Экспедиция "Родины" прошла по следам русских покорителей Арктики. И убедилась: ни века, ни ветра не способны уничтожить здесь следы архангельских поморов. Вместе с сотрудниками Арктического плавучего университета наш корреспондент исследовала архипелаг Новая Земля на судне "Профессор Молчанов".
Татьяна Сухановская
Рейд острова Сосновец.
- В городище, как во сне,
- Люди - тля, а избы - горы.
- Примерещилися мне
- Беломорские просторы.
- Гомон чаек, плеск весла,
- Вольный промысел ловецкий:
- На потух заря пошла,
- Чуден остров Соловецкий.
Николай Клюев 1914
Следы шенкурской родни
Начинаю понимать, почему люди платят миллионы рублей за туры в Арктику. Озаренное незаходящим солнцем небо в Баренцевом море очень похоже на то, которое изображают иконописцы. Ночью оно сливается с водой - границу различить невозможно. И еще за нами неотступно следует туман - то нагоняет, то отстает. В молоке и плывем. А вслед "Молчанову" высовывают голову тюлени: мы для них реалити-шоу (они, в свою очередь, для нас). И раздвигают волны темно-серые глыбы горбатых китов - пускают фонтаны воды с облаками пара.
Мы поднимаемся все выше на Север: идем по следам русских первопроходцев - Георгия Седова, экспедиции которого в этом году исполнилось 110 лет, и поморов, ходивших на Новую Землю веками. Среди последних и мои предки из Богословского монастыря Шенкурского уезда, в 1910 году основавшие на Новой Земле в районе Крестовой Губы первое русское поселение Ольгинское.
Именно ольгинцы проводили Георгия Яковлевича в последний поход на полюс. Осенью 1912-го во время зимовки экспедиции на Новой Земле к Седову пришел староста поселка Усов - попросил взять с собой матросом или погонщиком собак. "Но при всей очевидности пользы для экспедиции от человека, закаленного в полярных невзгодах, Седов вынужден был отказать: Усов - староста поселка, его энергией только и держится все становище", - вспоминал позже Николай Пинегин, биограф Седова.
Жаль, проходим мимо Крестовой! А так хотелось увидеть становища моих шенкурских предков, начавших осваивать Матку (так поморы называли Новую Землю) еще в XVIII веке. Среди них промышленник Ульян Фомин из Богословского монастыря. Документы свидетельствуют, что в конце XVIII века он "на одно лето ходил из Архангельска на Новую Землю за звериным промыслом. Платы получил четвертую часть промысла".
Но, проскочив с сожалением Крестовую, уже в Русской Гавани, во время первой высадки, мы находим то, ради чего отправились в экспедицию.
Следы русских промышленников
О них здесь напоминает все. Вот, к примеру, ледник Шокальского в бухте Откупщикова - он словно надвинутая на брови залива огромная белая шапка, от которой отчаливает парад свадебно-белых айсбергов. Имя кормщика Павла Откупщикова бухта получила благодаря Федору Литке, нанявшему помора в качестве лоцмана.
А через несколько километров пешего пути вдоль залива перед нами открывается остров Богатый, названный так поморами ... за птичьи базары. Дело в том, что во время Первой мировой войны для забытых на Новой Земле русских промышленников птичьи яйца, судя по дневникам моих родственников, стали своего рода валютой - на них можно было приобрести у норвежских промышленников муку, патроны и табак. Но уже в 1919 году за соотечественников вступилось новое советское государство: самим было тяжко, а полярников не бросали.
Вот один из счетов на товары для Новой Земли:
"30 мая 1919 г. От Союза Шенкурских потребительских обществ - ниток суровых 2 фунта на сумму 51 р. 20 к.; муки картофельной - один фунт на сумму 3 р. 60 к.; масла простого - один фунт на сумму 7 р. 67 к.; одну пачку спичек на сумму 1 р. 93 к.".
В Архангельском областном архиве хранятся счета от народной типографии, Союза смолокурных артелей, кооператива Шенкурского уезда. С 1919 года они отправляли на Новую Землю картофельную муку, чернила, бумагу, отрывные календари и, конечно, "материю красную на флаги".
В то время между прочим жители "сухопутного" Шенкурского уезда составляли большую часть русского населения Новой Земли: вцепились корнями! И неудивительно: по данным историка Павла Филина, только за два месяца навигации шенкуряне зарабатывали здесь до 250 рублей на брата.
Бешеные деньги! В то время лошадь на Севере стоила 40 рублей.
Следы морских драм
До первого промыслового становища, что напротив острова Богатый, нам пришлось преодолеть каньон, перейти след в след снежник и две речки, прочавкать по болотцу. Две заброшенные избы спрятались прямо на пляже между гор. Когда-то в них жили промысловики Русской Гавани, чьи имена помог установить "Родине" наш верный архангельский читатель, краевед Анатолий Бутаков.
Даниил Афанасьевич Труфанов 1894 года рождения родом из деревни Буяновской Шеговарской волости Шенкурского уезда. Жена его Анна Григорьевна 1901 года рождения. Дочка Валя, появившаяся на свет в 1924 году. Даниил в Первую мировую войну оказался в германском плену, затем воевал в Красной армии, а с 1923 года руководил на Новой Земле промышленной артелью.
И вторая семья, жившая здесь, тоже Труфановы. Иван Яковлевич и Елизавета Николаевна.
Сейчас дома Труфановых - добротные, поставленные на грунт, со стенами, аккуратно обитыми дранкой, - объект культурного наследия. За его описание берется, не теряя времени, представитель национального парка "Русская Арктика" историк Евгений Ермолов. После этого становищу поморов будет вручен паспорт. Мы присутствуем на церемонии рождения нового памятника!
Здесь, на Карском берегу архипелага, столетия словно нанизаны одно на другое: в бухте Мурманца берег усыпан выбеленными ветром и отшлифованными морем шпангоутами, килями и пайелами судов разных эпох. В природном холодильнике каждая деревяшка сохраняется столетиями! А северные архивы дают бесценные комментарии к находкам. Вот, скажем, подряд на постройку новоземельского карбаса XVII века:
"Шенкурской четверти деревни Пинежки Богословского монастыря крестьянин Игнашко Григорьев сын Носовых подрядился зделать карбас в новоземельский кочевой промысел из доброго соснового леса длиною по колоде 3 сажени, лодеи по семи набоев на стороне верхному набою от корга до корга четыре 4 сажени с аршином, сажени мера пол-третья аршина 2 вершка, и учинить в том карбасе 9 упругов и порубни и поколении зделати, и высмолить с обе стороны ему подрядчику своею смолою и конопать положить своя и приплавить тот карбас на Колмогоры и отдать в дом архиреискои на срок на Николин день вешней ныняшнего 203 года (1695)".
Только домой на этих лодках возвращались не все. Как, например, "важенин Богословского монастыря бобыль Селиверстко, рядовой промышленник (покручник)". В 1696 году его коч разбился в море, а Селиверстко пропал без вести...
След в российской истории
В бухте Мурманца дремлет в обрывках такелажа разобранный морем на части старый карбас, рядом примостился деревянный "тузик" - лодка-малыш, которая использовалась у поморов для высадки на берег и перевозки рыбы.
"Тузик" родом из 1930-х. Вероятно, принадлежал хозяевам единственного здесь промыслового домика в пару комнатушек. На карте он обозначен как "зимовка Колосова". Архивы подсказывают: Колосов - тоже "богословский важенин". Первое упоминание о новоземельских промысловиках Григории Васильевиче и его сыне Иване относится к 1905 году. Известно, что с Иваном Колосовым на Новой Земле зимовали жена Ирина и дети - Екатерина, Леонид и Александра. Позже новоземельскую колонию пополнили младшие сыновья Кирилл и Федор. На краешке Земли шенкуряне добывали моржей, охотились на китов и медведей. В их жилище мы нашли охотничьи лыжи и даже самодельные снегоступы...
Драгоценные раритеты далекой эпохи мы забираем с собой. Ведь нашу экспедицию в полной мере можно назвать Спасательной. Архангельский историк Евгений Ермолов старается вывезти на Большую землю самые ценные лодки и вещи - те, что еще можно сохранить для потомков.
Для Евгения карбас - часть семейной культуры. Поморские лодки шил его дед. Во многом поэтому на борту "Молчанова" под благословением капитана Сергея Хохлова (тоже, кстати, помора) возвращались вместе с нами на родину, в Архангельск, пронумерованные шпангоуты, кили и весла. Пристроились здесь "тузик" и острога для промысла белух семьи Колосовых, шпангоуты и штевень карбаса из бухты Мурманца. А на Больших Оранских островах к ним присоединился "старичок" XVIII века:
- Карбас, возможно, старше двухсот лет. Видите, шпангоуты? - показывает историк лодочные "ребра". - Они не очень большие, но при этом массивные, везде видны следы от топора, еловые "петельки". А сшито судно при помощи вицы (крученых еловых веток).
Для того чтобы бережно поднять ветерана на борт, пришлось изготовить для него специальный силовой каркас.
Кому мог принадлежать карбасок? "В 1798 году из Архангельска на Новую Землю для звериных, сальных и горных промыслов ходило судно "Святой Даниил". В артели был крестьянин Шенкурской округи Ямскогорской волости Павел Маслов. В 1798 году из Архангельска на Новую Землю на судне купца Матвея Стукачева "Святый Николай" ходил крестьянин Нижнепуйской волости Петр Пучинин. А может быть, это та самая лодка, которую "подрядился зделать" упоминавшийся уже Игнашко Григорьев...
Ну, неужели кто-то еще сомневается в том, кто на самом деле открыл русский архипелаг?!
Доказательства скоро можно будет потрогать: спасенные нашей экспедицией карбасы и личные вещи поморов войдут в архангельскую экспозицию национального парка "Русская Арктика".
Текст и фото: Татьяна Сухановская. Исторические фото: Николай Пинегин