Как нейрохирург из Института имени Склифосовского стал руководителем службы здоровья региона, который известен выдающимися представителями отечественной медицины? Академики Николай Блохин, Николай Трапезников, профессора Ефим Березов, Николай Кожевников - нижегородцы. Первую операцию на сердце провел нижегородский хирург ученый Борис Алексеевич Королев. К тому же Нижний Новгород признан лучшим в России городом для проживания…
Антон Шаклунов: Я не потомственный врач. Мой отец - военный. Мама - учительница средней школы, потом программист. И сам я готовился в программисты. Но вовремя понял, что это совсем не мое. Старшая сестра Оксана училась на факультете фундаментальной медицины МГУ. Она так вкусно рассказывала о медицинских проблемах, что я проникся ими, и не было никаких колебаний, сомнений в выборе профессии. Окончил тот же факультет фундаментальной медицины МГУ.
Во время учебы начал ходить на дежурства в Склиф. Объяснять, какая Склиф уникальная медицинская школа, наверное, нет необходимости. Тем более что я трудился под руководством гениального нейрохирурга Владимира Викторовича Крылова. И первое мое место работы - отделение нейрохирургии в Склифе. Одновременно с этим был дежурантом по нейрохирургии в МОНИКИ.
Антон Александрович, вы такой жадный? Постоянно хочется большего?
Антон Шаклунов: Жадность была только в отношении операций: готов был не выходить из операционной.
Все получалось? Срывов не было?
Антон Шаклунов: Не было. Были месяцы, когда у меня было по 18 дежурств.
Тогда объясните, что произошло? Как вместо операционной вы оказались в начальственном кабинете? Сперва главным врачом одной из подмосковных больниц. Потом начальником управления в Минздраве Московской области. Потом заместителем министра здравоохранения Крыма. И вот министр в Нижнем Новгороде… Вы такой дока в организации здравоохранения?
Антон Шаклунов: Путь не был простым. Он длился целых восемь лет. И самым трудным, даже болезненным для меня было расставание с практическим здравоохранением. Очень не просто дался переход на главного врача больницы.
Потом вошли во вкус?
Антон Шаклунов: Через год понял, что я на своем месте. Что можно практическую службу изменять к лучшему. Можно добиваться ее человеческого лица.
Вот об этом чуть подробнее. Вы пришли главным врачом больницы в подмосковном Чехове и…
Антон Шаклунов: …увидел коз, которые паслись на ее территории. Если честно, глазам не поверил. Но меня просветили: "У нас тут козы давно пасутся". Козы были, а палаты не обустроены, нет элементарных удобств. И, естественно, дефицит специалистов. В больнице на 170 коек, которая недалеко от столицы, даже не было отделения реанимации.
Вы проработали там четыре года. Коз пасут в другом месте? Реанимация появилась?
Антон Шаклунов: Не иронизируйте! Поймите, при желании даже при скромном бюджете можно многое. Открылось отделение реанимации, заработали отделения неврологии для больных с инсультом, отделение кардиологии для больных с инфарктом, появился компьютерный томограф. Работать в больницу пришли 35 молодых, но уже опытных врачей. И я тогда понял: человеческий фактор не устарел.
Почему же ушли оттуда?
Антон Шаклунов: У меня не было выбора. За меня решило начальство: сначала я стал начальником управления Первого округа Московской области, а потом совсем в другом регионе России - в Крыму. Стал заместителем министра здравоохранения.
И там не очень задержались: через три года оказались во главе Нижегородского здравоохранения.
Антон Шаклунов: Три года - не такой уж малый срок. В Крыму было очень непросто. Надо было с нуля выстраивать систему здравоохранения, приводить ее в соответствие с общероссийским.
Удалось?
Антон Шаклунов: Представьте себе, в основном удалось.
Прошедшей осенью была в командировке в Крыму. Проблем там немало. И это естественно, когда речь о здоровье. Оно касается каждого из нас. А на всех, как известно, угодить невозможно?
Антон Шаклунов: И, наверное, не надо угождать всем и во всем. Нужно главное. А это, на мой взгляд, чтобы современная медицинская помощь была качественной, доступной, и чтобы в центре ее был пациент.
Кредо министра?
Антон Шаклунов: Можно считать и так. Потому что если помощь доступна не всем, кому она необходима, то ей грош цена.
В Нижегородской области ситуация с той же доступностью нормальная?
Антон Шаклунов: Пока нет. И это, поверьте, самое сложное. Всех пациентов можно разделить на несколько категорий. Первая - это те, кто почти никогда не ходит к врачам. Их пугает сама мысль о посещении лечебного учреждения. Пугают бесконечные разговоры об очередях, неприветливости, мягко говоря, сотрудников. Вторая - это люди, которые скрупулезно следят за своим здоровьем, которые регулярно посещают медиков и очень часто ими недовольны. Наконец, третья категория. Это те, кто из больниц и поликлиник не выходят.
Ваши действия?
Антон Шаклунов: Действия организаторов здравоохранения направлены на каждую из этих групп. Для первой мы придумали такую форму, как "поезда здоровья". Это когда ведущие специалисты приезжают в самые отдаленные уголки области. Всех заранее извещают о прибытии специалистов, и идет прием. Для второй группы мы создаем условия записи к врачам через несколько точек входа: интернет, телефон и терминал самозаписи, который устанавливается сейчас во всех поликлиниках. Кроме того, для этой группы переводим врачей на новый формат работы: выделение сестринского поста и организация неотложной помощи. Не стану вдаваться в детали. Скажу одно: это высвободило время для непосредственного общения врача и пациента. Позволило врачу принимать больше пациентов, чем ранее.
Но при этом вы почти отказываетесь от практики посещения врачом пациентов на дому?..
Антон Шаклунов: Не надо быть столь категоричной. Не отказываемся вовсе. Но убежден: врач должен принимать пациента в поликлинике. А на вызовы должна направляться специальная неотложная служба. Ведь врача на дом чаще всего вызывают для возможности получить больничный лист или некую справку, которая освобождает от работы. А для лечения, исследований, сдачи анализов пациент обращается в поликлинику.
Кстати, об анализах. Недавно мама девятимесячного малыша рассказала: взяли анализы у ребенка. Спрашивают: "Вы хотите, чтобы результат анализа вам выдал специалист или робот? У нас есть и то, и другое". Мама, естественно, говорит, что хочет узнать результаты от специалиста. Ей отвечают: "Это будет дороже". И называют соответствующую сумму. Ваше, министра, отношение к подобным правилам?
Антон Шаклунов: Это не правила! Это некая частная инициатива частной клиники. В государственных такого быть не должно.
Но вы не против роботов, прихода цифры?
Антон Шаклунов: В наше время такое просто не положено министру.
А что положено? Министр должен быть жестким, требовательным. А добрым? Обязательно или нет?
Антон Шаклунов: Хорошо, чтобы все были добрыми. Доброта - это не характеристика чиновника. Это человеческое качество, которое в жизни только помогает. А уж если речь об охране здоровья, то иначе просто нельзя.
Вы, министр, ведете прием посетителей? Вы доступны? Вас просят помочь попасть на консультацию к какому-то специалисту? Помочь с госпитализацией в определенное учреждение?
Антон Шаклунов: Без этого дня не проходит. Некоторые пациенты просто заходят в кабинет. И не просят - требуют.
Отказать можете?
Антон Шаклунов: Если человек до министра добрался, то как ему можно отказать?
А почему приходится добираться до министра?
Антон Шаклунов: Тут однозначного ответа нет и быть не может. Нередко дело в том, что пациенту что-то не так объяснили врачи. Бывают и просто характерологические особенности пациента. По-разному. Но то, что это некие проколы именно в доступности медицинской помощи, очевидно. И с этим мы обязаны считаться.
Но пациент не всегда прав.
Антон Шаклунов: Не всегда. Но пациент - это страдающий человек, которому мы обязаны помочь.
А врач должен быть защищен? Академик, блистательный врач, организатор Юрий Леонидович Шевченко, когда был назначен министром здравоохранения страны, считал одной из главных своих задач защиту врача. А сейчас почти модны "дела врачей"? Смакуются врачебные ошибки. А врач порой вынужден идти на риск. Скажем, впервые проводить операцию, которую до него никто никогда не проводил. Да, он берет расписку с пациента или родственника пациента о возможных последствиях… Но все равно оказывается крайним.
Антон Шаклунов: Не ошибается лишь тот, кто ничего не делает. Старая истина. И врач может ошибиться. Но его ошибка не должна быть связана с его некомпетентностью, незнанием.
В государственных медучреждениях Нижнего Новгорода, как и в других регионах, платные услуги оказываются? Не только тем, кто хочет лежать в отдельной палате, пройти обследование немедленно, а не ждать его в очереди? Вас не коробит от сочетания "медицинские услуги"?
Антон Шаклунов: Коробит. И то, что это словосочетание теперь так популярно, приводит к различным изъянам в службе здоровья. Должна быть медицинская помощь.
Повсеместно растет количество частных медицинских учреждений. Будущее за ними? Или удастся сохранить государственную медицинскую помощь на должном уровне?
Антон Шаклунов: Я ничего не имею против частной медицинской помощи. Но при одном непременном условии: частная помощь должна находиться в таких же конкурсных условиях, как и государственная. То есть нельзя допускать, чтобы частная помощь, если угодно, снимала сливки. Вот вы заметили, что повсеместно растет количество частной стоматологической помощи. А обычной участковой помощи в частных учреждениях практически нет. Нет равных условий. Есть Конституция. В ней прописано: медицинская помощь должна быть бесплатной. Надеюсь, так и будет.
Министру ведома бессонница?
Антон Шаклунов: Бессонных ночей нет. Домой прихожу за полночь. На работу приезжаю к восьми утра. Я прежде всего врач. А у врачей всегда свое расписание суток.