Ректор Самарского аграрного вуза рассказал о причинах роста цен

Хватит ли Самарской области выращенных овощей и хлеба? Что стоит за ростом цен на "борщевой набор"? Можно ли заказать еду не из супермаркета, а напрямую от фермера? На эти и другие продуктовые темы журналисты "РГ" пообщались с и.о. ректора Самарского аграрного университета Сергеем Машковым.

Самарская область находится в зоне рискованного земледелия. Но ведь современные технологии способны нивелировать и засуху, и температурные перепады. Насколько аграрные ноу-хау сегодня используются в местном АПК и сильно ли они повышают стоимость конечного продукта?

Сергей Машков: Они не делают овощи и молоко дороже, так как, напротив, повышают производительность труда. Возьмем, к примеру, уходящий год, который был уникальным и по осадкам, и по продолжительности высоких температур. Если бы аграрии использовали технологии и машины 10-15-летней давности, регион бы никогда не смог собрать более 900 тысяч тонн подсолнечника и двух миллионов тонн зерновых. По тем же овощам регион уже сравнялся практически с показателями 2020 года, и это при небывалой летней жаре. Современные технологии, с использованием тех же навигаторов, не просто точные, а точечные - позволяют определить координаты каждого семечка на поле и гарантировать минимально стабильный урожай. Что же касается ценообразования на продукты в магазинах, тот тут надо смотреть не только по Самарской области, но и в соседних регионах: сколько там произвели, какова стоимость. Мы же живем не в изолированном пространстве, и потоки овощей или мяса всегда перетекают туда, где их выгоднее продать, - это закон рынка. Но важно посмотреть еще и на наценки, которые делают торговые сети и уличные базары. Скажем, белокочанную капусту аграрии отпускали по 15-20 рублей за килограмм, а на прилавке в городе она уже была по 50 рублей. Вот тут есть над чем работать.

Урожайность, как вы утверждаете, повышается, но мы по-прежнему не можем обойтись без импорта даже самых обычных продуктов - моркови, картофеля...

Сергей Машков: Если вы про египетскую картошку и голландскую морковь по весне, то это не дефицит, а ассортимент магазина. Наши самарские овощи ведь рядом тоже лежат, но покупатель вправе выбирать то, что ему больше нравится - помыто, упаковано, может быть, лучше. Хотя и наши фермеры научились фасовать свои овощи не хуже других. Но я со всей ответственностью заявляю, что своего картофеля, капусты, моркови, лука в хранилища заложено достаточно и контракты на поставку их в торговые сети аграрии уже заключили.

То, что вы определили как "минимальный гарантированный урожай", звучит довольно тревожно. Почему минимальный, а где же рост производительности труда в сельском хозяйстве?

Сергей Машков: У нас когда говорят про низкую производительность труда в АПК, то почему-то измеряют ее в долларах, потраченных на единицу продукции. А если посмотреть на нее в килоджоулях или в курсах евро или доллара в перерасчете на рубли или в закрепленных за одним человеком площадях садов или голов КРС, на выработку на один трактор, - мы очень даже выигрываем.

Теперь про урожайность. Самарский аграрный университет уже давно работает в рамках федеральной целевой программы по семеноводству картофеля. Так вот, за пять лет нами в содружестве с семеноводческими центрами было выведено и несколько сортов картофеля, устойчивых к погодным условиям региона. И я считаю, что нам важно не гнаться за рекордами с одного гектара, а получить именно гарантированный урожай, а не остаться совсем без него в случае климатического ЧП. Объемы же в России разумнее добрать расширением - земли и плодородных почв у нас достаточно. Кстати, урожайность того же картофеля в Самарской области сегодня составляет в среднем 350-450 центнеров с гектара.

Люди среднего и старшего возраста наверняка помнят, как раньше по осени все студенты, старшеклассники и заводские инженеры отправлялись на уборку картошки и капусты в поля. Теперь этого нет и в помине и никаких мигрантов, заметьте, там тоже нет. Один современный картофелеуборочный комбайн автоматически сортирует и загружает по двадцать КАМАЗов в час.

Давайте поподробнее поговорим о ценах, ведь основные продукты питания - это то, без чего человек обойтись не может, богат он или беден. Но у нас выросли в цене даже овощи после сбора урожая...

Сергей Машков: Мы все привыкли говорить, что подорожало то и то. А когда беседуешь с фермерами, понимаешь, что у них нет другого выбора - в разы выросла стоимость минеральных удобрений и химзащита растений. Применяемые сегодня сельхозмашины, напичканные электроникой, подорожали на десятки процентов. Я уже не говорю про ГСМ, воду, электроэнергию. В таких экономических условиях выжить и при этом еще развиваться, чтобы производить конкурентоспособные продукты, могут только сильнейшие.

Вспомните: еще лет 15 назад в регионе кто только не занимался выращиванием картофеля - и большие, и малые хозяйства. В результате его цена на прилавке долгие годы держалась в районе 10-20 рублей за килограмм, но и рентабельность была крайне низкой. Те, кто не смог перекрыть недополученную прибыль другими культурами, не имел финансовых и земельных ресурсов, просто ушли с рынка. Теперь в картофелеводстве осталось около десяти компаний, но урожайность у них выросла многократно. И до 50 процентов урожая они получают именно от районированных сортов.

Дискуссия о том, как накормить Россию, идет давно, а толку немного. Мелкие и средние крестьянские хозяйства все равно не могут противостоять аграрным холдингам. Куда же фермеру-то податься?

Сергей Машков: То, что мелкие КФХ не смогут конкурировать с холдингами по производительности и цене продукции - это однозначно, нигде в мире они этого не могут. Но именно они куда больше холдингов заинтересованы в сохранении деревни и ее развитии. Не побоюсь высоких слов, именно фермеры - патриоты России, которые из заработанных средств вкладывают в ремонт сельских клубов, оказывают помощь сельским больницам, школам. Поэтому им надо обязательно помогать - грантами, субсидиями, дотациями.

Но выводить малые и средние предприятия на рентабельность, конечно, необходимо. И здесь сразу несколько путей - загрузка их переработкой выращенной продукции, до конечного продукта с высокой добавленной стоимостью. Здесь могут быть овощные консервы и солености (сразу вспомнились дорогие и вкусные вяленые томаты из Италии), производство сыров, домашних колбас и копченостей.

Вы заметили, что сегодня идет явное дробление рынка и часть населения уже ищет не просто "еду", а своих производителей продуктов? Потребитель, заинтересованный в здоровом питании, хочет не просто, скажем, купить молоко и творог, а знать, какое у производителя стадо, как обстоят дела с кормами и выпасом буренок - сегодня никто уже не доверяет просто написанному на упаковке. Некоторые даже спрашивают адрес хозяйства и приезжают на все посмотреть своими глазами. А вот после этого они становятся постоянными покупателями. Крестьянину надо набрать таких 50-100 человек, и достаточно будет просто в назначенный час приехать и передать регулярный заказ клиенту.

Еще один путь - создавать профильные союзы и кооперативы, чтобы объединить выращенный продукт, ведь никакую торговую сеть или крупного переработчика не интересует партия поставки меньше 10 тысяч тонн.

Работа и жизнь на земле никогда не были ни легкими, ни престижными. Но в последнее время наблюдается отток туда горожан - не просто дачников и пенсионеров, а тех, кто едет работать. Как вы прокомментируете такой тренд?

Сергей Машков: В 2009 году, когда я стал замдекана на инженерном факультете университета, часто стали контактировать с производством. Так вот, бывало, спрашиваешь успешного фермера: где ваши дети? А они где угодно, только не в сельском хозяйстве. Но в 2015 году ситуация начала меняться кардинально. Сейчас треть студентов нашего университета - это дети тех, кто трудится на земле. Конечно, их должно быть еще больше. Но пока на село активно возвращаются те, кто там родился и вырос, у кого остались родственные и социальные связи.

Тут свою роль сыграла и пандемия. Плюс - людей стала интересовать чистая экология для себя и своих детей, возможность питаться чистыми продуктами, а их излишки - выгодно продавать, ведь цены заметно подросли.

Ключевой вопрос

Тяга к земле повлияла на конкурс в ваш вуз?

Сергей Машков: Конечно, и в первую очередь это взрослые люди, уже имеющие высшее, но не профильное образование. Конкурс в магистратуру вырос очень сильно, и мы в этом году не смогли взять всех желающих даже на платное обучение. Ведь одно дело мечтать создать свое хозяйство, а другое - иметь для этого базовые знания и умения.

В сентябре при нашем аграрном университете открыли среднее специальное отделение - колледж. Так вот туда на ветеринарию тоже был очень большой конкурс, набрали 50 студентов, но многие остались за порогом - возможности вуза небезграничны, хотя в этом году у нас было рекордное количество бюджетных мест, и все равно не хватило.

Но мы их постоянно расширяем, в том числе и предлагая абитуриентам новые направления. Сейчас ведем лицензирование новой специальности - "аграрный и сельский туризм". Наша миссия здесь - переподготовить или доучить сельских тружеников. Страна у нас огромная и интересная, и она вполне может для многих стать альтернативой Италии, куда пока нельзя, Египту, куда лететь боязно, Доминикане, куда дорого. А наш аграрный ресурс вкупе с природным и культурным поможет и здоровья набраться, и многому научиться.