Смутные очертания берегов в густом тумане - единственный зрительный образ Земли Франца-Иосифа, который я сохранила в памяти во время экспедиции "Родины" в Арктику. К самым северным островам России тогда, полтора года назад, нас не пустили крепкие льды, "сторожившие" южные берега архипелага. Поэтому я так радуюсь каждому новому снимку, сделанному на ЗФИ сотрудником нацпарка "Русская Арктика" Николаем Гернетом, - сегодня он ими поделится с читателями "Родины".
Первооткрывателем архипелага стал великий ученый и помор Михаил Ломоносов - 261 год назад он "вычислил" эти острова по движению льда, сделав вывод, что за Новой Землей лежит еще одна, неизведанная: "Весьма вероятно, что самая полярная часть света наполнена многими островами и занята архипелагом..." Ломоносов даже координаты его довольно точно указал. Не случайно сегодня существует мнение, что поморы знали об этой земле еще в XV-XVI веках, когда активно осваивали Матку (Новую Землю) и Грумант (Шпицберген).
Однако письменных свидетельств не осталось, поэтому считается, что полторы сотни лет назад самый северный арктический архипелаг Европы открыла Австро-Венгерская экспедиция. Причем случайно - путешественники пытались найти Северо-Восточный проход между Тихим и Атлантическим океанами на шхуне "Адмирал Тегетгоф", но во время дрейфа шхуну вынесло к берегам неизвестной земли.
Правда, на обратном пути по заведенной со времен экспедиции Баренца традиции европейцев снова спасали архангельские поморы.
Поморы и сейчас здесь: на Земле Франца-Иосифа раскинулись территории национального парка "Русская Арктика", в котором работают жители Архангельской области, - охраняя первозданную природу островов, они принимают ученых и туристов со всего мира. В команде нацпарка более десяти лет трудится и давний друг "Родины": все, чем может удивить эта земля, Николай Гернет ловит в свой объектив, а рожденная на архипелаге "светопись" регулярно побеждает в престижных международных конкурсах. Каждый новый снимок - это "законсервированные" во времени и пространстве цвета и запахи, рассветы и закаты, энергия необыкновенной земли.
- Земля Франца-Иосифа прекрасна тем, что на ней нет одинаковых островов. Такое впечатление, что ребенок взял и собрал из разных конструкторов какую-то свою вселенную, - объясняет Николай Гернет. - Остров Флора - это прежде всего восхитительная зелень и мхи, которые не повторяются. Мыс Тегетгоф с его красивейшими скалами и останцами - визитная карточка острова Галя. Или вот, остров Хейса, поделенный грядами на несколько частей. Каждая - оригинальной формы: с одной стороны, кажется, что это стены замка или оборонительного дворца. С другой - открывается идеально круглое космической красоты озеро, образовавшееся то ли от метеорита, то ли от выхода на поверхность метана. И в нем питьевая вода.
- А в центре архипелага, - продолжает Николай, - есть острова Куна и Кейна. Пролив между ними - очень тихое место, и моржи путешествуют в нем, как в чаше бассейна, - фланируют то вправо, то влево. А залив Географов на земле Георга? Идешь, а на протяжении десяти километров с обеих сторон возвышаются высоченные скалы, а навстречу двуногие - то птицы, то тюлени, то медведи. И как финальная точка - бухта, укутанная огромным ледником.
У работников нацпарка огромное преимущество: с весны до осени они наблюдают в шаговой доступности, как меняется окраска шкуры у песцов, начинают мигрировать медведи, тает и встает лед.
- Просыпаешься утром в бухте Тихой, смотришь в окошко: если кто-то уже вышел на улицу - открываешь дверь, - улыбается Николай. - Если нет, будишь соседей (выходить в одиночку нельзя, так как избушки в Тихой стоят рядом и мишка может в любой момент прыгнуть на тебя из-за угла). Наливаешь кружечку чая, а в окошке - скала Рубини с ее птичьими базарами, на льдинках моржи по бухте плавают, люрики чирикают, песец бежит по своим делам. Одним словом, никакой телевизор или 5D не заменят летнего денька на Земле Франца-Иосифа!
Сейчас бухта Тихая - жемчужина "Русской Арктики" и самый северный туристический визит-центр России. Но еще 12 лет назад она считалась позором страны: здесь царили оставленные с советских времен развал и разгром. Чтобы сделать Тихую гостеприимной, сотрудники нацпарка годами вывозили на себе мусор, выкладывали из камней экотропы, обустраивали дома.
- Пинежский парень Андрей Кунников пришел в нацпарк после армии и буквально "взвалил" Тихую на себя, в течение многих лет методично и кропотливо восстанавливая с коллегами это уникальное место, - вспоминает Гернет. - В парке, кстати, очень любят людей деревенских, привыкших к любому труду, умеющих обращаться с оружием, понимающих природу. А главное - надежных, потому что в этих экстремальных условиях ты каждый день доверяешь свою жизнь тому, кто рядом. Я, к примеру, всегда спокоен, если рядом легенда национального парка - Михаил Карельский, многократно зимовавший на ЗФИ. Миша к тому же прекрасный повар - дипломированный. Когда он приезжает, коллеги рады освободить его от любой работы: "Миша, ты только готовь".
Могу сказать такие же слова про каждого сотрудника парка: невозможно сделать хороший снимок, если твою спину не прикрывает напарник, ведь всегда кто-то помогает добраться на лодке, снегоходе, квадрацикле до нужной точки или сопровождает в пешем походе. Поэтому каждый мой удачный кадр - это командная работа.
- Северный полюс по сравнению с арктическими островами ничто, - завершает рассказ Николай Гернет. - Да и что можно почувствовать, когда тебя высаживают на льдину только для того, чтобы поставить флаг и сделать барбекю? А когда на Земле Франца-Иосифа я впервые увидел полярный мак, пробивающийся сквозь камни и снег, то в эти нежнейшие цветы просто влюбился. А полярная ива, которая стелется по земле, а мягкие, но при этом совершенно беззащитные полярные мхи? Причем каждый раз ты видишь архипелаг по-новому. То он снегом припорошен, то на нем жара до плюс пятнадцати и ледники начинают отдавать морю свои запасы, ниспадающие с высоты огромными водопадами.
А ты стоишь и не можешь понять: за что мне такая красота?