома. Нам с мужем приходилось добираться пешком, по сугробам. Но я их угрозы всерьез не воспринимала.
Борьба на выживание
А вот после поджога дома Жуковы испугались не на шутку. Дом подпалили с четырех сторон, шансов выжить практически не было. По прослушке и записям с видеокамер оперативники смогли установить человека, заправлявшего канистры соляркой и бензином. Однако у одного из полицейских тут же сожгли автомобиль, а на другого неизвестные написали донос и тем самым довели до инфаркта. Дело передали другим полицейским, и все вещдоки и улики из него сразу пропали.
- Я говорю, Люда - это же настоящие бандиты! - вспоминает Вячеслав. - Давай продадим все и уедем от греха подальше к детям в город. Ну сколько нам этой жизни осталось? Давай доживем ее спокойно.
- А я тогда и впрямь поседела, вся на нервах, сон пропал, сильно сдала, - соглашается Жукова, махнув рукой. - Чуть не поддалась на уговоры. А потом думаю, а что я скажу ученикам, которых тридцать лет учу беречь природу, радоваться каждому листочку, здороваться с деревьями, потому что они живые? У моей мамы три родных брата на войне погибли - за Родину. А я каких-то браконьеров испугалась? Если Бог не допустил, чтобы мы погибли, значит, он для чего-то оставил нас на этой земле. Значит, я нужна, чтобы спасти этот бор. Забила тревогу. Писала просьбы о помощи во все инстанции. Думала, что чиновники обязательно разберутся. Наверху же знающие люди сидят. Наивная очень была.
Приезжали какие-то комиссии и молча уезжали, некоторые грозили неугомонной активистке пальчиком: зачем , мол, воду баламутите? Это же "санитарные рубки, арендаторы просто выпиливают гнилые березы и осины".
Но Жукова не отступала и добилась приезда в бор независимых экспертов. Специалисты департамента лесного хозяйства по Сибирскому федеральному округу подтвердили, что в бору заготавливают лучшие деревья, а больные березы и осины даже не трогают.
А после такого поворота защитнице леса объявили войну уже те структуры, задача которых этот лес охранять. В суде они попытались доказать, что половина ее дома стоит на землях лесного фонда и требовали выселить общественницу из деревни. Начали настраивать против нее односельчан. Пугали их тем, что останутся без работы и без дров. Даже собирали подписи под заявлением о том, что Жукова "кошмарит малый бизнес".
Кто в лесу воин?
После очередного материала "РГ" о беспределе в Екатерининском массовыми рубками лесов в Тарском районе все-таки заинтересовались правоохранительные органы. Было возбуждено одиннадцать уголовных дел. Своего поста лишился руководитель Тарского лесхоза.
А к Жуковой приехали бандиты и передали от арендаторов послание: "Все, ты доигралась, плохи твои дела".
Во что ввязалась, понимала Людмила Алексеевна. Схема уничтожения леса отлаживалась годами. Арендаторы Хомюк и Перепелкин передавали лес в субаренду бригадам Романа Калашникова. Вместо положенных двухсот кубометров под топор шло в десять раз больше. После этого они сообщали в полицию о том, что неизвестные срубили деревья на их участке. Заявлениям ход не давали. Они годами пылились в местном райотделе. А миллионы текли рекой мимо бюджета в карманы дельцов. "Они не знали, куда эти деньги девать. В магазине собакам покупали тушенку, которая многим деревенским не по карману. Каждый год меняли машины. Одному из них прямо на барже привезли "Бентли". Так она и стояла у него в усадьбе для хвастовства и показа высоким гостям. Потому что за ворота на таком автомобиле не выедешь - все дороги разбиты лесовозами. Они чувствовали себя здесь королями".
Трудно представить, что местные чиновники ничего не знали о том, что происходит в тайге. Скорее наоборот - покровительствовали. Иначе их бездействие просто невозможно объяснить. В Тарском районе была отлажена целая система по расхищению леса, которая годами работала бесперебойно. И вдруг... какая-то училка посмела встать у них на дороге.
В 2017 году усадьбу Жуковой подожгли еще раз. Правоохранители заявили, что не видят связи между поджогами и ее общественной деятельностью. Однако Общероссийский народный фронт расценил поджог как давление на активистку и обратился за помощью в МВД и Следственный комитет РФ.
Благодаря журналистам о ситуации в Омской области узнал президент России.
Только после этого ситуация развернулась в обратную сторону. Уникальный уголок тайги удалось спасти. Ему вернули статус особо охраняемой природной территории. Бригаду черных лесорубов задержали. Жукову взяли под государственную охрану. Поджигателей поймали. Они признались, что пошли на преступление по приказу Романа Калашникова - субарендатора Хомюка и Перепелкина. Возбудили еще ряд уголовных дел. Лесники объявили о том, что расторгли договоры с недобросовестными арендаторами.
Казалось бы, справедливость восторжествовала. Но шум поутих, и лесные угодья вновь вернули... Анатолию Хомюку. Правда, его подельник Перепелкин со страху отошел от дел и даже продал "Бентли". Лес в районе стали пилить с удвоенной силой: и днем, и ночью.
- Президент далеко, ему отчитались, что задача выполнена, а у нас тут Шайтан-тайга, - вздыхает Жукова. - Повязали простых исполнителей для отвода глаз и вновь принялись за свое. Но я закрывать глаза на происходящее не собиралась. Тем более что односельчане начали меня поддерживать - ведь бор удалось отстоять. Мужики подходили, жали руки, благодарили. Говорят: "Мы здесь родились и ничего не смогли сделать, а ты, хоть и приезжая, не побоялась этих бандитов. Можешь на нас рассчитывать".
Управа на топоры
Не сразу, но уголовное дело в отношении тарского арендатора и его подельников все-таки было возбуждено. По статье 260 УК РФ - незаконная рубка лесных насаждений, совершенная в особо крупном размере группой лиц по предварительному сговору. В его основу впервые легла биометрическая экспертиза, разработанная молодым тюменским ученым Андреем Николаевым. "Дактилоскопия" кольцевого среза позволяет без труда определить год и месяц заготовки деревьев и выяснить, были ли они больны. Она подтвердила, что под топор шли молодые и здоровые сосны.
- Раньше недобросовестные арендаторы леса уходили от наказания из-за недостатка улик и доказательств, - объясняет Жукова. - Маскировали нелегальные заготовки под санитарные рубки. Теперь им это не сойдет с рук. Новый метод не оставляет никакого шанса замести следы.
И хотя Главное управление лесного хозяйства отказалось предъявлять подсудимым исковые требования о возмещении ущерба, судебная коллегия по уголовным делам Омского областного суда приговорила Анатолия Хомюка и его подельника Фугарова к реальному сроку. Им назначили наказание в виде года и шести месяцев лишения свободы в колонии общего режима. В пользу местного бюджета с лесорубов взыскано солидарно 6 миллионов 447 тысяч рублей. Так впервые в России арендаторы леса были приговорены к реальному лишению свободы, взяты под стражу и отправлены в колонию.
Теперь тюменскую биометрическую методику будут применять и в других регионах. Впрочем, должностные лица, ответственные за лесное хозяйство в Омской области, сохранили свои посты и не понесли никакого наказания.
А Жукову как сопредседателя регионального ОНФ и защитницу леса на днях пригласили выступить с лекцией в омской колонии. Той самой, где теперь отбывают наказание черные лесорубы. Ирония судьбы.
Покидать Екатерининский бор не хочется. Красиво и уютно. Верхушки сосен на берегу Иртыша упираются прямо в небо. На пригорке блестят на солнце синие купола маленькой часовни. Вспоминаю слова учительницы Людмилы Жуковой: "Обещание я выполнила. Хоть и не сразу... а часовню поставила".