Почему моряки погребены так далеко от места своей героической гибели? Почему их только 12? Где похоронены остальные?
А через много лет, оказавшись в служебной командировке на Корейском полуострове, я неожиданно снова встретился с моряками, чьи имена высечены на владивостокском граните.
"ВРАГУ НЕ СДАЕТСЯ..."
Встреча произошла на страницах книги "Чиркин С.В. Двадцать лет службы на Востоке: Записки царского дипломата", попавшей мне в руки. Именно Сергей Виссарионович Чиркин, в то время управляющий Генеральным консульством Российской империи в Корее, занимался переносом во Владивосток праха погибших в бою русских моряков крейсера "Варяг" и канонерской лодки "Кореец". И, согласно донесению генконсула, действительного статского советника Я.Я. Дютша от 15 декабря 1911 года, "образцово выполнил возложенное на него поручение".
Сергей Чиркин родился в Санкт-Петербурге в 1879 году. В 1901 году окончил отделение восточных языков при Министерстве иностранных дел Российской империи по специализации "арабский язык". Будучи приписанным к персидскому отделению МИДа, был направлен в российскую миссию в Тегеране. А затем переведен на другой конец света в Корею, где его и ждало, как видится теперь с высоты лет, главное дело всей жизни.
Напомню, за семь лет до приезда Чиркина в Сеул, 9 февраля 1904 года в корейском порту Чемульпо сошлись в бою с японской эскадрой крейсер "Варяг" и канонерская лодка "Кореец". Во время боя, продолжавшегося 45 минут, на борту "Варяга" погибли мичман Алексей Нирод и 30 нижних чинов. Еще двое скончались позднее в госпитале. Один из них - легендарный матрос Сила Васильевич Псалом, уже отслуживший срок на флоте и собиравшийся домой, в Россию. Накануне он узнал, что крейсер примет бой, добился разрешения остаться, сражался героически...
25 тяжелораненых моряков свезли на берег в английский миссионерский госпиталь. Официальное покровительство над ними принял французский вице-консул, а японское правительство согласилось признать их "спасенными при кораблекрушении".
А через семь лет русское правительство официально обратилось к японским властям с просьбой разрешить перенести прах погибших на Родину.
ЦВЕТЫ НА ПЛАТФОРМЕ
9 декабря 1911 года в сопровождении почетного караула из моряков Сибирского флотского экипажа траурный кортеж направился из Чемульпо в Сеул, а затем по железной дороге к русской границе. На всем пути следования корейцы осыпали платформу с останками 12 моряков живыми цветами. 17 декабря траурный кортеж прибыл во Владивосток, а через три дня состоялось торжественное перезахоронение в братской могиле на Морском кладбище. "При опускании в землю 1-го, 6-го и 12-го гробов ружейный взвод сделал по одному залпу".
Уже летом 1912 года над могилой появился построенный на народные деньги обелиск из серого гранита с Георгиевским крестом. На четырех его гранях выбиты имена погибших. На фасаде обелиска надпись: "Нижним чинам крейсера "Варяг", погибшим в бою с японской эскадрой при Чемульпо 27 января 1904 года".
И это то святое дело, за которое потомки должны быть благодарны скромному дипломату Сергею Виссарионовичу Чиркину.
БЕГСТВО ОТ РЕВОЛЮЦИИ
Как сложилась его дальнейшая судьба?
В 1915 году Чиркин назначается послом в Бухару с последующим переводом на должность дипломатического представителя Российской империи в Ташкенте. Вскоре после Октябрьской революции многие царские дипломаты были арестованы. Не желая искушать судьбу, семья Чиркиных перебралась из Туркестана в Персию, где у Сергея Виссарионовича оставались друзья из британских коллег. С их помощью вынужденным беглецам удалось добраться до Бомбея, а затем взять билет на пароход до Сеула. Знакомого и почти родного...
С 1924 года до своей смерти Сергей Чиркин преподавал русский язык в японском университете и французский - в Сеульской иностранной школе, давал частные уроки английского языка японским и корейским школьникам, обрабатывал иностранную корреспонденцию для Bank of Chosen (японский предшественник Корейского банка) и Туристического бюро при японском правительстве. Вместе с супругой Натальей Николаевной он был единственным представителем "белой" русской общины, входившим в Сеульский иностранный клуб для дипломатов и бизнесменов. И, очевидно, Чиркин пользовался большим уважением местного дипкорпуса, хотя в Сеуле были официально аккредитованы представители советского правительства.
Но лишь немногие знают сегодня, что прах видного русского дипломата покоится на кладбище Янхваджин. Я не мог не навестить Сергея Виссарионовича.
ПОСЛЕДНИЙ ПРИЮТ
Это небольшое кладбище в центре Сеула давно не используется по прямому назначению. И найти его совсем непросто в узких улочках азиатского мегаполиса. Здесь похоронены иностранные граждане разных стран. Ухоженными рядами выстроены немецкие могилы, аккуратно подписаны и заботливо прибраны английские и американские. Сохранились и русские захоронения, их более 20. Но они не занесены в памятный буклет, который любезно выдают при входе на кладбище. И русских имен нет на мемориальных указателях.
Но есть надписи на камнях (ко Дню дипломата 2015 года посольство Российской Федерации в Республике Корея привело все русские захоронения в порядок и обновило имена погребенных):
Команды мореходной лодки Бобр матрос Иван Наумов Корнеев (7.01.1869 - 16.11.1894). Мир праху твоему.
Здесь покоится раб божий Андрей Данилович Тюлькин (11.08.1869 - 18.02.1941).
Штабс-капитан Неклюков Николай Петрович (скончался в 1912).
Прасковья Павловна Полухина (скончалась в ноябре 1941)...
На поиски нужной мне могилы я потратил немало времени, несколько раз пройдя мимо неприметного креста. Но вот и он. Сергей Виссарионович Чиркин. Ни даты рождения, ни даты смерти...
Судя по записям кладбищенской администрации, он скончался в 1943 году.
ГОРСТЬ ЗЕМЛИ
Здесь, в Южной Корее, для меня и моей семьи стало доброй традицией приезжать 9 февраля в порт Инчхон, где в 2004 году правительством России установлен памятник погибшим морякам крейсера "Варяг". Нашел я и здание бывшего английского миссионерского госпиталя, в котором японские доктора лечили раненых русских моряков. Теперь появилась аллея на кладбище Янхваджин, куда тоже нужно приходить...
А еще я при первой возможности снова приеду во Владивосток, чтобы положить к обелиску морякам "Варяга" горсть земли с могилы Сергея Чиркина. В отличие от варяжцев, мертвых и живых, ему не довелось вернуться на Родину. Но незримая ниточка связывает его и с Россией, и с людьми, которых он никогда не знал и которым помог обрести покой в родной земле. А еще связывает теперь уже навсегда со мной.
В 20 шагах от памятника "Варягу" спит вечным сном мой прадед Ефим Терешенков, писатель, путешественник и учитель. Как же близко переплетаются порой семейная история с историей Отечества...