Кровавый четверг: "Пэрл" - хоррор, которым восхищается Скорсезе
В нормальном голливудском хите подобная история завершилась бы под фанфары победившего феминизма, однако, как мы помним ещё по "Х", у режиссёра и сценариста Тая Уэста весьма своеобразные взгляды на дамскую самореализацию. Более того, "Пэрл" в выражении таковых идёт значительно дальше и следует маршрутом поинтереснее. Если первый фильм был пусть необычным по оформлению, но всё-таки довольно примитивным слэшером-пугалкой, то его приквел - кино изощрённое, многослойное и уделяющее внимание не столько кровавым выплескам, сколько погружению в психопатическое сознание героини.
Процесс, надо сказать, эстетичен до жути. Яркая гамма "Техниколор" разливается по экрану, очевидно пародируя "Волшебника страны Оз", - разве что вместо пёсика у здешней Джуди Гарленд аллигатор - Гудвин заманивает провинциальных девушек в съёмки для взрослых, а функция Страшилы досталась стремнейшему в мире пугалу. Среди других стилистических ориентиров - певуче-танцевальные "Звуки музыки", будто переснятые Хичкоком ("Психо" неоднократно цитируется напрямую). Плюс, разумеется, германский экспрессионизм. Плюс немножко "Техасская резня бензопилой". Плюс ещё Тарантино - товарищ Уэста по абсолютной ретромании.
Помимо пёстрой визуальной эклектики, картина не чурается содержательной. Темы, затронутые "Х", будь то издержки консервативного воспитания или тождественность эроса-танатоса, изрядно масштабированы, но к ним добавлено множество других - от ироничных параллелей с актуальными коронавирусными напастями и троллинга MeeToo до оголтелой набоковщины, куда же без неё. Иногда может даже показаться, что смыслов, отсылок и оммажей тут чересчур много - впрочем, тем элегантнее фильм находит общий знаменатель, сводя каждое из высказываний к истории одного конкретного сумасшествия.
Вероятно, именно поэтому "Пэрл" так приглянулась Мартину Скорсезе, который, по его заверениям, не мог уснуть после сеанса; мэтр сам ведь проворачивал подобные трюки в 1976-м. А Миа Готт в общем-то вполне себе женская версия молодого Де Ниро - в том смысле, что обладает таким же пугающим магнетизмом, так же гипнотически смотрит в камеру (крупный план перед титрами обязан войти в историю кинематографа) и ухитряется играть симбиоз классического киношного антагониста с печальной жертвой обстоятельств. То есть снова, по сути, исполняет сразу две равноценные роли, хотя на этот раз формально лишь одну.
Её восхитительный бенефис будет продолжаться как минимум в сиквеле "Максин", но тремя итерациями потенциал франшизы, вероятно, не ограничен. В распоряжении Тая Уэста ещё много эпох и ничуть не меньше человеческих комплексов: знай себе снимай, а мы обязательно посмотрим.