1929 год. Из Кёльна в отдел нравов берлинской полиции переводится детектив Гереон Рат, вынужденный принимать запрещенные препараты из-за полученной на войне травмы. У него тайная миссия: разыскать фильм пикантного содержания, одним из героев которого стал высокопоставленный чиновник. Параллельно в городе подпольно функционирует шайка троцкистов, имеющая целью свергнуть Сталина. Каким-то образом с этим связан груженный таинственным грузом поезд, прибывший в город из СССР не без помощи немецкого генерала. Советские агенты, троцкисты, порномафия и прочие темные личности пускаются в дьявольский пляс, скоро к ним присоединятся нацисты, и наступит на веймарском танцполе совсем адская жара.
"Вавилон-Берлин" был создан Томом Тыквером ("Беги, Лола, беги", "Парфюмер. История одного убийцы", "Облачный атлас", "Голограмма для короля"), Ахимом фон Боррисом ("Гуд бай, Ленин!", "4 дня в мае") и Хендриком Хандлёгтеном ("Гуд бай, Ленин!", "Окно в лето"). С места в карьер они наплодили сразу два сезона по восемь эпизодов общим бюджетом в 40 миллионов евро, что является рекордом для европейского телевидения. Даже "Молодой папа" стоил дешевле.
О процессе создания сериала, дальнейшем его развитии и схожести атмосфер нацистских митингов 1930-х и современных ночных клубов мы поговорили с троицей шоураннеров.
Расскажите, как проект прошел путь от идеи до самого дорогого сериала в истории европейского телевидения.
Ахим фон Боррис: Началось все очень давно. В 2004 году мы с Хендриком вместе сняли фильм "К чему помыслы о любви?" (Was nützt die Liebe in Gedanken), события которого разворачиваются в 1927-м. Уже тогда у нас зародилась идея, но не было подходящей истории. Потом к нам пришел Том с романом Фолькера Кутчера "Сырая рыба" (так он назывался в оригинале - Der nasse Fisch, а на английский был переведен как Babylon Berlin - "РГ-Кинократия"). Права на него были свободны, и мы решили взять его и использовать как скелет для собственной истории.
Никто не ставил цели сотворить что-то рекордное и огромное. Мы всего лишь хотели написать портрет родного города времен Веймарской республики. Но от Берлина после Второй мировой войны мало что осталось, поэтому на достижение цели потребовалось много денег. Нам пришлось заново воссоздавать улицы, площади, архитектуру, интерьеры. Плюс множество костюмов. Так и вышло 40 миллионов.
Вы все втроем значитесь и режиссерами, и сценаристами. Каким образом вы распределили между собой обязанности?
Том Тыквер: Мы просто разделили все поровну. Ахим, Хендрик и я очень долго занимались подготовительным процессом. Прежде чем приступить к производственному этапу, мы до мелочей разработали стратегию, досконально продумали конфликт сериала, затем вместе написали сценарий. За это время мы привыкли друг к другу, приспособились к сильным и слабым сторонам друг друга. Так что, когда дело дошло до съемок, у нас уже было понимание того, как это будет происходить.
Мы делали не так, как обычно принято. Как правило, режиссеры ставят эпизоды по очереди. Мы вообще не снимали эпизоды. Мы снимали локации. Приезжали на одно место и снимали сцены для второго, седьмого, девятого, одиннадцатого и шестнадцатого эпизодов. На следующий день перемещались на другое место и снимали сцены для других эпизодов. Всего съемки длилились 190 съемочных дней, то есть на каждого пришлось по 60-70 дней. Таким образом, в каждой серии есть что-то сразу от трех режиссеров. Соответственно, и в титрах всегда указаны имена всех троих.
На настоящий момент известно о двух сезонах по восемь серий. Планы на продолжение имеются?
Хендрик Хандлёгтен: Имеются. И не просто планы. На самом деле мы буквально сегодня (разговор был записан 20 октября - "РГ-Кинократия") собрались в офисе и начали писать сценарий третьего сезона.
В ходе работы ориентировались на другие сериалы? "Острые козырьки", например, - там приблизительно та же эпоха и тоже про последствия Первой мировой и частично - Октябрьской революции.
Ахим фон Боррис: Конечно, мы понимаем, что какие-то общие черты с другими сериалами у нашего проекта есть, но мы старались сделать что-то уникальное. Мы никогда не пытались создать что-то похожее на "Острые козырьки" или на "Подпольную империю", нам все это очень нравится, но исключительно как зрителям. Самое главное - мы хотели возродить на экране Берлин того времени, старались передать ощущение, дух эпохи.
Хендрик Хандлёгтен: Вообще мы предпочитаем не называть "Вавилон-Берлин" телесериалом. Мы старались изобрести что-то новое, новую форму. Поэтому то, что получилось - это не сериал, это кинороман. Нам нравится называть это так.
По первым сериям уже становится понятно, что сюжет тесно связан с политикой и с конкретными историческими событиями. Но как глубоко в дальнейшем он будет связан с восхождением нацизма?
Ахим фон Боррис: Чем дальше, тем более ярко выраженный политический окрас будет принимать история. События и обстоятельства, в которые вовлекаются персонажи, изначально - политические в некотором смысле, но пока у нас 1929 год. Нацисты на данный момент никого всерьез не беспокоят. Гитлер еще далеко, в Мюнхене, пытается начать революцию там, а Берлин в это время скорее красный, чем коричневый.
Разумеется, 1929-м все не ограничится, наши замыслы, как вы могли догадаться, простираются далеко. В итоге перипетии заведут персонажей в 1933-й, когда к власти пришли Гитлер и НСДАП. Со всеми отсюда вытекающими. Случится это, правда, нескоро - в четвертом, а то и в пятом сезоне.
Хендрик Хандлёгтен: Кроме того, в нашем сериале большое внимание уделяется троцкистскому подполью. Кстати, я слышал, что на российском ТВ скоро собираются выпустить сериал под названием "Троцкий".
Да, верно.
Троцкий - небезынтересная, конечно, персона, и для нас в том числе. В романе, на котором основан "Вавилон-Берлин", он также упоминается, но мы специально еще немного усилили его значение в "русской" сюжетной линии. Не в последнюю очередь потому, что один из нас очень любит снимать кино про Россию (речь, очевидно, идет об Ахиме фон Боррисе, который в 2000 году поставил картину "Англия!" про ликвидатора аварии на ЧАЭС Валерия Сикорского с Иваном Шведовым и Чулпан Хаматовой, а в 2011 - "4 дня в мае" с Алексеем Гуськовым).
Одна из самых мощных и запоминающихся из показанных в первых сериях сцен - музыкальный номер в конце второго эпизода, когда русская певица Светлана (Северия Янушаускайте) исполняет песню Zu Asche, Zu Staub. Очень он напоминает перформансы группы Laibach.
Том Тыквер: Да, мы знаем такую группу. И это не совсем случайное сравнение. Самое захватывающее и смущающее одновременно здесь - то, как легко ей удается организовать толпу, заставить ее подчиняться и повторять за ней. Ты смотришь на нее и видишь, как люди двигаются в заданном направлении, не отдавая себе в том отчета, чувствуешь эту силу. Даже при том, что слова могут быть непонятны, происходящее ощущается драматически опасным и вместе с тем чрезвычайно радостным, но главное - объединяющим.
Мы специально немного отошли от аутентичности и привнесли в сцену эстетику современных ночных клубов. Мне кажется, есть этом что-то от той эпохи, что-то, унифицирующее разных людей из разных мест планеты, превращающее их в однородную массу. Что-то завораживающее и ужасающее. И через три с половиной года после времени начала сериала, в 1933-м, народ станет организовываться похожим образом повсеместно.
Новые эпизоды сериала "Вавилон-Берлин" выходят каждое воскресенье в 21:00 на канале ViP Premiere.