Поделиться
В юридической среде идут профессиональные споры.
Например, о том, что суд присяжных мог бы с успехом работать не только в уголовном, но и в гражданском процессе. Что, может быть, все наши суды стоило бы объединить в единую систему во главе с Высшим судом, а некоторые кодексы переписать заново. Скажем, Трудовой кодекс. Но единого мнения нет.
Член президиума Ассоциации юристов России Михаил Барщевский узнал, что думает по этому поводу председатель Арбитражного суда Москвы Сергей Чуча, который в мае приехал в столицу из Омска. С одной стороны, у него еще свежий взгляд, а с другой - он уже вник в московские реалии.
Михаил Барщевский: Сергей Юрьевич, вы уже полгода работаете в столице. На вас часто пытаются оказать давление?
Сергей Чуча: Вообще не оказывают. Если, конечно, не считать разные "письма счастья" - непроцессуальные обращения. Так они все на сайте выложены, можете посмотреть.
Барщевский: То есть вы пошли по пути Антона Александровича Иванова?
Чуча: Так у нас вся система пошла по пути Антона Александровича Иванова. На сайт любого арбитражного суда зайдите и найдете, если такие обращения имели место.
Барщевский: А может быть, что к вам, поскольку вы - человек новый, присматриваются, а с замами уже кто-то работает: и поддавливает, и проплачивает, к какому-то заму или судье кто-то часто наведывается?
Чуча: Сказать по правде, я не знаю, чтобы к заму кто-то часто ходил. У нас суд разделен зонально - есть присутственная зона и та, в которой работают сотрудники суда. Там везде камеры, любой приход фиксируется, и к кому бы ты ни шел, нужны пропуска. Все достаточно формально - помимо официального приема, в суде никто с посетителями не встречается, включая и председателя суда. Поэтому следить, к кому ходят больше, к кому меньше, смысла никакого нет.
Барщевский: А с управлением ФСБ, например, есть какие-то контакты? Вам докладывают, что, по их оперативным данным, такой-то судья что-то совершил?
Чуча: Нет. А чего бы они мне докладывали? Если у них имеются такие данные, пусть реализуют их. Я не буду возражать.
Барщевский: Что у вас происходит с загруженностью судей?
Чуча: Загруженность остается чрезвычайно высокой на протяжении уже 3 лет. Более 100 дел на одного судью в месяц. Это очень много.
Барщевский: Разделим на 20 рабочих дней, получается 5 дел в день?
Чуча: У нас, как правило, нельзя рассмотреть дело за одно заседание. Обычно дело рассматривается в 2 заседания: предварительное и основное. В день получается 10 заседаний, выносится 5 решений.
Барщевский: Такая интенсивность сказывается на качестве?
Чуча: Объективно не может не сказываться. Если бы судья в месяц рассматривал научно обоснованное количество дел - 16, качество решений было бы выше. Они были бы понятнее людям, более подробно описаны, мотивированы.
Барщевский: Вы - профессиональный судья много лет. Судьи перегружены, зарплаты маленькие, и бесконечно повышать их нельзя, значит, надо разгружать суды. Как?
Чуча: Не по каждому поводу нужно ходить в суд. У нас слишком много исков по неуплате незначительных штрафов. При этом законодатель устанавливает нам сроки рассмотрения дела, изготовления судебных актов, их направления участвующим в деле. По АПК на решение в окончательном виде, например, отводится 5 дней. Это не всегда соблюдается при такой большой нагрузке, и к нам предъявляют претензии.
Конечно, нужно развивать медиацию, увеличивать госпошлину. Только нужно определиться с размерами - пошлина не должна стать запретительной. И нужно вдвое повысить госпошлину на обжалование по сравнению с первоначальным иском. Сейчас наоборот: сумма пошлины при апелляционной жалобе составляет половину первичной.
Барщевский: Не кажется ли вам, что мы уже пришли к ситуации, когда можно было бы создавать единую судебную систему, замыкающуюся на единый высший суд?
Чуча: Я ничего не исключаю, но это не мне решать. Как Родина прикажет, так и будем работать. Лучше спросить у предпринимателей, предпочтут ли они районный суд; какая практика их больше устраивает - сформированная Высшим арбитражным или Верховным судом; какой системе они больше доверяют - в которой апелляция, кассация и надзор, как правило, расположены в других регионах России, нежели суд первой инстанции, или когда все четыре инстанции находятся в одном регионе?
Барщевский: А вам, как практику и теоретику, кажется, это укрепило бы в принципе судебную систему или наоборот?
Чуча: Судебную власть это укрепило бы. Но что мы получим в итоге? Арбитражные суды станут похожи на суды общей юрисдикции или наоборот? Мне, например, нравится, как наш суд работает, для людей он удобен, мы открыты. В Сети размещена вся информация о движении дела, все судебные акты, сведения о принятом решении поступают в Сеть не позднее следующего дня. Иски можно подать через Интернет, не приходя в суд. Предприниматели из регионов, участвующие в судебном заседании через систему видеоконференцсвязи, экономят время и транспортные расходы.
Мы одни из первых запустили беспарольный WiFi, чтобы посетители во время ожидания процесса скоротали бы время с пользой. Мы пока все-таки идем немножко впереди.
За 20 лет система арбитражных судов хорошо научилась разрешать хозяйственные споры. Судам же общей юрисдикции нет равных в рассмотрении уголовных дел, защите прав наших сограждан. И как бы нам не разрушить этот пусть и не лишенный недостатков, но довольно эффективно работающий механизм.
Барщевский: Не пора ли нам переписать Трудовой кодекс? Не чересчур ли он социалистический?
Чуча: Так он свеженький. И какой же он социалистический-то? Мне, например, в целом нравится.
Барщевский: У меня ощущение, что наш Трудовой кодекс сегодня не соответствует уровню развития трудовых и общественно-экономических отношений. Нам еще надо лет 20 строить капитализм, чтобы прийти к тому, что мы записали в Трудовой кодекс. У трудящихся много прав, не подкрепленных экономикой. У предпринимателей много обязанностей, связывающих им руки с точки зрения развития их бизнеса. Или я ошибаюсь?
Чуча: Например? Вот вы скажете, если слишком много у трудящихся прав, значит, у них высокопрестижная работа, люди стоят в очереди, чтобы стать рабочими?
Барщевский: Конечно, нет. Потому и проще взять гастарбайтера, а еще лучше нелегала, потому что у него никаких прав нет.
Чуча: Подождите. Так нужно переписать кодекс, чтобы трудящиеся были на положении гастарбайтеров, а еще лучше нелегалов, что ли? Тех, кто привлекает гастарбайтеров, а тем паче нелегалов, нужно жестоко наказывать рублем. Нелегалов - навсегда удалять из страны. А не превращать наших граждан по уровню социальной защиты в нелегалов или гастарбайтеров.
Барщевский: Но предприниматели берут их на работу гораздо охотнее, чем наших граждан. Предприниматель делает то, что ему выгодно.
Чуча: В 90-х годах вводили контрольно-кассовые машины. И был установлен штраф, при взыскании которого бизнес прекращался, как правило, в 70 процентах случаев. Все стали работать с ККМ. С варварством нужно бороться. Решается любая проблема, если ее решать.
Барщевский: А как вы относитесь к идее появления суда присяжных в арбитражном процессе?
Чуча: В принципе я хорошо отношусь к идее внедрения суда народа. Но он не для арбитражного процесса, мне кажется. В чем смысл, какие споры будут рассматривать?
Барщевский: В арбитражном процессе тоже бывают ситуации, когда нужно не правильную норму применить и правильный размер штрафа, а вопросы доказанности факта. Например, сторона утверждает, что был рейдерский захват и протокол общего собрания акционеров - поддельный. Вы назначаете экспертизу и рассматриваете не вопрос права, а вопрос факта. И принимает решение один судья, верит или не верит он этой экспертизе, свидетелям и т.д. А если судья принимает решение, исходя из вердикта присяжных, он уже применяет право. Или в арбитражной системе это не актуально?
Чуча: У меня нет готового ответа. Я просто сложно представляю себе, как это будет работать. Но, как судья, я с удовольствием поделился бы ответственностью. Это психологически гораздо проще. Но все-таки это больше подходит для уголовного процесса, мне кажется. К тому же это очень дорогая процедура. Суд народа - суд присяжных - очень дорогой.
10 дел рассматривает в день судья и выносит 5 решений. При такой нагрузке страдает качество правосудия.