Вячеслав Иванович, по образованию вы инженер-электрик, не историк и не архитектор. А сегодня считаетесь лучшим специалистом в Саратове по краеведению и истории местной архитектуры. Как получился этот поворот в жизни?
Вячеслав Давыдов: Просто я саратовец. Это мой город, и я всегда хотел знать чуть больше, чем знал. Книги, которые попадались по истории Саратова, покупал постоянно. Благо они стоили тогда дешево.
На моей прежней работе при проектировании зданий постоянно возникали вопросы, связанные с историей местности. Например, улица Соборная у Волги упирается в пятиэтажку, здание разрушалось, его приходилось все время ремонтировать, теперь оно все стянуто каркасом. Как-то разговорился с коллегами, которые не могли понять, что происходит с домом. Стал им объяснять, что здание построили на месте оврага. Они не верили, но я принес и показал им старые планы города. А овраги в старину по распоряжению городских властей засыпали, как тогда говорили, навозом: ни кирпича, ни битого стекла, ни тем более пластмассы там не было, со временем все это перегорало, и грунт проседал.
В середине 1980-х годов ученые-историки, в том числе Евгений Константинович Максимов, и краеведы стали читать публичные лекции по истории Саратова, я старался на них ходить. Евгения Константиновича считаю отчасти своим учителем, хотя исторического образования и не имею. Двум установкам Максимова, которыми он делился, стараюсь всегда следовать. Первая: "Я документов не видел, поэтому утверждать не могу", и вторая: "Во всем надо сомневаться". Пусть это написано историком, но он мог не знать всех документов и прийти к неправильным выводам.
Когда создалось Саратовское историко-краеведческое общество, я в нем уже участвовал, выступал с сообщениями.
Сейчас ведь тоже к краеведению интерес большой. Если сравнивать с тем временем, в чем разница?
Вячеслав Давыдов: Тогда это было личное общение со слушателями. А сейчас такой контакт утрачен, все происходит через интернет, который наводнен краеведческим мусором. Я теперь любую лекцию начинаю с того, что говорю: не верьте интернету, если это не научная работа со сносками и с опорой на документы.
Классический пример такой распространенной легенды связан с приездом Петра Первого в наш город. Якобы Петр залез на колокольню Троицкого собора и палкой разбудил спящих рабочих. Можно это себе представить? Весь Саратов на протяжении двух недель ждал приезда царя, на берегу Волги горела смола в бочках, били в колокола, а рабочие на стройке собора в этой суматохе дрыхли.
Подобные фантазии живут годами, и главное, что критического анализа нет у людей, все на веру воспринимается, никто не подумал: а могло такое быть?
Одна из ваших книг о памятниках архитектуры называется "Зримые образы Саратова". Значит, предполагается, что есть и незримые. Что это?
Вячеслав Давыдов: Это аура, дух Саратова, чувство малой родины. Я вырос в городе, в котором еще не было новостроек. Даже рабочие поселки были двух-, трехэтажные, с уютными дворами и палисадниками. Родители нас с утра выпускали гулять и больше не беспокоились. Все детство прошло во дворах, в футбол с друзьями играли, спектакли ставили.
В 1973 году сестра получила квартиру в новом районе, в 6-м квартале. Я к ней приехал, посмотрел вокруг: поле, родимое поле и торчат многоэтажки. Никто друг друга не знает, даже в одном подъезде, бурьян, камни, ямы. Все, ушел дух родного места. Я понимаю, что незримый образ Саратова у каждого свой.
Утраченные здания тоже ведь в этот образ входят, какое вам больше всего жаль?
Вячеслав Давыдов: Все жалеют о Дворянском (Благородном) собрании с колонным залом на углу Московской и Соборной, там сейчас новое здание суда. Это здание, построенное в начале XIX века, в прошлом было одним из центров городской жизни. Судьбы многих известных саратовцев с ним связаны. Ну про культовые здания объяснять не надо, в любом населенном пункте на них делался акцент. Саратов с Волги благодаря церквям выглядел очень впечатляюще. Даже в 50-е годы прошлого столетия, когда набережную строили, здания на ней сделали пятиэтажными, чтобы они не закрывали стоящие за ними строения. А вот точечная застройка силуэт города изменила полностью, теперь одни многоэтажки торчат. Сейчас Саратов с Волги похож на расческу с поломанными зубьями. Кстати, в других волжских городах - Самаре, Нижнем, Костроме, Ярославле - исторический вид остался, по берегу идет новое строительство, но оно стилизуется под старину.
Из краеведческих находок чем больше всего гордитесь?
Вячеслав Давыдов: Иногда борзые общественники на меня нападают: мол, что ты сделал для сохранения старого Саратова, и я тогда отвечаю, что написал историю этих зданий. Даже если здания нет, его историю я сохранил.
А краеведческих находок было много. Например, на углу улиц Валовой и Октябрьской стоит полуразвалившееся двухэтажное здание, за которое долго бился дом-музей художника Павла Кузнецова, чтобы его использовать, но у них сначала не было для этого оснований. Я тогдашнему директору музея Игорю Сорокину рассказал, что это здание принадлежало отцу художника, есть план и опись в архиве.
В книге известного исследователя творчества художника Борисова-Мусатова утверждалось, что дом на улице Вольской, где сейчас музей, был семье Мусатовых подарен. Но это не так, я выяснил, что дом был ими куплен: нашел купчую, закладные крепости.
Была публикация сотрудника музея краеведения про вице-губернатора Адольфа Тилло, который подарил Саратовской ученой архивной комиссии особняк по адресу: улица Сакко и Ванцетти, 40, а сам переехал в другой дом поблизости. Сотрудник музея писал, что этот дом утрачен, а я установил, что он существует и имеет свою богатую историю, там, например, первый в городе Дом пионеров находился.
Получается, вы главный разоблачитель легенд про старый Саратов?
Вячеслав Давыдов: Отчасти так и есть. Потому что легенды рождаются там, где нет фактов. Когда восстанавливали Покровский собор в Саратове, ко мне обратились реставраторы. При советской власти, когда храм переделывали в общежитие, прорубили окна над входами, и безвозвратно было утрачено несколько квадратных метров росписей. Когда вокруг стали расчищать побелку и штукатурку, стало понятно, что там какой-то исторический сюжет - войско, князья. Но было неясно, что за событие. После четырех месяцев работы в архивах я выяснил, что автором росписей был академик Лев Степанович Игорев, а изобразил он торжественный вход войск в Кремль после изгнания поляков. В результате художникам удалось реконструировать утраченную часть изображения.
Есть загадки, связанные с историей Саратова, которые хотелось бы разгадать? Например, найти место, где он был основан в первый раз?
Вячеслав Давыдов: Есть, конечно. Краеведу интересно все связанное с историей родного места, начиная с момента основания города и заканчивая сегодняшним днем. К сожалению, работа в НПЦ, связанная со зданиями-памятниками, оставляет мало времени на все остальное. Это во-первых, а во-вторых, все возможности по этому вопросу в саратовских архивах, которые у нас хранятся только с середины XVIII века, давным-давно исчерпаны. Но нужные документы могут быть в Астрахани, поскольку в момент основания Саратов относился к Астраханскому краю, в столичных архивах.
Понятно, что основные документы по раннему Саратову были в Казанском приказе, весь архив которого сгорел, но есть еще архивы и других приказов, где они могут находиться. Нужно ехать в Москву и работать месяцами, причем не в одном архиве.
Ведь что такое поиски в архивах? Нужно знать, где именно искать. В качестве примера я обычно говорю, что роман "Как закалялась сталь" - книга не про металлургию. Чтобы получить материалы по истории какого-то здания в Саратове, надо просматривать десятки описей: канцелярия губернатора, городская дума, управа, земство и так далее. В некоторых фондах более 30 тысяч дел. Только на выбор из этого перечня дел, которые могут пригодиться, уходит две-три недели. И принесут то, что выбрал, не раньше, чем еще через три дня. Потому что сотрудники архива должны поработать в фондах, найти эти связки, вынуть, распаковать. А когда документы получишь, смотришь и убеждаешься, что там ничего тебе нужного нет, и все повторяется заново. Поэтому на историческое описание любого дома уходит минимум два-три месяца.
В общем, будущим краеведам и историкам еще есть чем заняться?
Вячеслав Давыдов: Да, но самодеятельностью этот вопрос уже не решишь. Нужна целевая программа. Несколько исследователей должны работать в разных архивах, тогда, возможно, что-то удастся сделать.