"Патрик Мелроуз": исповедь англичанина, узревшего душу
На экраны вышел долгожданный первый эпизод сериала "Патрик Мелроуз" (Melrose), основанного на пяти полуавтобиографических новеллах современного британского писателя Эдварда Сент-Обина. Несмотря на то, что первую часть пенталогии автор написал в достаточно молодом возрасте (в 1992-м, когда вышла книга Never mind, ему было 32 года), уже тогда стало ясно, что у него есть свой собственный, неповторимый стиль и великолепное языковое чутье.
Произведения Сент-Обина чаруют и формой, и содержанием: его язык крайне богат и метафоричен, неожиданные повороты мысли поражают своей оригинальностью, а глубокий психологизм повествования позволяет поставить его в один ряд с крупнейшими английскими писателями, не являющимися его современниками. Особо удивляет легкость, изящество и непринужденность его манеры письма. Несмотря на литературные красоты, от работ не веет ни напыщенностью, ни искусственностью. Вероятно, отчасти потому, что в цикле о Патрике Мелроузе повествование ведется от лица главного героя, а им до определенной степени является сам Сент-Обин.
Именно в этом, возможно, и кроется одновременно сила и слабость его недюжинного таланта - ведь часто исповедальные произведения становятся хоть и блестящими, но единственными творениями людей, смелых в своем стремлении раскрыть свое внутреннее "я" на бумаге. И после завершения труда все стоящее в глазах писателя такого калибра может оказаться высказанным: экзистенциальная боль излилась на бумагу, обескровив зияющую рану и источник своеобразного, но крайне сильного вдохновения. Правда, если говорить о Сент-Обине, он стал исключением - после этой серии у него вышел ряд романов, а сам он, выплеснув личную трагедию, как кажется, лишь получил дополнительные силы к жизни и творчеству.
Именно в этой связи новость о создании экранизации вызывала двоякие чувства - с одной стороны, было крайне отрадно наблюдать за вновь появившимся интересом к литературному первоисточнику, особенно учитывая замечательный актерский состав. С другой - было несколько боязно за то, что мини-сериал низведет повествование до сюжетной канвы, любопытной, но далеко не самой примечательной стороны написанного Сент-Обином, где главное, повторимся, - размышления автора и главного героя.
Но по результатам просмотра первой серии можно осторожно сказать, что режиссер Эдвард Бергер (в чьем профессиональном багаже - интересный сериал "Германия 83" / Deutschland 83) справился поставленной задачей, ну а исполнитель главной роли - Бенедикт Камбербэтч, обогатил свою фильмографию работой, нисколько не уступающей "Шерлоку" по значимости и актерскому мастерству.
По вполне понятным мотивам за сюжетную первооснову первого эпизода были выбраны "Плохие новости" (Bad News), второй роман из цикла. Именно в нем Патрик Мелроуз впервые предстает перед читателем во взрослом обличье. Почти мимолетные сцены с экскурсами в детство героя (которому как раз и посвящена первая книга, "Не обращайте внимания" / Never Mind), получились насыщенными, с легко считываемым смыслом. Их режиссер сумел мастерски вписать в повествование, не перегрузив его.
Отдельно стоит отметить манеру изображения ужасающей сути взаимоотношений между Патриком и его отцом. Сам писатель очень осторожно и сдержанно, полунамеками, обрисовал сам факт сексуального насилия, совершаемого чудовищем-родителем в отношении своего малолетнего отпрыска, как, вероятно, из сугубо личных причин, так и из опаски создать у читателя впечатление, что именно это - главное в его рассказе.
Это - корень душевной травмы Патрика, но - и здесь Сент-Обин возвысился не только над собой и своим опытом, но и над большинством современных писателей, затрагивающих эти темы - не ее воплощением. Куда страшнее возникшие на базе этого противоречия, запустившие процесс саморазрушения Патрика - безусловная сыновняя любовь и одновременно обоснованная ненависть, чувство неизбывной собственной виновности в произошедшем и жгучая боль от очевидной вины другого, желание любить и быть любимым и отвержение любви в свой адрес из-за боязни перенести на собственных детей проклятие, поразившее его самого. Бергер - по крайней мере, в первом эпизоде - сумел очень тактично решить эту проблему, оставив действия отца за скобками.
Еще одним существенным препятствием могли оказаться реплики героев - в текстах Сент-Обина блестящих диалогов предостаточно, но в этом роскошном изобилии можно легко потеряться. Одинаково сложно дописать за автора недостающее для экранизации, не изменив тону и стилю писателя. Ощутимая проблема - передача роя мыслей, гнездящихся в голове Патрика - вымарать их решительно невозможно, но и оставить нельзя - все-таки современные телесериалы не создаются в традициях литературного театра. Бергер пошел на компромисс - и вновь оказался на высоте.
Что же касается актерской игры - по вполне понятным причинам львиная доля экранного времени отдана Бенедикту Камбербэтчу (хотя Эллисон Уильямс и Хьюго Уивинг сумели создать выпуклые образы своих героев буквально за несколько минут присутствия в кадре).
Повествование начинается со звонка, раздающегося в лондонской квартире ничего не подозревающего Патрика. От одного из отцовских знакомых он узнает, что тот умер в США и Патрику необходимо вылететь в Нью-Йорк для того, чтобы попрощаться с отцом и отдать распоряжения касательно кремации. Демоны и скелеты, непрочно запертые в подсознании Патрика, вырываются на свободу и начинают терзать его разум и плоть, мстительно подкладывая самое страшное искушение - снова окунуться в небытие наркотического дурмана, омут, из которого Патрик, как казалось, успешно вылез.
Наблюдать за происходящим с Патриком и тягостно, и грустно, и отвратительно, и нестерпимо мучительно из-за намеренной растянутости его галлюцинаций, тошнотворного содержания воспоминаний и истинной неприглядности сеансов употребления психоактивных веществ. В фильме, к сожалению, создается впечатление, что Патрик страдает шизофренией, однако в первоисточнике это выглядит по-другому. В одном из своих интервью Сент-Обин подчеркнул, что Патрик - натура очень чувствительная и, что главное, артистичная (Камбербэтчу эту сторону Мелроуза-младшего удалось показать со всей убедительностью) - он слышит не какие-то отвлеченные голоса, как это случается с людьми, страдающими некоторыми психическими заболеваниями, но свидетельства реальных людей.
Перед ним проплывают сцены из прошлого, образы тех, кто окружал его в детстве, сказанное и сделанное ими. Он без труда пускается по реке воспоминаний, удивительно точно, в мельчайших подробностях воспроизводя особенности речи родственников и родительских знакомых, прекрасно отдавая себе отчет в том, кто и что говорил. Для Патрика единственный способ справиться со всем этим - высмеять и обесценить всех участников, отдав каждому из них ряд приемов из своего богатого актерского арсенала. Это - стратегия выхода из болезни, а нее ее отличительный признак.
Но проблема даже не в том, что Патрик застрял в детстве. Запечатлевшиеся в его памяти сцены - свидетельство бессознательного механизма, запущенного психикой глубоко травмированного ребенка: чтобы не разрушиться окончательно, его внимание фиксировалось на внешнем: людях, колодце, гниющих плодах инжира рядом с верандой… И его восприятие также осталось детским - обладая огромным "архивным материалом", из раза в раз перегружающим его память, он словно ничего не может с ним сделать - ни забыть, ни осмыслить.
Камбербэтч, трясущийся в разнообразных стадиях ломки, донельзя убедителен, а Патрик - жалок, ущербен, но никак не отвратителен. Но когда кафкианские превращения начинают наскучивать, рассказ, словно яркими вспышками, начинают озарять сцены поразительной мощи и демонстрация удивительного актерского мастерства. Это относится и к стоянию у гроба, и к крайне важному разговору Патрика с Мэриэнн, когда Мелроуз-младший начинает осмыслять произошедшее.
Ведя два разговора одновременно - внутренний диалог с собой (и с отцом) и светскую беседу с ней, Патрик начинает путаться, и обе линии объединяются в его сознании в одну. На невинный вопрос американской подруги, что бы он сказал своему отцу, если бы имел возможность это сделать, Патрик отвечает очень просто: "Никто не должен делать такое с другим человеком". Вот и вся страшная суть трагедии. Страшная в своей необратимости. И унизительная вдвойне, потому что он совершил непозволительную ошибку - "серьезно отнесся к разговору", что в глазах окружающих - преступление похлеще всех его выходок с употреблением алкоголя и наркотиков. "Проехали" (Never mind), - говорит он, замыкая разговор на своем прошлом (и названии первой книги).
Патрик не может решить свои проблемы и чувствует себя оставленным всеми, справедливо видящими в нем инфантильного молодого человека, но не удосужившихся заглянуть за эту ширму. Одиночество пугает его. Но мгновенное осознание того, что на самом деле одиночества нет, куда страшнее. Он словно всегда с ним, со своим отцом, всемогущим и предследующим его по пятам, теперь уже в абсолютной форме нематериального духа, с которым свести счеты не получится, так как поле битвы - только его голова.
Первая серия - очень серьезная заявка на то, что "Патрик Мелроуз" станет одним из лучших телепроектов года. Оправдаются ли эти ожидания полностью - покажет ближайший месяц.