Александр Соловьев: Я понимаю, почему дают советы не проверять специально уровень антител: для снижения ажиотажа. Но согласиться с этими рекомендациями не могу.
В начале лета, когда появились первые сведения о заболевших после прививок, возник спрос на антительные тесты. Люди пытались хоть как-то оценить свою степень защиты поле прививки. И, на мой взгляд, это, хоть и эмоциональная, но, безусловно, полезная история. Потому что вакцина не на сто процентов иммуногенна, в среднем у двух процентов людей нет реакции на полученный препарат. Я и сам хотел знать, как организм отреагировал на прививку. Это важно и для моих родителей, потому что они - в группе риска.
Ведь если результаты слабые, необходимо думать о каком-то ином профилактическом решении: вакцинация другим препаратом или третьей дозой.
А сам человек на основании сделанного теста может оценить, достаточный ли у него уровень антител? Результаты исследований, сделанных в разных лабораториях, отличаются порой в тысячи раз…
Александр Соловьев: Систем тестирования, действительно, множество, более десятка. В нашей стране наиболее часто используют три - российскую, итальянскую и американскую. Они сильно отличаются по формату выдачи заключения, даже показатели отражаются в разных единицах и отличаются на несколько порядков. В одном случае - десятки, в другом - сотни, в третьем - тысячи. Если их использовать без приведения к какому-то общему знаменателю, получится абсурд.
Примерную оценку можно сделать, только ориентируясь на указанную в выписке результатов анализа границу нормы - референсные значения. Если антител выше указанной границы - значит, защита есть.
Другое дело, насколько она непробиваемая.
Когда во всем мире только начали проводит тесты на антитела, ВОЗ была озадачена проблемой отсутствия системы координат: непонятно было, как принимать решение о степени защиты, когда показатели столь разные. Чтобы избежать какофонии была создана контрольная дефиниция, которая приводила определение антител к единому стандарту: BAU на миллилитр. BAU - это единица объемов нейтрализующих вирус антител. Существуют таблицы с расчетными коэффициентами для каждой тестовой системы.
И что, человек, получив результаты анализа, должен искать эту таблицу и включать калькулятор?
Александр Соловьев: Роспотребнадзор выпустил письмо (правда, оно носит рекомендательный характер), где призывает лаборатории выдавать результаты в едином формате, основываясь на международных единицах BAU и тогда не важно, какие во время тестирования применялись системы.
То есть в результате, который я получаю, должны быть указаны именно BAU?
Александр Соловьев: Да. Либо прописано два варианта: тестовый и сравнительный.
Но другой вопрос: для чего вы вообще сдавали тест? Чтобы узнать, появились ли антитела или понять, достаточно ли защиты, чтобы коронавирус был не страшен? Так вот, на последний вопрос пока невозможно ответить. Ученые во всем мире пока только накапливают данные для того, чтобы понять с каким уровнем антител и на какие сроки человек обладает стойкой защитой от новой инфекции. Так что вопрос: достаточно ли у меня антител - риторический.
Интуитивно для себя я понимаю, что поставив прививку, а потом переболев, на какое-то время могу не опасаться. Но научно определенных цифр не существует. И, думаю, мы их увидим не так скоро, как хотелось бы.
Если с антителами можно хоть что-то в цифрах увидеть, то с клеточным иммунитетом - полный туман, никак не проверишь, сформировался он или нет…
Александр Соловьев: Никакого тумана. И клеточный иммунитет измеряют, только круг доступности другой. Это сложные технологии, невозможно сходить в ближайшую лабораторию, чтобы протестировать. Нужны особые условия.
Сейчас почти еженедельно в научных журналах выходят с работы, посвященные особенностям формирования клеточного иммунитета при COVID-19. И можно однозначно говорить, что защита на клеточном уровне формируется в организме у всех, кто в той или иной форме встретил коронавирус.