В Киргизии отмечают юбилей человека, искавшего местную Атлантиду

В апреле 2019-го исполнилось 180 лет со дня рождения Николая Пржевальского. Увы, большинству киргизстанцев сегодня он известен как человек, именем которого назвали породу лошадей. Немногие знают, что могила путешественника находится в Иссык-Кульской области, в Караколе, который, кстати говоря, до 1992 года был Пржевальском. Это, по мнению кандидата исторических наук, проректора по информации и связи Киргизско-Российского Славянского университета Леонида Сумарокова, огромная несправедливость.

- Николай Михайлович исследовал огромные территории Центральной Азии. Он досконально изучал быт людей, флору, фауну, составлял точные топографические данные местностей. Его считали и святым, и колдуном, - поясняет Леонид Сумароков. В соавторстве со своей дочерью Ольгой он написал интересную книгу о жизни Пржевальского. "РГ" публикует отрывки из нее, посвященные, в том числе, пребыванию исследователя и его команды на Иссык-Куле.

Найти подводный город

"...Экспедиция, возглавляемая Пржевальским, в сентябре 1883 года двинулась в четвертое путешествие по Центральной Азии... 29 октября 1885 года через перевал Бедель и ущелье Джуука путешественники благополучно вернулись в Каракол, где Пржевальский поставил новую цель - доказать существование города святых на дне озера Иссык-Куль.

Как правило, легенды гласили, что скрытые под покровами вод древние города доступны взорам святых. Относился ли к их числу Пржевальский, сказать сложно. Но одно из его писем свидетельствует о том, что иссык-кульскую Атлантиду он видел, и не раз, с места, указанного ему уйгурами-монахами, обитавшими в древнем монастыре неподалеку... Точные координаты этого места им не раскрывались из опасений быть обвиненным в "болезненных озарениях и сказительстве".

Но путешественник получил от монахов предупреждение: "Можно увидеть все что угодно, да войти в город не удастся, а за попытку открыть врата придется расплатиться жизнью". Картограф экспедиции, поручик Луковников, будучи свидетелем разговора, вспоминал, что Николай Михайлович возразил, что еще не настолько стар, чтобы думать о смерти. Монахи отвечали: "Человек умирает не когда старый, а когда спелый. Твое время, мудрейший, нам сдается, пришло". Пржевальский парировал: "Не отступимся. Будем искать. Найдем подводный город".

Иссык-кульская страсть Пржевальского, однако, ничего, кроме разочарования, исследователю не принесла. Нехитрое техническое оборудование позволяло проводить работы лишь на мелководье".

Жизнь в пути

"...Эпохальный поход Пржевальского в Центральную Азию включал в себя четыре экспедиции по неизведанным маршрутам. Первая (Монгольская) прошла с ноября 1870-го по октябрь 1873-го. Вторая (Лобнорская) - с августа 1876-го по март 1877-го. Третья (первая Тибетская) - с февраля 1879-го по октябрь 1880-го. Четвертая (вторая Тибетская) - с сентября 1883-го по октябрь 1885-го".

В общей сложности Пржевальскому, с учетом других его путешествий, суждено было провести в дороге больше девяти лет, а общая протяженность проделанного им и его товарищами пути превысила 33 тысячи километров.

"Самым, как говорил Николай Пржевальский, жизненным вопросом всех экспедиций были научные исследования. Он выработал собственную методику работы, развив идеи, полученные от Семенова-Тян-Шанского... По оценке Русского географического общества, Пржевальский имел редкие личные качества, весьма важные для путешественника. Он обладал отвагой, предприимчивостью, выносливостью, энергичной силой воли, которая "подчиняла все его окружавшее".

По словам Семенова-Тян-Шанского, Пржевальский был первым, кому удалось избороздить смелыми маршрутами всю внутренность Азиатского материка".

Умер, попив воды из реки

В начале марта 1888 года Николай Пржевальский прибыл в Петербург, чтобы представить совету Императорского русского географического общества программу новой экспедиции на Тибет. Снарядить ее планировалось в Караколе, в который отряд прибыл в октябре. За несколько дней до этого исследователь, как говорится в книге Сумарокова, охотился на фазанов в районе конно-почтовой станции Константиновская на реке Чу в 20 километрах от Пишпека.

"...Дни стояли жаркие и душные. Пржевальский вспотел и, испытывая жажду, выпил воды из реки. Козлов (один из участников экспедиции. - Прим.ред.) по этому поводу вспоминал: "Эта поездка вышла роковой... Николай Михайлович несколько раз пил сырую воду как раз в тех местах, где незадолго перед этим жили люди, страдавшие тифом. Мы долгое время не хотели верить, чтобы Пржевальский мог позволить себе делать то, чего не позволял нам, - пить некипяченую воду".

Через несколько дней у него проявились первые симптомы болезни, а 20 октября в девять часов утра он умер.

"...По общему совету место для могилы было выбрано в двенадцати верстах от Каракола, на высоком обрывистом берегу Иссык-Куля. Из-за твердости грунта солдаты и казаки экспедиции копали могилу в течение двух дней. Было приготовлено два гроба: один деревянный, другой - железный внешний, изготовленный в гарнизонной артиллерийской батарее и убранный материей и галуном. Местные дамы сплели венок из искусственных цветов и возложили его на гроб, солдаты - огромный венок и гирлянду из ели.

...Обретя покой среди горных вершин Тянь-Шаня, Пржевальский так и не стал его исследователем, хотя намерения такие имел. 19 января 1885 года, находясь в районе Лобнора (озера на западе Китая. - Прим.ред.), он писал: "Если же нас не пустят в Тибет..., тогда на Иссык-Куль мы придем раньше и займемся исследованием центрального Тянь-Шаня".

Вместе с тем

Памятник Николаю Пржевальскому в Караколе был открыт летом 1894 года. Строили его в течение пяти лет. Два года ушло на заготовку и перевозку каменных глыб, три - на их обработку и подгонку. Памятник, как говорится в книге Леонида Сумарокова, стал первым в Киргизии произведением монументальной скульптуры. Он получился изящным и одновременно величественным. Высота составила 8,2, ширина - 2,5 метра. Вес памятника 365 тонн, масса орла - тонна.

Мнение

Леонид Сумароков, один из авторов книги "Евразийские хроники Н. М. Пржевальского":

- В России от экспедиций Пржевальского ожидали укрепления торговых связей. Сведения, полученные им, не расценивались как информация военного характера. Пржевальского рассматривали как человека, который мог бы реализовать задачи присутствия "мягкой силы" России на Тибете. В XIX веке ситуация у границ российской империи в корне отличалась от колониальной деятельности той же Великобритании в Индии, поэтому проникающие в Среднюю Азию англичане были удивлены порядком, который был установлен в Туркестане.