Борис Михайлов - один из могикан великой хоккейной тройки Михайлов-Петров-Харламов, "Первой тройки", тройки "А", которая в 1970-е годы по праву считалась лучшим звеном нападения в СССР и Европе. Он - лучший хоккейный бомбардир в отечественной истории.
Путь Бориса Петровича типичен для многих великих игроков его поколения: мальчишка из простой семьи благодаря труду и упорству стал игроком великой команды, наводившей ужас на противников на льду.
Он родился за семь месяцев до победы советского народа в Великой Отечественной войне - 6 октября 1944 года. Его отец был слесарем-водопроводчиком, а мама работала на табачной фабрике "Ява". В семье Михайловых родилось четыре мальчика, Боря был вторым по старшинству.
Детство будущего прославленного хоккеиста пришлось на нелегкие послевоенные годы. Он, как и большинство сверстников, сначала играл во дворе, затем был принят в хоккейную секцию стадиона "Трудовые резервы".
Борис Михайлов не сразу попал в ЦСКА, а прошел свой "путь к звездам через тернии" низшей хоккейной лиги. Три года провел в не самой выдающейся команде дивизиона "А" - саратовском "Авангарде". В одной из игр Михайлова заприметил Анатолий Кострюков. Знаменитый тренер разглядел в нападающем команды-аутсайдера те качества, о которых позже напишет в предисловии к книге воспоминаний самого Бориса Михайлова "Такова хоккейная жизнь".
"Кому-то может показаться, что он упрямый человек, - писал Анатолий Кострюков. - Выражусь точнее - Борис настойчив в достижении цели, не нарушая при этом, как говорится, правил игры. Его нельзя упрекнуть в лени, равнодушии. Наоборот, он всегда максимально собран, был и остается отмобилизованным и готовым к выполнению самых сложных задач".
"Борис Михайлов - скала! Не все знают, как он начинал. Когда мальчишкой играл во дворе, был у него один конек, потом уж раздобыл второй. Годы были первые послевоенные, четверо сыновей у мамы, не до коньков, как вы понимаете. И не до клюшек. Сам их делал. Выпиливал из доски. Несколько раз ударишь - и в щепки. И снова выпиливал. Представляете, какой характер иметь надо! А щитки? Он нам рассказывал, пришла ему в голову "гениальная" идея: сделать щитки из старых водосточных труб. И сделал. Грохот стоял страшный, когда в них попадала шайба или кто-нибудь задевал клюшкой", - писали о Михайлове в книге "Форвард № 17" Владимир Дворцов и Зино Юрьев.
Уже в зрелом по понятиям хоккея тех лет возрасте, в 23 года Михайлов перешел в ЦСКА. Говорят, что великий Тарасов сначала не верил в этого новичка. Но терпение и труд, которые особенно ценны в хоккее, превратили обычного с виду игрока в звезду мирового масштаба. "Михайлов боец, каких мало", - эта фраза Тарасова стала нарицательной.
"Силушка богатырская" - так, с присущей ему образностью, Тарасов отзывался о физической мощи и бойцовских качествах Михайлова. Было еще одно ценное, настоящее "капитанское" качество, которое и должно быть присуще настоящему командному вожаку: он не делил матчи на главные и второстепенные, никогда не экономил силы. Как говорил Тарасов, "по умению действовать через не могу Борису Михайлову не было равных".
Бесспорно, лучшие годы карьеры Бориса Петровича пришлись на время выступлений в ЦСКА с Владимиром Петровым и Валерием Харламовым своими партнерами по тройке, которая считается одной из лучших в мировом хоккее. Искусный дублер и гений финтов Харламов, скоростной распасовщик-импровизатор Петров и напористый бомбардир Михайлов - эта первая тройка была ударной мощью и украшением непобедимой сборной СССР.
Разговор автора этих строк, готовившего книгу для серии "Жизнь замечательных людей" о Валерии Харламове, которая планируется к выходу в свет в конце 2014 года, состоялся этим летом. Наша беседа, в частности, касалась объединения Тарасовым трех разноплановых игроков в одну тройку.
"У Тарасова было потрясающее видение того, кто с кем должен играть. Он же не поставил к нам Смолина или Ноздрина, а вытащил из Чебаркуля Харламова. Тарасов не просто так создавал тройки… Он чувствовал игроков, давал им развиваться. И он почувствовал, что с Валеркой мы можем играть на более высоком уровне. Он говорил, что главное закрепиться в основном составе ЦСКА и рассматривать перспективы играть в сборной. Тарасов одинаково с уважением относился ко всем игрокам. И так же одинаково ругал тех, кто что-то не выполнял. Что старшего, что младшего. Он повторял: во время тренировочного процесса нет игрока-ветерана, есть равный игрок, а в быту ты должен ветерана уважать. И отношение к Валерке сначала было как к молодому. Потом уже появились уважение, любовь как к игроку. Потому, что мы все показывали достаточно высокое мастерство. Не просто же так он нас включил в состав национальной сборной", - признался тогда Борис Петрович.
Первая полноценная игра будущей первой тройки состоялась в Горьком против "Торпедо" 30 октября 1968 года. Тогда расклеился весь ЦСКА. Не шла игра ни у звена Петрова, ни у других нападающих московского клуба: армейцы впервые за долгое время не забросили в ворота соперников ни одной шайбы, уступив со счетом 0:1. "Наша тройка родилась в один прекрасный, хотя и горестный для ЦСКА день, создана она была, как все знают теперь, надолго, хотя я соврал бы, если бы сказал сейчас, что догадался об этом в день первого же матча, - писал в своей автобиографии Валерий Харламов. - Тот первый матч, сыгранный в Горьком, армейцы, напомню, проиграли с футбольным счетом 0:1, все наши могучие форварды, ведомые находящимся в расцвете сил Анатолием Фирсовым, так и не смогли тогда поразить ворота Виктора Коноваленко, и мне, откровенно говоря, подумалось, что первый матч нового звена окажется и последним: Анатолий Владимирович Тарасов может решить через два дня попробовать проверить новую тройку".
"С первых матчей с Харламовым - проигранных и выигранных - почувствовали и мы, и тренеры - игра у нас получается. Все трое были на скорости, могли много бегать и очень любили играть в хоккей. Мы редко сольные голы забивали, больше после комбинаций. У нас тотальный хоккей еще раньше голландского тотального футбола появился. Скоро друзьями стали не только на льду, но и в жизни", - вспоминал Борис Михайлов.
В жизни все трое были разные люди. Они могли ругаться в быту, но на льду превращались в единое целое. "Для нас на площадке не существовало ничего, кроме хоккея. Отсюда, может быть, у нас все так здорово получалось", - признавался Борис Михайлов. Человеческие отношения внутри тройки были высшим проявлением настоящей мужской дружбы. Они вместе росли, мужали как игроки, формировались как люди, вместе проводили долгие месяцы на сборах, ездили по стране и миру. Наконец, вместе приобрели свое славное имя.
Что говорить, если в канадских СМИ, в конце 1960-х годов, увидев, как слаженно играют в нападении игроки сборной СССР, стали писать на английском, как слышится - troika. А в отношении звена Михайлов-Петров-Харламов уже в 1970-е это же слово писали с большой буквы.
Интересными наблюдениями о Борисе Михайлове и его партнерах по звену поделился известный комментатор и аналитик хоккея Григорий Твалтвадзе: "Я думаю, что Харламов в их первой тройке был импровизатор, этакий Сальвадор Дали. Или, как он говорил, Пабло Пикассо. Мозговой центр в тройке был Петров, пятерка-то Петрова все-таки, хоть Михайлов и "пырялся" на пятачке, но пятерка-то была Петрова. А капитаном был Михайлов. Борис Петрович - это, конечно, совершенно удивительный человек. Это человек, перед которым я всегда снимаю шляпу. Это был трудяга до мозга костей. Харламов был настолько талантлив, Петров был настолько стабилен, что Михайлову это все надо было компенсировать, пахать как трактору. Поэтому он был, конечно, капитан. Я бы не сказал, что он был лидер, это две большие разницы. Но он был капитан. Потому что человек был основательный. Я думаю, что его капитаном не зря сделали. Это не потому, что это была прихоть Тарасова. Он был яростный капитан. Битый-перебитый, который под шайбы ложился, клюшкой получал по лбу, он же шел в борьбу, он шел на амбразуру все время. Михайлов на себя двух защитников стягивал на пятачке, он же там выжигал все! Он для Харламова и для Петрова очень много пространства освобождал, это, конечно тоже гений, что там говорить. Ломовик, который тянул воз этой тройки, это был, конечно, Борис Петрович Михайлов".
"Мы все были разноплановые игроки. Может быть, именно поэтому у нас все получалось. У Валерки были миниатюрная обводка, кистевой бросок, у Володьки очень сильный бросок, он был распасовщик, я где-то большой объем работы выполнял работы на пятаке. Это все нас дополняло. Мы в игровых отрезках заменяли друг друга. У нас не было такого, что кто-то должен оттянуться, кто-то идти вперед. Мы были все нацелены - потерял шайбу - с места потери борись за нее. Поэтому мы как стервятники бросались на шайбу", - признавался Борис Михайлов.
После аварии, в которую попал Валерий Харламов в 1976 году, часть его обязанностей в тройке пришлось взять на себя Петрову и Михайлову. И справились они с этим с блеском. Выйдя на совершенно новый уровень игры и взаимопонимания. "Было заметно, как преобразилась их игра уже на предсезонке с Тихоновым в 1977 году. Это был уже классический советский хоккей, когда достигается полное взаимопонимание, основанное на высочайшем уровне мастерства. Поверьте, вот тогда эта тройка выглядела феноменально. Я приведу один пример: когда в ЦСКА пришел Виктор Тихонов, ему были даны определенные полномочия по набору состава. И он в интересах сборной пригласил в ЦСКА Балдериса, Капустина и Жлуктова, планируя создать из них еще одно ударное звено. Это был 1977 год. Макарова, Дроздецкого в составе еще не было. А у Тихонова так много двухсторонних игр не практиковалось. К тому же не всегда был смысл ехать на товарищеские игры. Поэтому армейские тройки играли между собой. Особенно в предсезонке. Так вот звено Михайлова, Петрова, Харламова всегда играло против звена Капустин - Балдерис - Жлуктов. Справедливости ради, со звеном Петрова еще и Фетисов играл, выдающийся защитник, то есть еще одно преимущество у первой тройки было. И на этих тренировках звено Петрова просто "рвало" звено Жлуктова. Счет был 9:4, 11:5 в их пользу. Невероятно они играли. Потом тройки Петрова и Жлуктова уже не играли друг против друга. Наверное, Тихонов понял, что нет смысла в том, чтобы еще одно ударное звено сборной так проигрывало. Хоть и выдающейся первой тройке", - вспоминал в беседе игрок того ЦСКА, ныне известный спортивный комментатор Сергей Гимаев.
Не будем перечислять все подвиги и самой первой тройки, и Михайлова. Напомним, про его заслуги.
Борис Михайлов является двукратным олимпийским чемпионом, восемь раз выигрывал титулы чемпиона мира, семь раз чемпиона Европы. В составе ЦСКА выиграл 11 золотых медалей чемпионата СССР, четыре Кубка страны, девять Кубков европейских чемпионов. Признавался лучшим нападающим чемпионатов мира 1973 и 1979 годов, лучшим снайпером чемпионатов мира 1977 и 1978 годов, лучшим бомбардиром ЧМ-74. В 1979 году, после блестящей игры на Кубке вызова против канадцев, Михайлов в 35 лет стал первым обладателем "Золотой клюшки" - приза для лучшего хоккеиста Европы. В 120 матчах на чемпионатах мира и Олимпиадах забил 109 голов. Награжден орденами Ленина, Трудового Красного Знамени, "Знак Почета", медалью "За трудовую доблесть" и орденом "За заслуги перед Отечеством" IV степени.
Он убежден, что был в состоянии играть еще на высоком уровне. Но Тихонов, которому для собственного самоутверждения, больше не требовалась первая тройка, после провала в Лейк-Плэсиде (хотя, по нынешним временам, какой провал - второе место на Олимпиаде) разбил первую тройку.
"Когда Тихонов возглавил ЦСКА, он сразу сказал: "Мне звезды не нужны!". Кстати, Юрзинов в "Динамо" произнес то же самое. Тихонов хотел из команды ЦСКА сделать роботов. Со звездами тяжелее работать, так как у каждой звезды есть свой характер. Он недолюбливал тройку Петрова из-за этого. Он и разбил эту тройку, когда перевел Харламова в одно звено, а Петрова и Михайлова - в другое. После этого я сразу сказал им на сборах: "Если он вас раздернет, то никто из вас, кроме Харлама, больше толком не сыграет. Вы сильны только единой тройкой", - вспоминал в беседе с автором этих строк Александр Мальцев. "В 1980 году Михайлову исполнялось 36 лет. Тихонов, безусловно, понимал, что до Олимпиады в Сараево тот вряд ли дотянет. Михайлова он не хотел сильно обижать, но дал ему понять, что ставка будет сделана на других, на новых игроков", - полагает Сергей Гимаев.
"Когда Тихонов только прибыл в команду, мы его как тренера не воспринимали. Потом прошло какое-то время, и всё пошло в нормальном русле. Но вскоре стало понятно, что его первая задача будет убрать нас, первую тройку. Был 77-й год. Все его помощники говорили об этом у нас за спиной. А после Олимпиады 80-го года он открыто начал воплощать свою идею в жизнь. И военное руководство об этом знало. Сборы 79-го года были как наказание. Если в сентябре я в каждой игре с Чехословакией забиваю по шайбе, а в декабре не попадаю в сборную (а я капитан сборной), - может такое быть? И Валерка Харламов считался лучшим игроком на Евротуре, а через пять дней он не попадает в сборную команду на Кубок Канады. Для меня это смешно. Что, он разучился играть? Да нет, там совершенно другие моменты были", - вспоминал в беседе Борис Михайлов.
Закончил свою карьеру Борис Михайлов с выдающимся, недостижимым по нынешним временам показателем: в 572 играх в чемпионате СССР забросил в ворота соперников 428 шайб. Это лучший результат в отечественной хоккейной истории.
Со своей женой Татьяной, Борис Михайлов познакомился еще в пионерском лагере. Двое сыновей Бориса Михайлова - Андрей и Егор также посвятили себя хоккею: один стал тренером, другой - запомнился выступлениями в российских чемпионатах.
По окончании блистательной игровой карьеры стал тренером. Тренировал ЦСКА и питерский СКА, новокузнецкий "Металлург" и сборную России. Под его руководством сборная России выиграла чемпионат мира 1993 года - последний, выигранный отечественной хоккейной дружиной в 20-м веке. В 2000 году имя Бориса Михайлова было введено в Зал хоккейной славы Международной Федерации хоккея. Последние годы Борис Михайлов проживает на собственной даче в Солнечногорске. Ее он купил в 1976 году. Первым из игроков того, легендарного и неповторимого ЦСКА.