Булгаков давно является писателем не только российского, но и мирового значения. Однако в мире он больше известен своим романом "Мастер и Маргарита", который переведен на многие языки и с разной степенью успеха давно "арендован" мировым кинематографом. В этом плане мировая известность "Белой гвардии" более скромная. Гражданская война на Украине - это как бы наша "домашняя" история, впрочем, сегодня ввиду происходящих на Украине событий приобретающая иной, касающийся всего мира, смысл.

Черновик "Белой гвардии" был закончен летом 1923 года, но работа над ним продолжалась еще долго. Булгаков очень трепетно относился к роману, бесконечно правил и переписывал его текст, прежде чем первые его главы появились в декабре 1924 года в журнале "Россия". В 1925-м публикация была продолжена, но не завершена. Журнал закрыли, а его редактор Исайя Лежнев был арестован ОГПУ за создание в журнале "антисоветской группировки" и был подвергнут наказанию, которое сегодня многих удивит - его выслали за границу сроком на три года. Так сказать, три года "исправительных работ" в Европе. На самом деле ничего удивительного в этом нет - литературной братии в то время в СССР жилось куда лучше, чем русским эмигрантам в Париже, Праге и Берлине.

Понятно, что после закрытия журнала за "антисоветизм" "Белая гвардия" на родине не могла выйти отдельным изданием. Полностью она была опубликована во Франции частями в 1927-1929 годах и одновременно пиратским способом со значительными искажениями и дополнениями в Риге. В СССР в полном виде роман появился только в 1966 году.

Создание "Белой гвардии" давалось Булгакову трудно. В это время он потерял мать, жил в стесненных условиях в Москве, подрабатывая фельетонистом в газете "Гудок". Его первая жена Татьяна Лаппа, которой он собирался посвятить роман (в итоге посвятил второй жене Любови Белозерской, чем смертельно обидел Татьяну), вспоминала: "Писал ночами "Белую гвардию" и любил, чтоб я сидела около, шила. У него холодели руки, ноги, он говорил мне: "Скорей, скорей горячей воды". Я грела воду на керосинке, он опускал руки в таз с горячей водой".

Булгаков замыслил "Белую гвардию" как первую часть обширной трилогии о Гражданской войне. По размаху она должна была быть сопоставимой только с "Войной и миром". Но судьбой было уготовано так, что этот замысел воплотил другой писатель - Алексей Толстой с его "Хождениями по мукам". Это, однако, не снижает ценность "Белой гвардии" - одного из самых ярких и, на мой взгляд, самых пронзительных с лирической точки зрения произведений о Гражданской войне.

Юбилей "Белой гвардии", увы, совпал с событием печальным. В начале февраля депутаты Киевского городского совета в рамках кампании по дерусификации переименовали улицу, названную в честь Михаила Булгакова, дав ей новое имя - грузинского актера и певца Вахтанга Кикабидзе. При всем уважении и, не скрою, любви к этому актеру, сыгравшему главную роль во всенародно любимом фильме "Мимино", "размен" Булгакова на Кикабидзе видится более чем нелепым. В отличие от последнего Булгаков - культурная звезда мирового масштаба, и вычеркивать его имя из топонимики города, где он родился, провел детство и юность, затем написав об этом Городе (так он называется в "Белой гвардии") великий роман, означает воздвигнуть границу между Украиной и всем миром, а не только Российской Федерацией.

В связи с этим напомню, что история борьбы украинских "самостийников" с Булгаковым имеет, как и сам роман, почти столетнюю историю.

12 февраля 1929 года состоялась встреча генерального секретаря ЦК ВКП(б) с группой украинских писателей и культурных деятелей, прибывших на Неделю украинской литературы в Москве и настаивавших на неотложном свидании со Сталиным. Стенограмма этой встречи приведена в книге Алексея Варламова "Михаил Булгаков", в которой высказывается довольно убедительное предположение, что одной из главных причин дальнейшей травли Булгакова была именно эта встреча. Читая ее стенограмму, нельзя не подивиться тому, что львиная доля разговора "письменников" (фамилии не привожу, потому что они сегодня ничего не скажут не только русским, но и украинским читателям) со Сталиным была посвящена пьесе "Дни Турбиных", драматургической версии "Белой гвардии". Члены украинской делегации единодушно требовали (так!) от Сталина пьесу запретить и снять с театрального репертуара. Это требование было тем более удивительным, что любовь Сталина к этой пьесе в постановке МХАТа была известна в литературных кругах - он посещал этот спектакль около 20 раз.

Вычеркивать

Булгакова из топонимики Киева

означает воздвигнуть границу

между Украиной

и всем миром

Сталин долго и упорно оборонялся от натиска украинской делегации, доказывая, что пьеса, безусловно, антисоветская, но настолько талантливая и, главное, объективно доказывающая слабость дореволюционной интеллигенции перед натиском большевизма (это правда!), что запрещать ее не надо. Но украинцы были неумолимы. Мнение товарища Сталина для них ничего не значило.

"Петренко. Мы хотим, чтобы наше проникновение (так! - П.Б.) в Москву имело бы своим результатом снятие этой пьесы.

Голос с места. Это единодушное мнение".

Вскоре спектакль, имевший оглушительный успех (более ста аншлагов за первые два сезона), был снят с репертуара, а Булгаков стремительно впал в немилость и бедность. Было ли тому причиной "единодушное мнение" украинской делегации, к которому был вынужден прислушаться даже Сталин, в точности неизвестно.