Обсуждение ситуации произошло на дискуссионной площадке Международной полицейской ассоциации (МПА) в рамках IV заседания Международного полицейского клуба на конференции "Права человека в цифровую эпоху".
Так, президент Российской секции МПА генерал-лейтенант Юрий Жданов считает, что надо как минимум адаптировать уже существующие законы к возникшим реалиям. А в идеале формулировать и утверждать новые акты, полностью отвечающие измененной окружающей действительности.
Для примера Юрий Жданов ссылается на недавние изменения в уголовном праве Германии. Появился даже термин - "цифровая ненависть". Это когда на вас в интернете обрушивают целую бурю этой самой ненависти, причем по любому поводу. Вас могут ненавидеть за ваши политические или сексуальные предпочтения, семейные отношения, физические достоинства или недостатки, национальность, религиозные убеждения. Да и просто проявлять личную неприязнь и необъяснимую, спонтанную агрессию. Благо, собеседник в соцсети далеко и не может оппоненту за оскорбление набить лицо, как произошло бы на улице.
Так вот, в Германии до недавних пор в уголовном кодексе неизменным сохранялся параграф 185, введенный еще во времена Второго рейха - в 1872 году. В нем прописывались наказания за публичные оскорбления. Наказания были относительно невелики - штраф и один-два года тюрьмы. При этом надо помнить, что в то время публично оскорбить словом или делом можно было в присутствии относительно небольшой аудитории - на улице на глазах прохожих, в корпоративном собрании или на заседании какого-либо административного органа, в театре или в ресторане. В любом случае наблюдать "спектакль" могли максимум сотня-другая зрителей. Теперь же хулу на человека могут прочесть миллионы.
Что любопытно, цифровая ненависть все чаще затрагивает и политиков. В опросе женщин-депутатов бундестага 11 процентов заявили, что оскорбления и угрозы заставили их усомниться в своей политической деятельности и задуматься об уходе. А 10 процентов опрошенных местных политиков заявили, что им серьезно следует рассмотреть, уйти ли в отставку и отказаться от своего мандата из-за цифрового насилия по отношению к себе. В итоге немцы увидели в цифровой ненависти не просто оскорбление личного достоинства конкретного человека, но и покушение на свободу слова и саму демократию.
И в апреле 2021 года в Германии появился закон о борьбе с правым экстремизмом и преступлениями на почве ненависти. Это в том числе первый шаг к современному оформлению уголовно-правовой нормы, когда добавлена квалификация за публичные оскорбления и в интернете. Правда, у них причина ужесточения все же не в необходимости лучшей защиты чести, а в опасности для "свободного обмена мнениями". Но вот парадокс: по мнению руководителя Отдела цифрового развития Совета Европы и секретаря Специального комитета по искусственному интеллекту Совета Европы (CAHAI) Кристиана Бартолина, участвовавшего в дискуссии, создавать новую законодательную систему защиты прав человека не нужно. Мол, надо пользоваться уже существующей, учитывая цифровые особенности.
А что в России? Ответственность за клевету установлена УК РФ в статье 128.1. А за оскорбление, то есть унижение чести и достоинства, в том числе и в СМИ, ответственность предусмотрена статьей 5.61 КоАП РФ. В основном это разного размера штрафы. Максимальный штраф для физического лица - пять тысяч рублей, для должностного - сто тысяч, для юридического - полмиллиона рублей. Конкретно про интернет ничего нет. Видимо, он входит в общее понятие СМИ.
Но проблема в России остро назрела, считает Уполномоченный по правам человека в РФ Татьяна Москалькова. По ее словам, цифровая приемная в аппарате по правам человека еле справляется с валом звонков. Вот одна из многочисленных проблем, озвученная Москальковой на дискуссии и касающаяся именно оскорблений и унижений в цифровом пространстве. Это так называемый кибербуллинг - онлайн-агрессия. Чаще всего жертвами такой травли становится молодежь - школьники и студенты. Они наиболее восприимчивые и уязвимые объекты для атак.
Согласно исследованиям, 58 процентов российских интернет-пользователей сталкивались с цифровой травлей. Каждый четвертый был мишенью такого поведения, и только 4 процента опрошенных признаются, что сами были инициаторами травли. Особенно опасно, по мнению Татьяны Москальковой, то, что кибербуллинг часто становится массовым подстрекательством к совершению преступлений и даже к самоубийствам. Более того, нередки случаи, когда угрозы в интернете становятся настоящей физической реальностью - жертв цифровой травли выслеживают и подстерегают на улице.
Не имея конкретной законодательной защиты, интернет-пользователи дают друг другу советы, как избавиться от преследователей. Скажем, заблокировать злопыхателя, сменить ник или электронный адрес. Предложений обратиться в полицию или подать судебный иск нет. И это объяснимо - люди не надеются на закон, которого не существует.
Поэтому пора, считают участники форума, ставить перед законодателями вопрос о разработке нормативных документов, защищающих права граждан от преступных посягательств именно в цифровом пространстве.