Раскулачили по соседству
На вопрос, где живут Никитины, в Дегилевке с улыбкой махнут рукой: "Проедете за мостик, а там сами увидите!". Расписной двухэтажный домик на склоне холма и впрямь не спутаешь с другими - он похож на сказочный теремок.
- Своими руками строил, - рассказывает хозяин, показывая владения.
- Я всем говорю: наш дом - музей, а мы в нем - экспонаты, - шутит супруга Надежда Михайловна.
Никитины - чета педагогов: глава семьи работал директором школы, жена - завучем. Среди их учеников - несколько поколений жителей Дегилевки и соседнего села Гузынцы. Несколько лет назад супруги отметили бриллиантовую свадьбу - 60 лет в любви и согласии.
- А ведь родители поначалу и слышать не хотели о нашем браке, - вспоминает Николай Григорьевич. - В свое время нашу семью раскулачили. Инициатором этого был председатель сельсовета - отец Нади, мой будущий тесть... Мы жили по соседству. Нет, никакого особенного богатства у нас не водилось. Да и откуда ему взяться? В доме 14 ребятишек росли, я младший, семеро умерли в детстве... Но и бедняками мы по деревенским меркам не считались: у моего отца были золотые руки, он умел делать все - плотник, столяр... Я, наверное, в него пошел. Почему нас в кулаки записали? Мать наотрез отказалась идти в колхоз, а потом и отец, который поначалу был не против, раздумал. Их пытались заставить, но они так и не поддались. Несмотря ни на что родители нашли в себе силы не ожесточиться, не озлобиться. Мое детство было светлым - меня все любили.
Вместо школы - под ружье
Июнь 1941-го Николай встретил подростком - ему исполнилось 13. Старшие братья - Петр, Константин, Иван и Тихон - один за другим отправились на фронт.
- Когда пришла похоронка на Тихона, я пообещал себе отомстить за него. Решил: стану летчиком и за все отплачу фашистам, - говорит собеседник с дрожью в голосе. - В 1944-м, не сказав ничего родителям, отправился в Качинское военно-авиационное училище - в годы войны оно было эвакуировано в Саратовскую область. До станции Красный Кут добрался на товарняке. За плечами - мешок, на ногах - лапти... Из нашей деревни все уходили на фронт в лаптях. По прибытии к месту назначения выдавали другую обувь - сапоги или обмотки. А лапти отправляли домой. Те плетенки хранятся у меня и по сей день.
Медкомиссию он прошел благополучно, однако подвело свидетельство о рождении - Николаю еще не исполнилось и 17-ти. К тому же абитуриент из мордовского села полностью окончил только пять классов. Но, посмотрев в горящие глаза подростка, руководство училища решило не рубить сплеча.
- Пожалели меня, сказали: ничего, подрастешь, послужишь - примем. И направили в пятый запасной авиационный полк. Куйбышевская (ныне Самарская) область, Кинель-Черкасский район - там у нас военная база была. Наш полк охранял авиационный завод. Приходилось выезжать с секретным грузом за границу - до чешской станции Оломоуц. А вот на передовой побывать не довелось, не успел: война закончилась, - качает головой Николай Григорьевич. - Ух и радовались же мы! Помню, протянул мне старшина гармошку: "Давай, Коля, нашу!". Это сейчас у меня пальцы не слушаются, а раньше, когда я играл, никто не мог на месте усидеть.
После демобилизации юноша вернулся в родное село. Работал комбайнером, окончил среднюю школу, поступил в институт. Тем временем у соседей подросла дочка - красавица Надя.
- Мы подружились, потом влюбились... Но наши семьи по-прежнему враждовали, - рассказывает Надежда Михайловна. - Мой отец - он родился в Санкт-Петербурге и был идейным коммунистом - резко обрубал все разговоры на эту тему: "Ни в коем случае!". Позже, уже став студенткой, я поняла, что отец не виноват. Зато, когда мы все-таки поженились, он относился к зятю как к любимому сыну: его авторитет в нашем доме был непоколебим.
С тех пор Николай и Надежда не расставались. Вместе трудились в школе: он преподавал химию и биологию, она - русский язык и литературу. Вместе поднимали детей, воспитывали внуков...
Секреты мастера
Даже выйдя на заслуженный отдых, Николай Григорьевич никогда не сидел без дела. В углу красуется сделанная его руками балалайка, на кухне и в мастерской хранятся изготовленные хозяином "фирменные" ножи и инструменты, в прихожей - целая охапка тростей из ольхи, украшенных ажурной резьбой. Но главным его увлечением стало изготовление старинной крестьянской обуви.
- Лапти я научился плести в 12 лет. Потом на долгие годы забросил это дело - не до того было. А теперь возрождаю забытое, ведь кто-то должен передать секреты ремесла молодым, - говорит умелец. - Как-то смотрел по телевизору передачу "Минута славы". Один из участников демонстрировал свои лапти. Я потом разыскал телефон этого человека, позвонил ему и спросил: "Ваши лапти "щелкают" при ходьбе? Приезжайте - научу, как исправить!". И что вы думаете? Приехал!
Свою уникальную коллекцию хозяин хранит на втором этаже дома. Лапти - экспонат капризный: боятся сырости и солнца.
- Такого музея, как у меня, нигде в мире нет, - улыбается мастер. - Мне и сейчас порой плетенки заказывают: в деревне некоторые пенсионеры до сих пор носят их дома вместо тапочек. А бывает, что старые люди завещают детям: "Похороните меня в лаптях". Как моя мать, например, она другой обуви вообще не признавала. Пары лаптей в среднем хватало на месяц. В сырую погоду, конечно, изнашиваются быстрее. Лыко для них берется от молодой липы - не выше двух метров. А это колодки для плетения - десяти размеров: от самого маленького, детского, до 47-го. Фасон - на любой вкус: вот "модельные" - на каблуках, а вот для непогоды - на подставочках.
Украшение коллекции Никитина - сделанный им несколько лет назад суперлапоть длиной 160 сантиметров. Этот экспонат неизменно собирает толпу зрителей на многочисленных фестивалях и выставках.
- Свои "фирменные" лапти я подарил митрополиту Саранскому и Мордовскому Зиновию, еще одну пару передал в качестве сувенира для президента Владимира Путина, когда он посещал республику. Правда, не знаю, дошли они до него или нет, - рассказывает Николай Григорьевич. - Победитель Олимпиады в Сочи по лыжным гонкам Александр Легков получил от меня лапти с лыжами. А вот эти - лапти-коньки - изготовлены для Александра Овечкина. Правда, они так и остались неподаренными: передать их чемпиону пока не смог. Поэтому они хранятся у меня... Но думаю, что это временно - все равно я хозяина найду!
Справка "РГ"
Мордовские лапти ("карьхть", "карть") по форме были близки русским, но имели более мелкое косое плетение, что определяло высокую прочность и пластичность. Это изделие с головкой трапециевидной формы и специальными витыми петлями из липового или вязового лыка. Такой тип лаптя был распространен на территории современной Мордовии, Нижегородской, Пензенской, Саратовской областей, а также в русских селах восточной части Рязанской и Владимирской областей.