Через пару шагов поле вспомнит меня
Одноименный рассказ плодовитый нагнетатель потусторонней жути произвел на свет при содействии Джо Хилла, собственного отпрыска. Если вы его читали, то, наверное, согласитесь, что это не самая удачная у Кинга вещь. Как будто недоделанная и откровенно проходная, хотя потенциал у нее есть. И вот этот потенциал развил и довел до ума Винченцо Натали, канадский оригинал, некогда славный такими незаурядными картинами, как "Химера", "Пустота" и "Куб", а последние годы вынужденный калымить на сериалах (в основном громких и богатых, впрочем).
Дело происходит в Канзасе. Пустынная дорога, по одну сторону заброшенная церковь стоит и куча машин перед ней, по другую сторону раскинулось необъятное зеленое поле травы. Высотой примерно с человека среднего роста в прыжке. Брат с беременной сестрой возле поля останавливаются и слышат оттуда крик ребенка, жалобно зовущего на помощь: потерялся, спасите, люди добрые! Люди добрые идут помогать и пропадают вслед за мальчиком. Потому что поле не простое, а злое и хитрое, непрестанно тасующее пространство внутри себя вместе с теми, кто в него забрел. А по центру (или не по центру - там в принципе такого понятия не существует) на полянке громоздится большой камень, весь испещренный выдолбленными изображениями пляшущих человечков.
Типичный такой Стивен Кинг: группа незнакомцев - помимо брата с сестрой и мальчика есть также родители последнего и кое-кто еще - сталкивается с неведомым злым черт знает чем. Об этом, в конечном счете, добрая половина всего творчества "короля ужасов", включая грандиозную "Темную башню". И логично, что за экранизацию "В высокой траве" взялся именно Винченцо Натали: принцип действия пыточно-карательного механизма в его "Кубе" - тот же, что и у этого поля здесь, только поле самостоятельно не пытает и не карает, перекладывая всю работу на своих жертв.
В интерпретации Натали рассказ стал еще более "кинговским". Для укрепления драматургического каркаса был введен дополнительный персонаж, привносящий своим появлением сумятицу в ряды потеряшек, - без него, честно говоря, и драматургии-то никакой не было, а были тупо шатания среди могучих сорняков, без надежды и без конца. Теперь у истории есть не только внятное завершение, но и такие небесполезные свойства, как развитие персонажей и отношений меж ними. И настоящий - то есть не в виде неведомого черт знает чего, а в человеческом обличье - полноценно выделенный антагонист. Опять же, классический "кинговский", тронувшийся умом под влиянием темных потусторонних сил мужик, которого отлично, с адским огоньком сыграл Патрик Уилсон.
Блуждания в зеленом лабиринте все равно занимают практически весь предоставленный объем, но таков замысел, что поделать. "- Эй, ты где? - Я тут, а ты где? - Это я тут, а ты где? - Нет, это я тут, а ты где? - О, здорово, пацан, а чегой-то ты странный какой-то? - Да нормальный я. Не ори, пойдем лучше камень покажу". И все в таком духе. В "Игре Джеральда" пристегнутой наручниками к кровати героине хотя бы дозволялось путешествовать по волнам памяти. Герои "Высокой травы" и этой возможности лишены: трава, трава, кругом трава, как пел Эдуард Хиль (ну, или почти так).
Впрочем, несмотря на однообразие и минимализм антуража, он столь обильно усеян сюрпризами, что как-то и заскучать некогда. Непредсказуемым пространственным аномалиям в поддержку откомандированы аномалии темпорального характера, придающие сюжету новое измерение, глубину и закручивающие его в заковыристое кружево из временных петель. А кроме того, нагенерированы не поддающиеся рациональному осмыслению, но впечатляюще визуализированные явления вроде газонолицых гуманоидов и нажористый шок-контент для тех, кто нервами крепок. От изначального текста почти ничего не убавилось, зато прибавилось так, что дальше уже прибавлять нечего, - это если и не точное определение идеальной экранизации, то близко к тому. Редчайший случай, когда фильм является усовершенствованием первоисточника.