"Я почти год хожу под этим прессом, - сказал он корреспонденту "РГ" после оглашения решения суда. Меня просто вынудили это сделать, объяснив, что иначе тяжба затянется надолго, и мне вряд ли удастся доказать свою невиновность. Уверяю вас, что я не рубил растущее дерево, а распилил то, что свалил ветер. Я не знал, что это противозаконно. Думал, делаю доброе дело, расчищая тропинку к школе. А вон из этого что вышло".
История, о которой рассказала наша газета ("Прокурор против сироты", "РГ-Неделя" от 22.01.2020 г) вызвала большой резонанс. Буквально все последние сутки Василий провел под прицелами телекамер. В маленький поселок Мезмай, затерянный в горах Кубани, приехали десятки корреспондентов федеральных каналов. Большинство из них присутствовали и на сегодняшнем заседании суда.
Ситуация, в которой с прошлой весны находится Василий, просто шокирует. Его судьбе не позавидуешь. В три года ребенок остался без отца, мать после этого спилась, и ее лишили родительских прав. Поэтому мальчик вырос в опекунской семье. В поселке закончил школу, потом уехал учиться в техникум, отслужил в армии, вернулся домой, где чуть больше года назад получил благоустроенную квартиру в районном центре.
Но у опекунов, которых считает родителями, продолжал бывать часто. Их дом в поселке стоит на улице Учительской - как раз напротив школы. Прошлый февраль в Мезмае был снежный и морозный. Пришел март, мороз отступил, но пошел мокрый снег, а шквалистый ветер стал валить деревья, рвать линии электропередач. Рядом со стадионом, по пути к школе, не выдержав натиска стихии, рухнули два старых дерева, перегородив своими дряхлыми стволами тропинку (именно по ней ребята ходят на занятия). Увидев, как ученики и учителя штурмуют завалы, Вася решил, так сказать, расчистить им путь к знаниям. Взяв старенькую бензопилу, он распилил рухнувшие стволы. Сучки сложил в тележку и перевез ближе к оврагу, а чурки - к забору опекунского дома, поскольку знал, что школьная котельная работает на угле.
- Я в это время в райцентре была, поэтому Василию даже не с кем было посоветоваться, - поясняет Ольга Васильевна Лабузова, опекун парня. - Объяснила бы ему, что надо было сначала разрешение спросить на распил этих деревьев. Но решила: раз привез, пусть лежат, все равно деревья ветер свалил.
Однако местный участковый Руслан Самойлов расценил случившееся как хищение госсобственности. С его подачи было заведено уголовное дело по ч. 3. ст. 260 УК РФ, предусматривающей ответственность за хищение государственного имущества в особо крупном размере. Следователь насчитал размер ущерба… на 240 тысяч рублей.
Территория, с которой Василий вывез упавшее гнилье, находится в ведении районной администрации. Оттуда еще прошлым летом ответили, что спил поврежденных деревьев в целях безопасности граждан не является уголовно наказуемым преступлением, поэтому Попков своими действиями не причинил ущерб муниципалитету. К тому же, согласно письменному разъяснению и. о. начальника районного отдела образования, "деревья ценной породы на балансе бюджетного учреждения СОШ № 27 в поселке Мезмай не значатся".
Узнав об этом, жители поселка расценили случившееся как самоуправство и написали на участкового коллективную жалобу. После этого его перевели на другой участок, но дело в отношении сироты Попкова так и не прекратили.
- Мы не нашли для этого оснований, - сообщил корреспонденту "РГ" прокурор Апшеронского района Юрий Гайдуков. - По нашим данным, своими действиями он причинил ущерб, за что должен ответить по закону.
Кому именно причинен ущерб, так и осталось загадкой, хотя его размер уменьшили до 66 тысяч рублей, а дело переквалифицировали на ч. 2 той же статьи 260 УК РФ. Проведенная в рамках уголовного дела ботаническая экспертиза выявила, что одно из упавших деревьев, которое распилил Попков, было сухостойным, а другое - гнилым и биологически обреченным. Тем не менее, прокуратура не отказалась от обвинения, "назначив" в качестве потерпевшей стороны администрацию Апшеронского района.
После разразившегося в СМИ скандала администрация инициировала процедуру примирения. Васе посоветовали посадить в школьном дворе кусты можжевельника, расценив его действия как возмещение ущерба. Когда мы беседовали с ним вчера утром, парень сказал, что ни о каком признании вины не может быть и речи.
Но в суде адвокат Анатолий Князев моментально отсек парня от земляков, прибывших вместе с ним на процесс. Мы только издалека видели, что защитник эмоционально что-то объясняет Попкову.
Дальнейшие события развивались, похоже, по заранее заготовленному сценарию. Судья Станислав Раздилишин в начале заседания сообщил о поступившем от администрации ходатайстве о прекращении уголовного дела за примирением сторон. Гособвинитель Алексей Дорожко не возражал против этого.
Позицию Василия озвучил защитник, а сам он только кивал головой и сказал, что согласен со всем, что сказал адвокат. Было заявлено, что обвинение больше не имеет никаких претензий к Попкову, который "признал вину и компенсировал ущерб".
Но ведь на самом деле вину он признал в отсутствии порубочного билета, а "назначенный" ущерб в размере 66 тысяч рублей никому не компенсировал! Однако на это, как и на многое другое гособвинение, а следом за ним и суд, решили, похоже, закрыть глаза. Ведь в противном случае кому-то пришлось бы отвечать за незаконно возбужденное дело и уголовное преследование в течение почти года беззащитного сироты. Выходит, Вася, по сути, спас тех, кто так усердно стряпал это дело. Вот только ему никто не объяснил, что прекратили его по не реабилитирующим основаниям.
Опекуны сироты, заменившие ему родителей, пока не знают, горевать им или радоваться. В одном Ольга Васильевна уверена на сто процентов: без вмешательства журналистов их с мужем воспитанник практически наверняка получил бы срок.
"Спасибо вам, дорогие, что стеной встали на защиту нашего Васи", - сказала она после окончания процесса.
Однако точку в этой истории, как нам кажется, ставить рано.
*Это расширенная версия текста, опубликованного в номере "РГ"