Кивает дедушка Черчилль довольно. И следующий вопрос задает: "А коли мы договор заключим с Гитлером? Как посмотрите на это, товарищи простые британцы?". "Не будем никак смотреть. Не по-нашему это, не по-британски - договоры с гитлерами заключать", - таковы их были слова.
Выслушав сограждан, пошел Черчилль в парламент и так здорово там глаголом зажег, что земля и небо содрогнулись, а у Гитлера ус отклеился.
Последнее, конечно, - преувеличение, но все остальное - правда. Если верить фильму "Темные времена". Да и чего б ему не верить, когда Гэри Олдман в роли Черчилля так убедительно кричит, кряхтит и пыхает сигарой? Не может же Гэри Олдман врать.
Вышеописанный эпизод, который вполне уместно смотрелся бы в каком-нибудь апокрифе о советском вожде, - в картине самый центровой, смыслообразующий. И это при том, что образ Уинстона Черчилля - это ее альфа и омега. Практически буквально.
Первое появление Спасителя Англии и Всего Свободного Мира выглядит так. Черный экран. Загорается спичка, выхватывая из тьмы лик его. После чего служанка распахивает шторы, и становится видно уже все остальное.
"Да будет свет!" - сказал Черчилль, прикуривая. И только затем возник остальной мир, охваченный войной.
Черчилля назначают премьер-министром. Не от хорошей жизни. Фактически - от безнадеги. Нацисты пожирают Европу, сухопутная армия империи жмется к берегам близ Дюнкерка и вот-вот прикажет долго жить, Невилл Чемберлен, начавший т.н. Странную войну, бесславно только что покинул главный пост, а Эдуард Галифакс предусмотрительно того же поста избежал.
Престарелый Черчилль оказывается в окружении. Оба упомянутых господина, Чемберлен и Галифакс, решительно настаивают на обсуждении условий мира с Гитлером. Американский президент на просьбу о предоставлении кораблей лопочет невнятные оправдания, а на вопрос: "Где же наши самолеты, что мы у вас давеча закупили?" - всерьез предлагает лошадками их через канадскую границу тянуть. Ну а Бельгия и Франция - об этих и говорить нечего, тоже те еще союзнички.
Следовательно, последняя надежда - на железную волю нового главы правительства. Но и тот под нарастающим давлением начинает колебаться. Звонкие речи его отлетают от слушателей, не трогая нужных струн - слишком сильны пессимистические настроения. Кроме того, фигура оратора одиозна, в силу сомнительных личных качеств и прошлых ошибок нет меж ним и прочими чиновниками ни душевного, ни какого-либо иного согласия. Поэтому все усилия идут прахом - ровно до судьбоносной поездки в подземке. Иными словами, минимум половина успеха того самого спича про пляжи - заслуга народа. (Точно так же и мощь роли Гэри Олдмана - заслуга не в последнюю очередь специалистов по гриму.)
Теперь немного отстранимся от "Темных времен" и вспомним фильм "Король говорит!", который семь лет назад получил четыре "Оскара". Колин Ферт - в роли короля Георга VI (в "Темных временах" его играет Бен Мендельсон), момент катарсиса - аналогичный: громогласное духоподъемное выступление. Но - обращенное к народу.
Таким образом, мы можем наблюдать прелюбопытное явление круговорота победоносной энергии в историческом жанре британского кинематографа. Монарх заряжает ею народ в одной ленте, народ, уже в другой ленте, передает заряд Уинстону Черчиллю. Тот, добавив немало от себя, транслирует и обратно на народ, и на защитников отечества, возвращенных народом в третьей ленте - "Дюнкерке" Нолана. Такой вот, если угодно, метафизический триптих.
И да, разумеется, энергия эта циркулирует не в замкнутой системе, а излучается с экрана. И главный излучатель в данном случае - разумеется, неподражаемый Гэри Олдман, до сих пор обделенный Американской киноакадемией. По случайности нелепой и в некотором роде счастливой: Олдман - ядро, гравитационный центр "Темных времен". Без него - и это, как выше отмечалось, наглядно в фильме проиллюстрировано - ничего бы не было. "Темные времена" - его бенефис и opus magnum. Так что, перефразируя реплику Лоуренса Фишборна из "Джона Уика 2", кто-нибудь, пожалуйста, дайте этому человеку "Оскар".
3.5