Алексей, где семья Говоровых встретила начало войны?
Алексей Говоров: Мой дед, Леонид Александрович, Великую Отечественную войну встретил на посту начальника Артиллерийской академии РККА имени Ф.Э. Дзержинского, а уже в конце июля 1941 года его назначили на должность начальника артиллерии Западного стратегического направления, затем Резервного фронта, которым командовал генерал армии Жуков. Моя бабушка Лидия Ивановна с сыном Владимиром находилась в Москве. Несмотря на то что она была женой генерала, Лидия Ивановна вместе с другими женщинами дежурила на крышах домов, тушила зажигательные бомбы. Дед писал ей: "Моя милая, ненаглядная Лидочка! Прошел уже месяц, как мы расстались, и я не имею сведений о тебе. Моя дорогая, со мной все благополучно: жив, здоров и полон энергии. Пиши скорее: как живешь, как здоровье твое и Ледика? Ледик, все внимание удели учебе этого года, это твоя главная задача. Подчини ей все..."
Ледик - это было семейное прозвище их сына Владимира.
Известно, что Леонид Александрович с конца апреля 1942 года и до окончательного снятия блокады в начале 1943 года находился в Ленинграде, где командовал сначала группой войск, а затем Ленинградским фронтом. Как в семье вспоминали о блокаде? Где была в то время Лидия Ивановна?
Алексей Говоров: В декабре 1942 года, несмотря на возражения мужа, бабушка решила ехать в Ленинград. Понимала, как ему трудно, и хотела быть рядом. Он писал: "Моя милая, дорогая Лидочка! Прошло уже много времени, как мы расстались. Моя дорогая, со мной все благополучно. Жив, здоров и полон энергии, чтобы выполнить все, что требует Родина. Ты стойко вынесла нашу разлуку во время войны с Финляндией, и я уверен, что так же стойко справишься с трудностями и сейчас, хотя они во много раз тяжелее... На мне ответственность за Ленинград, и я не отдам его врагу, ибо побежденным бывает только тот, кто сам признает себя побежденным".
Бабушка вспоминала, что из-за обледенения самолет совершил вынужденную посадку вблизи Ладожского озера. До берега пришлось добираться на дрезине, потом на автомашине по льду "Дороги жизни". Их легковушка шла в колонне грузовиков, доставлявших в Ленинград продовольствие. Бабушка до конца жизни не могла забыть, как на ее глазах шедший впереди грузовик неожиданно стал проваливаться под лед. Водитель в последнюю минуту успел выпрыгнуть из кабины через открытую дверь. Берега не было видно, кругом следы разрывов снарядов и бомб. По ее воспоминаниям, дорога обстреливалась с немецкой педантичностью - с определенными интервалами - и надо было успеть "проскочить".
А о том, что пришлось пережить деду, можно судить по такому эпизоду. Накануне прорыва блокады, в январе 1943 года, бабушка спросила его, все ли готово и что будет в случае неудачи. Он ответил, что все просчитано, войска готовы. "Ну, а в случае неудачи, - улыбнувшись, сказал он, - остается головой в прорубь". А в октябре 1943 года, окончив курс ускоренного обучения, в Ленинград приехал и сын Володя, офицер-артиллерист. Он не засиживался в штабе фронта, о чем говорят и его должности: командир огневого взвода, затем батареи. А в мае 1944 года в Ленинграде родился мой отец - Сергей Леонидович Говоров.
Когда и как познакомились ваши бабушка с дедушкой? Я слышала, что на Лидию Ивановну произвели ошеломительное впечатление красные революционные шаровары Леонида Александровича...
Алексей Говоров: Первое их знакомство произошло в 1923 году на спектакле "Лакмэ" в Одесском оперном театре. И, действительно, по словам бабушки, помимо открытого волевого лица и высокой статной фигуры молодого красного командира, очень сильное впечатление на нее произвели красные шаровары, в которых щеголял дед. Надо сказать, что этот атрибут воинской экипировки являлся наградой за особые успехи в боевой подготовке, и выдавали его не многим. Леониду Говорову, командиру артиллерийского дивизиона, красные бриджи были торжественно вручены перед строем 51-й Перекопской дивизии самим Председателем Реввоенсовета Республики Львом Давидовичем Троцким. Поэтому для деда они были предметом не меньшей гордости, чем орден Красного Знамени на груди. Но из-за этих шаровар бабушка долго не решалась представить жениха родителям - людям образованным и, наверное, с предрассудками. Отец Лидии Ивановны до революции был управляющим у помещика.
Каким был маршал Говоров в кругу семьи, какой была атмосфера в доме?
Алексей Говоров: Отец вспоминал, что дед всегда был тщательно, безукоризненно одет - как в служебной, так и в домашней обстановке. И от других он требовал аккуратности. Всегда очень занятый, погруженный в свои мысли, маршал, тем не менее, находил время в игровой форме проверить знания десятилетнего сына по математике и немецкому языку. Эти предметы он знал превосходно. У деда всегда находились четкие вразумительные ответы на бесконечные детские "почему?". И уже позже отец осознал этот дедов талант прирожденного педагога, который отмечали многие его сослуживцы.
Как в семье любили отдыхать? Чем увлекался Леонид Александрович?
Алексей Говоров: Он очень любил читать. По словам моего отца, лучшим отдыхом для Леонида Александровича была книга. В нашем доме была большая - свыше двух тысяч книг - библиотека, выписывалось множество журналов и газет. Даже за несколько месяцев до смерти, прикованный к постели, дед не расставался с журналами по ракетной технике и "Вопросами философии". Кроме того, дед очень любил животных. В доме всегда жила немецкая овчарка, с которой он любил гулять. Видимо, в это время ему особенно комфортно думалось. А в остальном - работа, работа, работа и бесконечные командировки.
В семье рассказывали о его взаимоотношениях с властью в лице Верховного главнокомандующего?
Алексей Говоров: Отношение Верховного к деду было, бесспорно, уважительным. Но, тем не менее, обращался он к нему только на "товарищ Говоров". Сталин ценил в нем профессионала, а также то, что Леонид Александрович и его супруга были очень скромными людьми. Дед не любил никакие сборища и посиделки, не лез в политику. Он был с головой погружен в свои служебные вопросы, полностью отдавался работе. То, что Верховный уважал Говорова как человека и профессионала - факт, и то, что он мог быть с ним искренним - тоже факт. При этом дед не был "любимчиком" Верховного - он всегда чувствовал меру и сохранял дистанцию. Видимо, это и оградило его от репрессий и сохранило жизнь.
К Сталину можно относиться по-разному. Он мог как поднять человека до невообразимых высот, так и уничтожить его в один момент.
В нашей семье, как очень ценная вещь, хранится копия танка Т-34-76, изготовленного из латуни и исполненного в виде чернильного прибора. В башне танка располагаются чернильницы, закрываемые люком, который приводился в действие потаенной механической кнопкой, а в кормовой части как раз в двигательном отсеке находится выдвижной ящичек, в котором лежали перьевая ручка и нож для резки бумаги. Макет танка установлен на мраморной плите, к которой прикреплена табличка из бронзы с надписью: "Маршалу Советского Союза И.В. Сталину от гвардейцев 5-й танковой армии". Как он оказался у нас? В самый разгар подготовки операции по полному снятию блокады Ленинграда дед был вызван с докладом о состоянии дел на фронте в Москву, в Ставку Верховного главнокомандующего. Он все обстоятельно доложил Сталину, тот остался очень доволен тем, как обстоят дела на Ленинградском фронте, и спросил: "Есть ли у вас, товарищ Говоров, какие-либо трудности по подготовке к предстоящей операции, какие-то просьбы к Ставке?" Дед, видя хорошее расположение духа Верховного, со всей прямотой сказал, что для предстоящей масштабной операции на фронте хотелось бы больше танков. Сталин сначала нахмурился, а потом ... перекрестился двумя руками и ответил: "Ну, нет у меня сейчас для вас танков". После чего устало добавил: "Возьмите, товарищ Говоров, хоть этот". И показал на стоящий у него на столе танк-чернильницу. Дед понял, что на этом разговор закончен, и, приняв это за своеобразную сталинскую шутку, по-военному сухо поблагодарил и вышел к ожидавшей его машине. Каково же было его удивление, когда на заднем сиденье он увидел аккуратно запакованный сверток, а в нем тот самый танк со стола Сталина. И настоящие танки Сталин все-таки дал. Они поступили точно к началу нашего наступления.
Каким Говоров был в жизни?
Алексей Говоров: Несмотря на то, что внешне дед производил впечатление замкнутого и неразговорчивого человека, те, кто был хорошо с ним знаком, знали, что за его суровостью скрывается широкая русская душа. Его уважали и подчиненные, и равные ему по занимаемому положению полководцы и руководство страны.
Вы чувствуете в себе кровь маршала Говорова? Каково это - быть внуком героя?
Алексей Говоров: Я рос с четким пониманием того, кем был мой дед в истории нашей страны. Родители не воспитывали меня каким-то особенным образом, не сажали напротив себя и не говорили: "Послушай, сынок..." Просто я с самого рождения был окружен заботой мамы и папы, бабушек и дедушки, наблюдал за тем, как они живут и поступают в тех или иных ситуациях. Я старался перенять у них все самое лучшее. И, конечно, рядом со мной всегда были военные. Дедушку Леонида Александровича Говорова, я в живых, увы, не застал, но с увлечением слушал рассказы о нем бабушки - его вдовы. Мой отец был полковником, работал в научно-исследовательском институте. Второй дед - по линии матери - тоже был полковником. Мой дядя, старший сын маршала Говорова, Владимир Леонидович, был генералом армии, Героем Советского Союза, командовал Московским военным округом. Я видел своих родных в форме, на парадах. Все это, конечно, не могло не наложить отпечаток на мое мировосприятие и судьбу - я просто не представлял себя вне профессии военного. После 8-го класса я поступил в Московское суворовское училище. Считаю, что учеба в нем оказала на меня большое влияние, потому что пришлась на самый важный для взрослеющего человека период - с 13 по 16 лет. Это время принято называть переходным возрастом, но всех этих пресловутых сложностей у меня просто не было, меня воспитывали замечательные офицеры-воспитатели, у которых за плечами был не только опыт военной службы, но и большой жизненный опыт. Затем была учеба в высшем военном училище, в Академии имени Дзержинского - той самой, в которой преподавал, а затем командовал перед войной мой дед, службы на офицерских должностях.
Быть внуком маршала - это и большая гордость, и огромная ответственность за то, что ты делаешь, как поступаешь в той или иной ситуации, как относишься к своей работе, к семье. Ведь тебя всегда будут оценивать, и ты не имеешь права ни при каких обстоятельствах опорочить фамилию твоего героического предка.
Что ваш дед рассказывал вашему отцу о том, как для него закончилась война?
Алексей Говоров: Он рассказывал, что в своей рабочей комнате в деревянном домике в местечке Мажейкяй составил свой последний боевой документ - ультиматум командованию всех частей и соединений вермахта, блокированных на Курляндском полуострове. Утром 7 мая 1945 года этот ультиматум был зачитан немцам по радио. Генералу пехоты Гильперту, командующему группы армий "Курляндия", давалось на размышление 24 часа, и в случае отказа советские войска должны были перейти в наступление. Фашисты до последнего тянули время. Они знали, что сдаются маршалу Говорову, но каким фронтом он в то время командовал, они не знали. Радиограмма с ультиматумом была передана с радиостанции 2-го Прибалтийского фронта. Поэтому они были уверены, что сдаются не ленинградцам, а воинам-прибалтийцам. Уж очень им не хотелось попадать в руки тех, кого они морили голодом и обстреливали в блокадном Ленинграде.
Наконец, 8 мая 1945 года в 22.00 командование группы армий "Курляндия" приняло условия советского ультиматума и капитулировало. Уже после капитуляции "обман" раскрылся, но было поздно. Леонид Александрович отлично знал немецкий язык и сам допрашивал сдавшихся фашистских генералов. Несколько высших чинов, узнав, что сдаются они все-таки ленинградцам, покончили с жизнью самоубийством. Небольшая часть немцев разбежалась по лесам. В связи с этим Говоров принял решение прочесать весь Курляндский полуостров. Только 16 мая весь полуостров был очищен от противника.
Как в семье вспоминали Парад Победы 24 июня 1945 года?
Алексей Говоров: Бабушка вспоминала, как провожала деда на Парад. Красивая форма, блестящие ордена и, конечно же, выделявшийся своей красотой орден Победы... Мундир был настолько тяжел, что его трудно было даже поднять. Сама она стояла на трибуне среди зрителей. Она вспоминала, что был проливной дождь, такой, какого она не помнила в своей жизни. И ей подумалось, что сама природа оплакивает в этот день всех павших в той войне.
Как Говоровы жили после войны?
Алексей Говоров: В послевоенные годы маршал Говоров занимал высокие посты в Вооруженных Силах СССР. С июля 1945 года до мая 1954 года он прошел путь от командующего войсками Ленинградского военного округа до заместителя министра, главнокомандующего новым видом вооруженных сил - войсками ПВО СССР. Но эта масштабная послевоенная работа была сопряжена с большими нервными перегрузками. И это не могло не сказаться на здоровье деда. Стала напоминать о себе старая гипертоническая болезнь, которая появилась у него еще в 20-30-е годы, когда он был под постоянным подозрением у советских властей как бывший колчаковский офицер. В последние месяцы жизни он, уже лежа на госпитальной койке, продолжал работать. На его прикроватном столике среди лекарств лежали книги о современной военной технике, в том числе на немецком языке. Он скрупулезно их изучал, оставлял необходимые пометки на полях - такая привычка у него была со студенческих лет. Он умер 19 марта 1955 года - в 58 лет. В семье говорили, что его последними словами были: "Я должен был сделать больше, но сделал что успел, что смог".
В ближайшие дни в издательстве "АСТ" выйдет книга обозревателя "Российской газеты" Ариадны Рокоссовской "Утро после Победы", в которой собраны интервью автора с детьми и внуками полководцев Победы Г.К. Жукова, И.С. Конева, А.М. Василевского, Р.Я. Малиновского, И.Х. Баграмяна, А.И. Еременко, Л.А. Говорова, И.Д. Черняховского, в разные годы опубликованные на страницах нашей газеты, а также фотографии из семейных архивов полководцев.