Поделиться
Воровать нехорошо. Глубоко усвоив эту вечную истину, сотрудник нашей редакции напрямую обратился к библиотекарше одного валдайского дома отдыха: "Мне очень нужна эта книга. Уникальный экземпляр, который я хочу подарить автору. Взамен, обещаю, я вам пришлю точно такую, новую". Библиотекарша не устояла против просьбы столь честного (ведь мог просто взять и не вернуть книгу) читателя, интеллектуальный бартер состоялся.
Что же уникального обнаружено в этом экземпляре, который находится пока в редакции? Ну, хороший автор - Василий Аксенов, но печатают его сейчас в избытке, не то что лет 25 назад, когда писателю пришлось эмигрировать из Советского Союза в Америку - уезжал от цензуры, ехал за свободой. В библиотечной книге под названием "В поисках грустного бэби" привлекало другое.
Во-первых, она сильно зачитана, но все обветшалые странички аккуратно подклеены и восстановлены. Что, безусловно, свидетельствует и о хорошей постановке библиотечного дела в данной здравнице, и о читательской любви к автору, которому, решил наш сотрудник, будет приятно получить материальное подтверждение собственной популярности.
Во-вторых, и это, вероятно, главное, удивлял титульный лист. На произведении с подзаголовком "Книга об Америке" и с изображением Аксенова с чемоданом в руке стоял жирный штамп какого-то "ЛОО при СМ СССР". Каким образом сочинение известного антисоветчика, эмигранта попало в круг чтения тех, кто пользовался совминовскими благами?
Получается, что все запреты и ограничения вводились ими "в интересах народа", а сами запретители считали себя "высшей расой", которой все дозволено.
Вот с таким сообщением о ждущем его подарке в виде законно приобретенной библиотечной книги я и позвонил Аксенову во французский Биарриц, где писатель обосновался пару лет назад.
Позвонил и для того, чтобы поговорить на тему этой книги: в чем причины и корни антиамериканизма? Василий Павлович удивился:
- Надо же, какое совпадение, я как раз вожусь с этой книгой. Дело в том, что в Америке есть такая премия "Либерти". Она дается деятелям русской культуры за вклад во взаимопонимание или что-то в таком роде. И возник проект - выпустить несколько книг лауреатов. А поскольку я тоже являюсь лауреатом этой премии, ко мне обратились с просьбой что-то собрать из прошлых вещей об Америке. Потому и взял опять в руки "В поисках грустного бэби".
- Сейчас такого рода премии - отличный повод объявить вас агентом американского империализма. Не любят в мире американцев.
- Ну, агентом меня объявляли множество раз. Помню, в 1988 году, в самый разгар перестройки, журнал "Крокодил" написал следующее, цитирую почти дословно: "А сержант ЦРУ поставит по стойке "Смирно!" всех базилей и Ко и прикажет им: оклеветать, оскорбить! У меня, кстати, скоро должна выйти книга "Десятилетие клеветы". Там собраны мои статьи и радиоскрипты. А подзаголовок - парафраз Федора Михайловича Достоевского: "Радиодневник писателя". У него был дневник писателя, а у меня - радиодневник.
- Но американцев-то все равно не любят. Открываю все ту же книгу "В поисках грустного бэби" и читаю первую фразу: "Неужели вы всерьез собираетесь жить в Америке?" Ее произносит немец, типичный европейский интеллектуал.
- Неверно думать, будто антиамериканизм появился только сейчас. Он существовал всегда. И я не пойму, отчего, ведь в принципе Америка не делала ничего плохого, наоборот спасала Европу от германского империализма. Правда, бомбили, и это было больно - много невинных погибло.
- Но эту фразу сегодня мог бы повторить любой европейский интеллектуал.
- Не любой. Скорее, любой поверхностный человек. Например, Гюнтер Грасс. Он как раз один из заправил антиамериканского направления среди европейской интеллектуальной элиты.
- В чем же причины европейского антиамериканизма?
- В том, что проиграли войну, а Америка пришла в качестве победителя. Немцы хоть и говорят, что они - антинацисты, но подсознательно не любят тех, кто пришел и оккупировал их. Да кто же любит оккупантов? Предположим, в самый разгар чудовищной культурной революции пришли бы американцы спасать людей, и Китай не потерял бы сто миллионов человек. Их все равно неизбежно стали бы ненавидеть - такова человеческая природа.
Помню, в далекие-далекие годы, мне было тогда лет 17-18, выходил такой журнал "Кольерс". Он выпустил чудовищно провокационный номер, где поместил карту Советского Союза, как бы оккупированного американцами. В номере была напечатана масса статей о том, как сложилась бы оккупация СССР вооруженными силами США. Этот номер вызвал безмерный гнев в Советском Союзе. Огрызались почти последними словами. И дело не в том, что столкнулись две идеологии - социалистическая и капиталистическая. В общем-то, и на подсознательном, народном уровне было ощущение, что вдруг оказаться под кем-то - чистое безобразие.
- Но тот же европейский интеллектуал назовет, думаю, иные причины антиамериканизма. Расскажет, к примеру, об экспансии американской масс-культуры.
- Конечно, но стоит ли на нее огрызаться? Ведь сами европейцы клюют на эту культуру, сами покупают и крутят эти бесконечные американские фильмы.
- И поедают биг-маки.
- А на них чего они взъярились? Это же просто жалкая котлета, засунутая в булку, и все. Просто жратва, плохо усваиваемая организмом. Если уж говорить об идеологии, то вот кока-кола - действительно жидкая идеология.
- Почему?
- Да очень похожа - пузырится вся. Вкусная, кстати, в жару никто против нее не устоит. Ленин был прав, когда сказал: "Real thing!".
- Где ж он это сказал?
- На одной концептуалистской картине. Там флаг, Ленин в профиль, и все в цветах кока-колы.
- Вы защищаете Соединенные Штаты от примитивного антиамериканизма, но в книге вы достаточно критичны и ироничны по отношению к этой стране.
- Да я их долбаю вовсю. Меня там очень многое не устраивает. Но это не означает, что они должны немедленно измениться и сделать так, чтобы меня все устраивало. Там есть и смешное, и безобразное, и высокомерие по отношению к другим, но в каждой стране можно найти всякую чушь. Мне, к примеру, не нравятся отношения внутри американского бизнеса. Я это недавно познал на собственном опыте. Долгие годы я был, так сказать, в книжном бизнесе - как автор самого большого издательства, которое печатало все мои романы. Я стал присматриваться к тому, что там происходит. И увидел целую серию отвратительных предательств, что, как я понял, типично для американского бизнеса.
- Может, это типично для любого бизнеса, не только американского?
- Возможно, но все ведь идет оттуда. Все говорят: ну что делать, бизнес есть бизнес. И вдруг я сам оказался в этом издательстве ни к чему. Они зарубили мой последний роман "Кесарево свечение", которую я считаю своей лучшей книгой. Ссылались на то, что она слишком сложная, что американский читатель ее не поймет, что она будет убыточной. Но все это были явные отговорки. Оказалось, была проведена целая кампания по чистке рядов - выгнали многих сотрудников издательства и авторов, меня в том числе. И это тоже черта Америки - не считаться с людьми.
Но там есть другие организации, чрезвычайно лояльные, гуманитарные. В США невероятный размах благотворительности. Вывод простой: когда речь заходит о Соединенных Штатах, да и о любой другой стране, нельзя проводить обобщения. Только соорудишь себе уютную подушку под голову, чтобы на ней возлежать, и вдруг она разваливается: Америка доказывает каким-то иным примером полную противоположность.
- То есть из-за отказа печатать вашу книгу вы антиамериканистом не стали?
- Нет, не стал. Просто понял, что в мире американского книжного бизнеса мне делать нечего.
- Советская пропаганда была, естественно, сплошь антиамериканской, насаждала соответствующие взгляды на Соединенные Штаты, но люди сопротивлялись ей и антиамериканизмом в то время отнюдь не заразились. Сегодня той пропаганды уже нет, а антиамериканизм расцветает в России полным цветом. Чем это объяснить?
- В книге "В поисках грустного бэби" есть размышление об обратном результате советской пропаганды. Там автор, то есть я, и его приятель попадают в Южный Бронкс, который представлял собой сталинградские руины с бегающими крысами. И приятель говорит автору, что он никогда не думал, что такое реально существует, все относил на пропагандистское вранье. А они действительно врали настолько нагло и сокрушительно, что люди отрицали все, что говорилось негативного об Америке, даже правдивое. Вот и получался обратный эффект: из-за массированной лжи никто не верил даже в то, что было на самом деле. Возникал какой-то совершенно странный фантом воображения. Когда советский человек попадал в американский супермаркет, ему это казалось воплощением каких-то мечтаний о коммунизме. Им, коммунизмом, сразу веяло на человека - полки, полки с яркими, бросающимися в глаза продуктами, немыслимое разнообразие, и я стою среди них и буду брать, брать, брать...
Реальность оказалась совсем не такой. Когда советский человек получил возможность ездить, путешествовать, видеть все своими глазами, делать бизнес, он вдруг увидел, что мир не подходит ни под ту кальку, ни под эту, он гораздо сложнее. И стало возникать разочарование, особенно в Америке, на которую была колоссальная надежда. В конце 80-х годов, когда все стало разваливаться, я приезжал и видел, как с полуотчанием люди спрашивали: что же с нами будет? И много раз слышал своими ушами: хоть бы американцы пришли и спасли нас. Видимо, еще кто-то помнил, как американские продукты, получаемые по лэндлизу, помогали во время войны. Они спасли тогда многих детей, в том числе вашего покорного слугу.
А когда все более или менее устаканилось и бывший советский человек понял, что с голоду не умрет, он сразу забыл о помощи, которую получила Россия. Вообще, смею заметить, россияне не любят благодарить. Я уж не говорю о том, что за тот же лэндлиз никогда не было произнесено ни одного "спасибо". Обычно говорили: а мы расплачивались кровью. И поэтому когда возникло в новой России относительное благополучие, немедленно вернулись самоуверенность, подспудные имперские чаяния. К тому приложила руку интеллигенция, которая стала говорить о какой-то невероятной духовности России и об отсутствии оной за ее пределами. В общем, опять в компенсацию комплекса неполноценности выработался комплекс превосходства: мы вас выше, а вы - прагматики, идиоты, ничего не можете. Хотя в этом и есть доля правды, ее можно приложить к любому народу.
Российское антизападничество связано с подъемом национализма, в чем я убедился, наблюдая за недавней избирательной кампанией. Ее результаты, успех жириновцев, блока "Родина" говорят сами за себя. Собственные невзгоды и ошибки многие россияне хотят переложить на некие враждебные силы за бугром. А взять хотя бы развал армии. Сколько десятилетий русским вбивали в голову, что их армия непобедимая, самая могучая, что все воюют плохо и только русский солдат воюет хорошо. Но если взглянуть непредвзято, то можно убедиться, что при диктаторских режимах на самом деле русская армия всегда воевала хреново и очень много проигрывала. Возьмите злополучный Крым. При Николае сдали Севастополь? Сдали. Проиграли войну Англии, Франции и Турции? Проиграли. Маленькой Финляндии проиграли войну. При Сталине бежали без оглядки на восток, сдавались миллионами, Севастополь опять отдали. А победу завоевали не столько умением, сколько положив десятки миллионов жизней. Почему-то все это забывается, а вслух упоминается только о примерах героизма. У многих людей упадок армии, проигрыш в Афганистане, неудачи в Чечне, развал атомного флота вызвали такую реакцию: мы еще покажем, мы еще станем могучими. То и дело слышишь: нас тогда все боялись. И это говорится не со стыдом, а со знаком плюс. Что же получается, к этому надо стремиться, в этом символ величия? Тогда как надо думать о другом могуществе. Мне кажется, что символ величия действительно в духовных достижениях - в искусстве, науке, благотворительности.
Вообще в нашей стране, к сожалению, начали проявляться очень неприятные, обескураживающие психологические изменения. К чему ко всему прочему приложила руку и наша церковь. Ее возрождению мы безусловно должны быть рады. Но вместе с возрождением она несет, как ни печально об этом говорить, антизападные настроения. Подогревает комплексок, который уже почти потух, а сейчас опять разгорается.
- Последний всплеск антиамериканизма связан с иракской кампанией, которую многие считают, если не преступлением, то ошибкой.
- Чтобы понять американцев, нельзя терять из виду страшный теракт 11 сентября 2001 года. Без этого не было бы никакой иракской кампании, не было бы никакого разгрома талибов. Это ответ Америки на колоссальный и очень болезненный удар в самое сердце страны. Странно, но не все понимают истинную причину, говорят, что Америка, мол, хапает страны ради нефти. А Америка в данном случае вовсе не стремилась разбогатеть. Она хотела показать, что не уничтожена, не в панике и даст такой бой, от которого все террористы и весь терроризм затрещат по швам. Америку не надо хулить за это, а подумать, какой враг противостоит не только ей, но и нам, всем другим странам, в том числе бездумной Европе, которая склонна одобрять теракты в Израиле и обвинять его за то, что он борется за свое существование. А между тем Америка тоже борется за существование. Не только свое, но и всего так называемого цивилизованного мира. Вот говорят: мировой жандарм. А что плохого, если в доме, который грабят бандиты, появляется жандарм? Во Франции, кстати говоря, слово "жандарм" не имеет негативного смысла. Во всяком случае, жандарм лучше, чем бандит с большой дороги. И намного!
Если предаваться пораженчеству, то весьма скоро население земного шара будет подавлено, наступит колоссальный откат цивилизации, примерно такой же, какой произошел с Римской империей. Так и все наши компьютерные сети заглохнут, подернутся настоящей паутиной. И одни только полевые командиры будут шнырять, грабить, убивать, предавать всех шариату.
- В Европе, да и в России тем не менее за действиями американцев в Ираке, не очень-то успешными, следят с каким-то злорадством.
- Ну что ж, это партизанская война. Не понимаю, почему наши-то проявляют злорадство. Ведь должны же знать, что Европа с таким же злорадством говорит о Чечне, а взрывы, звучащие в России, объявляет проявлением вольнолюбия. Что же касается Ирака, то американцы туда не навеки пришли. Они оттуда свалят и, кстати, с удовольствием. А там они для того, чтобы не было повадно другим. Вот уже и Каддафи запросил пардону. Один раз его чуть прямо в койке бомбой не достали. И он понял, что может оказаться следующим. Это хороший урок для многих.