Чем запомнился вам минувший год?
Ольга Перетятько: Впервые за десять лет я прошлой осенью позволила себе настоящий отпуск. Он мне был просто жизненно необходим. Первый раз в жизни я вставала в час ночи, чтобы поехать посмотреть "синие огоньки", водопады, забраться три километра вверх на вулкан Батур на Бали, чтобы потом спуститься в огромный кратер. Я своими глазами видела, как ярко-желтая сера выходит комками, похожими на воск, а потом она застывает намертво. Незабываемые, абсолютно экстремальные впечатления. Но мне нужно было напитаться чем-то новым, неожиданным. И у меня настоящая "перезагрузка" произошла. Этот экстрим вернул меня к жизни и желание петь. Закончился один этап в жизни, начался совсем другой.
Вы имеете в виду только личные перемены или творческие тоже?
Ольга Перетятько: Все поменялось кардинально. Раньше у Ольги Перетятько было слишком много компромиссов и в личной жизни, и в творчестве. Теперь Ольга Перетятько выбрала себя, чтобы всегда быть, а не казаться. И на самом деле это здорово. Если же говорить о творчестве, то все шаги должно было хорошо продумать, взвесить, а не просто так с бухты-барахты.
Вы хотите в корне модифицировать свое вокальное амплуа?
Ольга Перетятько: Я внимательно прислушиваюсь к своей природе. Сейчас, когда мой голос меняется, мне очень нравится, что я могу петь то, что раньше не могла, но всегда хотела. К примеру, у меня недавно в Гамбурге был дебют в партии Графини в моцартовской "Свадьбе Фигаро". Это было чудесно! Когда я прежде пела Сюзанну, я так страдала, если честно, потому что ты четыре часа на арене и доживешь ли до своей арии в финальном акте, еще не факт, и обязательно найдется кто-нибудь, кто скажет: "У нее маленький голос". А в моем багаже уже с десяток постановок этой оперы. И вот у меня появилась, наконец, возможность сказать себе: хватит - нет диктатуре агентов!
Люди крайне подвержены шаблонному мышлению, и очень трудно их переубедить. Я сейчас пришла к выводу, что любой голос - он уникальный. Если ты можешь это петь - пой. И не надо никаких клише придерживаться точно так, как поступает Чечилия Бартоли. Надо жить поверх барьеров.
Вы сменили свой менеджмент или вовсе от него отказались?
Ольга Перетятько: Пять лет у меня не было выходного дня - только театры, отели и самолеты, где учишь новые партии. От такой пахоты я устала и физически, и морально. Поэтому сменила не только агента, но и страну проживания. Переехала из Германии в Швейцарию. Я влюбилась в Люцерн - маленький уютный город в центре Европы. Я слишком долго жила в Берлине, надоело. И многие выступления я отменяла в прошлом году. Я больше не хочу жить на перегонки со временем, потому работая без пауз, ты думаешь: "Да, да, да", а у тебя твое тело говорит: "Нет, нет и нет". Поэтому у меня был период, когда я приезжала в Россию и заболевала со всеми вытекающими последствиями. Я даже не понимаю, как смогла допеть в Мариинском театре "Травиату", которой дирижировал Пласидо Доминго.
Но театры очень не любят и боятся тех певцов, кто отменяет выступления…
Ольга Перетятько: До этого момента я лишь дважды в жизни отменяла спектакли. Однажды это случилось, когда умирала от рака моя бабушка. Я - ее старшая, любимая внучка не могла не приехать. Провела у ее постели три дня и первый раз в жизни видела, как человек уходит, угасает. Я не хотела, но как-то подсознательно использовала потом этот свой опыт в финале вердиевской "Травиаты". Когда я это поняла, мне так страшно от этого стало на самом деле…
А в прошлом году я сознательно пошла на пересмотр своего расписания, хотя и получила в свой адрес поток жестокого негатива. Встречались даже люди, всерьез желающие моей смерти. Но как говорит мой друг - известный тенор Максим Миронов: "В этом есть и позитивный момент: раньше до тебя дела не было, а сейчас есть. То, что ты многих раздражаешь, это хорошо". Я поняла, когда ты становишься более-менее знаменитой, ты сразу никому не нравишься. Можешь петь как Бог, но этого никто не заметит и надо с этим смириться. Вот если ты смог пережить этот момент, тогда ты уже поднялся на Олимп.
А у вас есть свой способ борьбы с негативом внутри себя и в окружающем мире?
Ольга Перетятько: Думаю, надо просто ко всему спокойнее относиться. Мне кажется, сегодня всемирная мода на негатив. Например, относительно людей публичных востребован принцип: "Мы тебя любим, но мы ждем, когда ты, наконец, облажаешься". Все хотят зрелищ любой ценой. Я заметила тенденцию: ругать модно публично, а комплименты пишут только "в личку", как бы по секрету.
Вы ни разу в жизни не пожалели, что стали оперной певицей?
Ольга Перетятько: Я пою столько, сколько себя помню. Еще в Ленинграде, когда пела в Кировском театре "Кармен" в детском хоре во вторых альтах, я ходила к легендарному фониатру Татьяне Евграфовне Шамшевой, которая всегда дежурила на спектаклях и видела всех великих. Она, будучи уже в очень почтенном возрасте, всегда мне говорила: "Хороший голос, вижу". Так что выходит, от судьбы не уйдешь. Мне грех жаловаться, вопреки многим трудностям я все-таки занимаюсь очень любимым делом.
Можно сказать, что ваша карьера началась с благословения Пласидо Доминго, после "серебра" на его конкурсе "Опералия" в Париже в 2007 году?
Ольга Перетятько: Доминго - уникальной душевной щедрости человек. Он помнит имена всех лауреатов своего конкурса и успевает с искренним интересом следить за их жизнью в опере. И я благодарна конкурсу хотя бы за то, что выигранные призовые деньги мне позволили спокойно ездить по таким необходимым в начале пути прослушиваниям. Но как певицу миру меня открыл великий итальянский маэстро Альберто Дзедда, когда в Пезаро доверил мне такую партию, как Коринна в "Путешествии в Реймс" Россини. Иногда он мог позволить себе сказать какие-то обидные вещи, но, поборов обиду, ты понимал, что он был прав: его советы всегда оказывались бесценными.
Над чем вы сегодня работаете?
Ольга Перетятько: Недавно я рискнула спеть Розину, хотя прежде всегда отказывалась от нее. Прошедшая школу Академии Россини в Пезаро, не позволяла себе такой вольности, ведь там же меццо-сопрано написано. Но на самом деле мне такой кайф петь в малой октаве, потому что я ж начинала как меццо. Это тяжелая профессия - певец, потому что ты не знаешь, кому верить иногда. Зачастую профессиональные люди говорят абсолютно противоположные вещи. Мне, к примеру, очень великий дирижер предложил спеть "Кармен" позавчера. А еще не менее великий дирижер предложил мне петь леди Макбет
Сейчас спокойненько, без аврала, учу новое. Сегодня я погружена в оперу Доницетти "Анна Болейн", премьера которой меня ожидает в бельгийском Льеже уже в апреле. Потом возьмусь за Электру в "Идоменее" Моцарта. И хочу увеличить французскую составляющую своего репертуара: намедни петь в "Сказках Гофмана" в Монте-Карло мне было настоящим наслаждением.
Последнее время я много над собой работала и профессионально, но прежде всего духовно; йога, медитация, ретриты. И думаю, я стала лучше как актриса. Мне кажется, я никогда так хорошо не пела как сейчас. Я чувствую это по отклику публики.
*Это расширенная версия текста, опубликованного в номере "РГ"