Возможно, у пожилого педагога из-за волнения не выдержало сердце. Может, внезапно случилось обострение какого-то хронического заболевания. Назвать точную причину смогут только врачи. Пока же достоверно известно только то, что воспитательница успела отвести детей в расположенный неподалеку Приамурский государственный университет. А там ей стало плохо. На место вызвали "скорую", но помочь женщине медики не успели - она скончалась до их прибытия.
За последнее время это уже не первая волна лжеминирования, прокатившаяся по Дальнему Востоку. Недавно подобные сообщения получили руководители школ и вузов Хабаровска, Владивостока, Комсомольска-на-Амуре, Благовещенска и Биробиджана. Ни одна из угроз тогда не подтвердилась. Но на целый день была нарушена работа не только образовательных организаций, но и правоохранительных органов.
Что это было? Чья-то дурная шутка или тщательно спланированная акция? Прежде к трагическим последствиям массовые "минирования" не приводили. На этот раз ценой стала человеческая жизнь. Кроме того, в прошлый раз не пришлось эвакуировать столько маленьких детей. Организовать выход из зданий было гораздо проще. Школьники и студенты могли самостоятельно одеться. Да и в целом не были слишком напуганы случившимся. У малышей же началась настоящая паника. Они едва успели прийти в садики и позавтракать, когда внезапно их снова стали выводить на мороз. Воспитателям приходилось быстро одевать группы по двадцать детей и срочно уводить.
Не прошло и часа, как в соцсетях появились сообщения, что в Северном районе Хабаровска детсадовцев эвакуировали без верхней одежды. Они, как и все сообщения о минированиях, оказались фейковыми.
- Возможно, их разместили те же люди, которые отправили угрозы, - заметил начальник пресс-службы администрации Хабаровска Руслан Соколов, который и сам был вынужден отпроситься с работы, чтобы забрать домой ребенка-дошкольника.
В краевом центре эвакуировали почти 11 тысяч малышей из 49 детских садов, в Комсомольске - 5400 детей из 25 садиков, в Благовещенске - более трех тысяч дошколят их 13 учреждений. В Биробиджане прервалась работа 13 садов, во Владивостоке - восьми, в еще одном приморском городе Уссурийске - десяти. Взрывных устройств не нашли. Но работа сотен организаций, включая те, в которых родители, бросая свои дела, бежали забирать детей, вновь была нарушена. Некоторые из родителей сразу и не поняли, почему вдруг должны увести детей домой. Евгения Борцова, мама пятилетнего мальчика, узнала о том, что детсад якобы заминировали, только из новостей.
- Муж сорвался с работы, забрал ребенка, и тот целый день сегодня находился с ним на рабочем месте. Благо, у него понимающий начальник, - рассказала девушка.
Подобная ситуация, кстати, происходила и в прошлом году. Точечно подобные письма и звонки поступают чуть ли не каждый день. Но ловят "шутников", напротив, очень редко. И еще реже наказывают. В последнее время Басманный суд Москвы приговорил к трем годам лишения свободы женщину, которая сообщила о "минировании" Курского вокзала в апреле этого года. А Индустриальный районный суд Ижевска приговорил ижевчанина к 10 месяцам лишения свободы за ложное сообщение о минировании памятника... О таких приговорах надо больше рассказывать. А "шалунов" строже наказывать. Они настоящие преступники.
Атака телефонных террористов на российскую столицу длится уже более трех недель. Сообщения с угрозами о минировании приходят на электронные почты судов, торговых центров, вокзалов, станций метро, школ и других учреждений. В каждом из случаев службы безопасности города серьезно относятся к предупреждениям и проводят эвакуацию. За это время из зданий вывели около полумиллиона человек. Пик атаки пришелся на 10 декабря - тогда за один день в Москве эвакуировали более 120 тысяч человек.
А в эту среду сообщения получили вообще все станции столичной подземки. Особенно тревожно воспринимались угрозы, поступавшие в образовательные учреждения - родители детей перепугались не на шутку, увидев новостные сводки. В результате депутаты Мосгордумы предложили провести профильный "круглый стол" в рамках комиссии по безопасности и, наконец, определиться, как противодействовать экстремистам "на проводе".