Буратино эра ступидо

Количество экранных адаптаций сказки Карло Коллоди про деревянного мальчика давно перевалило за все разумные пределы, но никто этого, кажется, не замечает, и итальянские старики упрямо продолжают строгать говорящих кукол. Пиноккио к настоящему моменту успел и космические просторы на ракете побороздить, и людей поубивать, и с четырехруким Императором Ночи сразиться (и кто-то еще Алексея Толстого в излишней вольности упрекает). Гильермо дель Торо грозится вскоре поселить Пиноккио в фашистской Италии, Disney готовит очередной ремейк. Ну а сейчас - версия Маттео Гарроне, относительно близкая к оригиналу.

В фильме Гарроне плотника Джеппетто сыграл Роберто Бениньи, у которого тоже был свой "Пиноккио". Он там выступил режиссером и главную роль исполнил. Тем фактически собственную карьеру похоронив: 50-летний лауреат "Оскара" и любимец Джима Джармуша, изображающий гиперактивного ребенка, - зрелище, поверьте, незабываемое. В роли Джеппетто он, уже заметно постаревший, конечно, смотрится куда органичнее. При этом, как ни парадоксально, у версий Гарроне и Бениньи гораздо больше общего, чем можно было ожидать. По крайней мере, в части содержания и его соответствия произведению Коллоди.

Фактически "Пиноккио" Гарроне является почти буквальным пересказом - за вычетом избыточных событий и персонажей и с учетом нескольких незначительных изменений, - аккуратно следующим не всегда, мягко говоря, рациональной логике воспитательного сюжета. Который тем не менее до сих пор не теряет актуальности. В процессе становления настоящим человеком, то есть - метафорически - взросления, Пиноккио через множественные испытания, выпадающие на его долю, постигает ряд несложных, но необходимых истин: нужно учиться, не быть эгоистом, не врать, избегать кажущихся соблазнительно легкими путей, усердно трудиться. Иначе станешь не человеком, а ослом. И так, ослом, помрешь. Элементарная и понятная, казалось бы, инструкция, однако если б ей следовали почаще, мы бы сейчас жили совсем в другом, лучшем мире.

Из откровенной самодеятельности у Гарроне - разве что дополнительные вкрапления библейского символизма (решение небесспорное, но это не так уж часто бросается в глаза) там, где его не было, а в остальном он сосредоточился на режиссуре и визуальном оформлении, вдохновленном комедией дель арте и уличными театрами марионеток. Чем, собственно, фильм и берет.

Сказочную атмосферу Гарроне создавать не впервой, и если вы видели "Страшные сказки", то приблизительно должны себе представлять, как это выглядит: мрачненько, не по-детски вычурно, хотя в данном случае без крови и обнаженки, потому что все-таки для детей. Но сцены с утоплением ослика, обугленными культями ног и повешением не каждый, наверное, родитель отважится своему чаду показывать (здесь Гарроне сознательно идет вразрез с трендом на выхолащивание детского контента, созданного изначально в совершенно иных реалиях). Да и в целом дизайн различных тварей объективно жутковат. И объективно чудесен одновременно. Тунец с человеческим лицом, черные зайцы с гробом, упитанный сверчок, тетка-улитка и сам титульный герой - отрок, покрытый толстым слоем пластического грима, - один чудеснее другого.

От реалистичных картин Гарроне, в частности "Догмэна" и "Гоморры", "Пиноккио" досталось ощущение беспросветной нищеты, которая здесь вездесуща. На унизительно бедственном положении Джеппетто вообще делается, пожалуй, чрезмерный упор. Впрочем, неблагодарный сынок от него быстро сбегает, и после встречи с сентиментальным менеджером кукольной труппы Манджафуоко давление на жалость (в определенном смысле приносящее материальную выгоду) ослабевает, а ушлые оборванцы Кот и Лис вызывают, напротив, стойкое отвращение. И далее все четче вырисовывается ответ на вопрос, зачем нам в принципе очередной пересказ сказки Коллоди, тем более почти буквальный.

Дело в том, что Гарроне, иллюстрируя со всех сторон избитый текст непривычными образами - нет, вы посмотрите на этих тетку-улитку, тунца и зайцев с гробом, - находит в нем огромный пласт отменно леворезьбового юмора. Практически не присочиняя каких-то новых шуток и гэгов, а лишь точечной расстановкой акцентов и виртуозной постановкой. Зайцы с гробом ведь и у Бениньи были, но такого упоительно гротескного эффекта не производили. Зашли, произнесли пару реплик и ушли. И у Гарроне, по сути, все так же. Но как они заходят, как эти пару реплик произносят и как уходят - в том и состоит мастерство. И подобных номеров, простых и вместе с тем необъяснимо странных и смешных (или жутких), наберется уйма. Так что сформулированный выше вопрос уже переадресовывается дель Торо, который и без того в похожем стиле работает. Тем более сказку с фашистами мы от него уже смотрели.

4