Мечтаю о том, чтобы, встречая следующий за грядущим - 2025 год - мы не угадывали в праздничных фейерверках звуков ракетных разрывов. Чтобы выборы президента России принесли новое качество нашему обществу, в котором важно не только национальное единство, но и умение расслышать друг друга. Чтобы приверженность традиционным ценностям стимулировала развитие, а не была барьером на пути в будущее. Чтобы величие России притягивало бы к ней умных, талантливых и совестливых людей. Чтобы демографические проблемы зависели не только от потоков мигрантов, но и от количества рожденных в любви детей. И чтобы эти дети не просто знали, что у них есть папа и мама, а чтобы вместе с ними могли отправиться на прогулку или в кино. Все это не утопические грезы, а естественное желание человека, который за свои семьдесят пять лет со своими сверстниками пережил многое, чем можно гордиться и чего надо стыдиться, но не утратил любви к земле, на которой он вырос и постарел. Не утратил веры в то, что в ХХI веке она откроется новыми - неведомыми и прекрасными - гранями.
Мои китайские гости были ошеломлены после посещения выставки "Россия". И главным предметом нашего с ними разговора было обсуждение возможности показать ее на пекинской ВДНХ, которая в следующем году будет отмечать свое столетие. Хотя они не добрались до одного из центральных ее павильонов - "Атом", сочиненный и построенный "Росатомом", стал не только архитектурной сенсацией, не только историческим оммажем, данью глубочайшего уважения великим предшественникам, совершившим грандиозный прорыв в мировой науке и экономике. Он стал окном в будущее, где дерзкая мысль будет востребована как никогда.
Поэтому не удивился, когда поздним вечером 14 декабря получил послание, которое мне переслал Михаил Ковальчук, президент Национального исследовательского центра "Курчатовский институт": "Михаил Валентинович, извините, что поздно, не удержался поделиться радостным событием. Сегодня получен ток плазмы до lp = 260 kA, длительностью более 1,5 секунды, что является рекордным для российских токамаков по длительности импульса! Температура электронной компоненты плазмы Те=3.0-3.5 (~35-40 млн град., что в два раза превышает температуру в центре Солнца)..." Соревноваться с Солнцем дело опасное, но необычайно увлекательное! И необходимое для будущего!
Когда меня охватывают сомнения и хочется поговорить о смысле всего сущего, отправляюсь в Дубну в Объединенный институт ядерных исследований, к Григорию Трубникову, Юрию Оганесяну со товарищи, общаюсь с тамошними мудрецами, и ощущение непрерывной рефлексии начинает пронизывать тебя не как угроза, а как естественное состояние человека, живущего в процессе познания. "Порефлексируем вместе после новогодних праздников?" - спросил меня в высшей степени талантливый молодой московский физик, который в уходящем году добился значительных успехов. Конечно, порефлексируем, если он считает, что мои гуманитарные мозги на что-то способны. Хотя бы потому, что, если поленишься заглядывать в будущее, любая победа обернется поражением!
В какой-то момент решил, что больше не могу говорить об искусственном интеллекте, но тут Иван Оселедец, профессор РАН, мой добрый знакомый, не раз участвовавший в программе "Агора", выступил с программным заявлением о том, что в сфере ИИ мы не просто догоняем, но и перегоняем зарубежных ученых. И у меня нет оснований ему не верить. С качеством естественного интеллекта у нас точно лучше, чем в большинстве известных мне стран. Именно поэтому мы, как говорил когда-то Зиновий Паперный, "все еще несмотря ни на что"! Ну, а коль с естественным неплохо, то, наверное, и с искусственным хорошо.
С удивлением и практически с восторгом в конце года узнал о том, что у нас в 15 регионах России изучение шахматного искусства стало частью школьных программ. И что эта древняя прекрасная игра стала привлекать все большее количество детей и подростков. Поскольку на заседании Российского исторического общества, где вспоминали достижения российских и советских шахматных гениев, мне выпала честь сидеть рядом с гроссмейстером, чемпионом мира по быстрым шахматам и блицу Сергеем Карякиным, то во мне возродилась вера в то, что красота присуща не только результатам художественного творчества, но и шахматной партии, и математической задаче.
Эта вера зародилась во мне в 1957 году, когда в девять лет оказался в шахматной секции, которой руководил Александр Борисович Рошаль, замечательный мастер и педагог. В шахматы я играть не научился, но узнал многое о красоте этой игры. Мир она, конечно, не спасет, но думать научит. Ну хотя бы на десять-пятнадцать шагов вперед, а некоторых и того больше. Не только школьников и шахматистов.
И поверьте: надежда никогда не умирает, она всегда рождается заново вместе со звоном курантов, извещающих о наступлении нового года!
