Мария Арбатова, писатель:
- Очень положительно отношусь к сносу палаток. Эта убогая примета 1990-х годов загаживала образ Москвы. Одно из дорогих для меня в городе мест - Гоголевский бульвар. Он тоже не избежал застройки ларьками, которые просто убили его, стали надругательством над этой территорий. Сейчас палатки снесли и надеюсь, больше на их месте ничего не возведут взамен. А на бульвар вернутся его первоначальный облик и аромат.
Лариса Рубальская, поэт-песенник:
- Я коренная москвичка и мне нравится, когда в городе чисто, когда по улицам можно легко и свободно идти. Палатки, которые сейчас сносят столичные власти, не просто собирали много людей, но стояли прямо у выходов из метро. Это приводило к вечным давкам. А сейчас, надеюсь, освободившиеся места благоустроят и городская среда станет еще комфортнее.
Владимир Плоткин, архитектор:
- Как архитектор, как житель, конечно же, я считаю снос всего этого самостроя благом для Москвы и москвичей. Хорошо, что город очищается от этих несуразных построек. Согласитесь, ведь среди них не было ни одного не то что оригинального, красивого, но хотя бы просто симпатичного здания!
Владимир Винокур, художественный руководитель Государственного театра пародий:
- Речь идет о временных ларьках и уже само название говорит, что их время прошло. Верное решение приняли городские власти! Эти же палатки были построены по принципу "кто во что горазд", а многие из них стали еще и рассадниками антисанитарии, местом притяжения сомнительных личностей. Вчера стал свидетелем того, как продавец цветов, не дожидаясь сноса, сам переехал в стационарное здание неподалеку от своей бывшей точки. Думаю, так стоит поступить и другим, ведь магазины с цветами, парфюмерией и прочим в стационарных строениях удобнее, безопаснее, и не портят облика города.
Алексей Глызин, певец:
- В районе метро Новослободской снос палаток, на мой взгляд, вполне оправданное решение, там же стояли просто какие-то халабуды. Они мешали и пешеходам, и автомобилистам, около них все время была какая-то толчея. В таких местах снос палаток не просто возможен, а необходим!
Рустам Рахматуллин, координатор движения "Архнадзора":
- В зонах архитектурных памятников Москвы, а к ним относится большинство станций метро, не должно быть вообще никакого строительства - ни капитального, ни временного, ни самостроя, ни разрешенного. Но оно, к сожалению, было. Взять хотя бы станции "Чистые пруды" и "Кропоткинскую". Ларьки и торговые павильоны простояли там 20 лет. Хорошо, что их, наконец, снесли. Но я думаю, что появиться там без виз чиновников они не могли. И те, кто визировал строительство этих сооружений, сами сразу выводили себя из правового поля. Понимаю, что большинство из этих людей давно стали бывшими чиновниками, но все равно полагаю: они должны ответить за свое самоуправство хотя бы сейчас, когда в городе наводится порядок.
Сергей Кузнецов, главный архитектор Москвы:
- Ничего из того, что сносится, не является потерей для архитектурного облика города. Если посмотреть историю возникновения этих объектов, очевидно, что ни один из них не был заложен в проекты улиц, площадей и тех мест, где они возникали. Это всегда спонтанное дополнение, которое не является ни частью ансамбля, ни само по себе интересным архитектурным сооружением.
Впрочем, в самой типологии "ларька" ничего плохого нет, но он придуман, сочинен и ему найдено подходящее место. Приведу пример - недавно реализованный конкурсный проект благоустройства Триумфальной площади. Частью ее ансамбля стали несколько павильонов - торговый, информационный, кафе и качели. Но все это сделано в рамках единой архитектурной концепции. Архитекторы, которые придумали дизайн и реализовали в некоем едином ключе, были выбраны в ходе конкурса. Работа над обликом города - это программная история для мэра Сергея Собянина, которая устраняет многие ранее допущенные ошибки. Напомню, одним из первых шагов по улучшению облика столичных улиц стала борьба с рекламными перетяжками, затем мы стали работать с информационными конструкциями, рекламой, летними кафе - с массой элементов, которые относятся к дизайну среды. Это планомерная работа с теми вещами, которые засоряли город и мешали его узнаваемости, возвращение к тому интересному и ценному, что Москва собой по-настоящему представляет.