О технологиях очистки жидких радиоактивных отходов (ЖРО) и проблемах коммерциализации российских научных разработок корреспондент "РГ" побеседовал с председателем президиума Дальневосточного отделения РАН, академиком, доктором химических наук Валентином Сергиенко.
Валентин Иванович, когда мы беседовали с вами в мае 2011 года сразу после вашего возвращения из Японии, вы сказали, что при применяемых там технологиях очистки надо ожидать накопления огромного количества ЖРО. Так и вышло! А можно ли было избежать этого?
Валентин Сергиенко: Дней через десять после аварии группу экспертов Института химии ДВО РАН пригласили в ТЕРСО (оператор АЭС "Фукусима-1") для консультаций. Коллеги из Японии позже приезжали к нам для изучения разработок института - высокоселективных и сорбционно-реагентных материалов нового поколения. У нас был опыт создания и реализации оригинальных технологий переработки ЖРО, возникающих при эксплуатации, ремонте и утилизации атомных подводных лодок на Дальнем Востоке. За 15 лет мы провели цикл фундаментальных исследований в области теории сорбции, создали десятки материалов, проработали конструкции оборудования для утилизации опасных промышленных отходов, оптимизировали технологическую схему и реализовали ее на предприятии "ДальРАО" (структура ГК "Росатом"). Все накопленные в Приморье и на Камчатке отходы, включая проблемные, переработаны.
Результаты исследований изложены в сотне научных публикаций, представлены на российских и международных конференциях. Оформлено десять патентов РФ. Сотрудники института были экспертами МАГАТЭ по обращению с проблемными радиоактивными отходами, выполняли НИОКР по проблемам Чернобыля, часть полученных результатов реализована на практике. Высокие характеристики созданных сорбентов и технологической схемы в целом подтвердили ведущие лаборатории ФРГ, Франции, Японии, КНР.
Но японская сторона при выборе стратегии ликвидации последствий аварии на АЭС предпочла технологию, в основе которой лежит принцип соосаждения радионуклидов с участием инертных материалов. Он известен в химии сотни лет, но за кажущейся простотой скрывается множество недостатков принципиального порядка, обойти которые трудно, а иногда невозможно.
Десять лет японцы накапливали воду с ЖРО в емкостях, надеясь, что со временем решение проблем будет найдено. Ее общий объем превышает 1,2 миллиона кубометров и увеличивается с каждым месяцем. Плюс - десятки тысяч тонн вторичных (твердых) радиоактивных отходов. На спутниковых снимках территории АЭС хорошо видны бесчисленные емкости с водой и шламовые кучи.
Когда говорят о сливе воды с "Фукусимы-1", больше всего тревог выказывают по поводу трития…
Валентин Сергиенко: Тритий - изотоп водорода, возникающий при ядерных реакциях, с периодом полураспада около 12 лет. Человечество миллионы лет живет в контакте с ним, раньше его источником были только ядерные реакции в атмосфере (из-за проникающего космического излучения), а сейчас доминируют ядерные взрывы и ядерные энергетические установки. При этом за 50 лет после запрета на испытания ядерного оружия в трех средах концентрация трития в морской воде сократилась в восемь-десять раз. В то же время объем вырабатываемой на АЭС электроэнергии многократно возрос. Конечно, тритий опасен. Но он быстро выводится из живых организмов, у него относительно короткий период полураспада. Учитывая и это, и особенности радиобиологического действия трития, его опасность представляется мне завышенной по сравнению с той, которой обладают радионуклиды цезия-137, стронция-90, урана, плутония и других долгоживущих изотопов в радиоактивных отходах на действующих и тем более аварийных АЭС.
У японской стороны был явный интерес к нашим технологиям. Почему не получилось партнерства?
Валентин Сергиенко: Причин несколько. На первом месте - отсутствие в России масштабного изготовления сорбентов. Сегодня оно ограничено мощностями опытной установки Института химии ДВО РАН и небольшим производственным участком ДальРАО с общим объемом выпуска три-четыре тонны в год, тогда как японской стороне требовались сотни тонн.
На втором месте - технология очистки. Японская сторона сразу отдала предпочтение той, которую предложили американские специалисты. Собственно, с их участием АЭС "Фукусима-1" и построена. Использование наших материалов в чужой схеме оказалось невозможным из-за недостаточно высоких механических свойств наших сорбентов (в экспериментах они быстро вымывались). Позже мы устранили этот недостаток, упаковав их в полимерную матрицу. В целом ситуация понятная и простая - мы оказались не готовы к жесткой конкурентной борьбе за рынки сбыта высокотехнологичной продукции.
Попытки привлечь инвесторов закончились ничем. Но мы гордимся, что в России была разработана и реализована на практике наукоемкая технология утилизации опасных промышленных отходов, позволяющая за одну технологическую операцию очистить от альфа-, бета- и гамма-излучателей водные растворы сложного химического состава до уровня, допускающего сброс в открытые водоемы. В сухом остатке - вторичные отходы, объем которых в тысячу раз меньше объема очищаемых растворов! Насколько нам известно, это одни из лучших показателей в мире.
Где еще ваша технология нашла применение?
Валентин Сергиенко: У нее достаточно широкий круг приложения. Некоторые проекты удалось реализовать. Наши разработки используют при очистке ливневых стоков на нефтебазе аэропорта Владивостока, в рыбном порту и на нефтебазе приморской столицы. На авиазаводе имени Ю. А. Гагарина в Комсомольске-на-Амуре ее применяют при очистке промышленных стоков от углеводородных загрязнений. Для "Звезды" в Большом Камне разработана мобильная установка для утилизации ЖРО. Сорбционно-реагентные материалы для нее будут производить на опытной установке Института химии ДВО РАН.
Для широкого тиражирования технологии и производства, допустим, нескольких тысяч тонн сорбента в год, нужны средства, а их у научного института нет. Потенциальный же рынок сорбционно-реагентных материалов в стране и мире достаточно велик.
А можно за два-три года, что остались до сброса воды, наладить выпуск нужных сорбентов?
Валентин Сергиенко: Мне импонирует фраза, услышанная на одном из форумов: "Россию и Японию объединяет Японское море". У нас масса общих проблем, которые мы могли бы эффективно решать. Я уверен, что при помощи правительств наших стран и серьезных бизнес-партнеров можно прийти к совершенно другим результатам при ликвидации последствий крупнейшей в XXI веке техногенной аварии.