"Тесла": странное кино о непонятом сербском гении

На экраны российских кинотеатров выходит фильм Майкла Алмерейды "Тесла", посвященный противостоянию различных научно-практических подходов по части создания систем передачи элекроэнергии. И если многострадальная "Война токов" (The Current War) с Бенедиктом Камбербэтчем и Майклом Шенноном рассказывала историю противостояния Джорджа Вестингауза и Томаса Алвы Эдисона, то Алмерейда решил вывести на первый план Николу Теслу, теневого участника идейной битвы, кстати, заранее сумевшего определить победителя в этой схватке. И получилось у Майкла откровенно неудачно.

Композиция картины удивительно напоминает формат образовательного фильма для школьников и, наверное, придется по душе многочисленным посетителям музея Теслы в Белграде - повествование то и дело "оживляется" современными вставками, в которых внушительным голосом излагается фактологическая подоплека происходящего в объеме выжимки из среднестатистической статьи "Википедии". Не менее задорно излагаются такие весомые данные, как, например, статистика упоминаний имени Николы Теслы в результатах поиска в "Гугле", а также число общедоступных портретов в Сети, на которых изображен великий ученый. Чтобы зритель окончательно не заскучал, его периодически выводят из состояния спячки абсурдными сценами "альтернативной истории": то Эдисон (Кайл Маклахлен) с Теслой, поспорив не на шутку, кидаются друг в друга мороженым, то главный герой проявляет откровенную дурость, не сумев вникнуть в юридические тонкости, связанные с роялти. Иногда и сами герои без предупреждения начинают читать что-то с экрана смартфона или петь со сцены с микрофоном.

Итан Хоук в образе сербского гения мрачно переползает из сцены в сцену, недвижимость его лица и угловатость движений, видимо, призваны передать гениальность и непонятость, а рубленый слог в сочетании с голливудским условным "восточно-европейским" акцентом, прямолинейность и отсутствие чувства юмора - непростую судьбу и загадочную славянскую душу. Но первое удается из рук вон плохо: Хоук как бы играет человека, о котором нужно заранее знать, что он велик, в то время как тот же Камбербэтч (что в "Игре в имитацию", что в "Войне токов") мог достаточно правдоподобно изобразить мыслительный процесс одаренного одиночки, сообщить образам весомость, придавить их тяжестью противостояния с миром вокруг. Второе получается не особо - Тесла, рассказывая о родине, не находит ничего лучше, чем вспомнить о страшной эпидемии и смерти своей матери (читай - у славян всегда все ужасно и беспросветно), не умеет кататься на роликовых коньках, мерит свою трансформацию в американца способностью съесть местную пищу, не поморщившись.

В отношениях с противоположным полом его также преследуют неудачи, хотя женским вниманием он явно не обделен - Сара Бернар видит в нем "актера" и загадку, а дочь Джона Пирпонта Моргана влюбляется в него, невольно становясь проводником в светском обществе и посредником между Теслой и ее отцом. Но загадочный молчаливый человек с неподвижным лицом только смотрит в упор - то ли действительно не понимая, что от него требуется, то ли сдерживая какие-то совсем дикие порывы. И, да, конечно же, он получает совет от просвещенного представителя восточных практик о том, что гению с любовью не по пути. И свято руководствуется этим, умирая в одиночестве.

В конце фильма Тесла поет проникновенную песню, ненадолго перевоплотившись в рок-музыканта. В качестве толкования появляется нью-эйджевский пассаж о том, как Тесла опередил свое время, в силу чего мы, возможно, живем в том мире, который он нарисовал в своем воображении. Также не раз по ходу повествования великий ученый выдает сентенции, достойные современных технократов - любителей искусственного интеллекта, только, опять же, какое отношение это все имеет к фигуре ученого, абсолютно не понятно.

Снять фильм об "американской мечте" не получилось, создать биографическую картину, раскрывающую характер великого визионера сербского происхождения тоже не удалось - слишком много вокруг этой фигуры мифов, загадок, недомолвок. Результат предсказуем, в полном соответствии с англо-американской логикой и этикой. Варвар, выползший откуда-то из медвежьего угла Австро-Венгрии так и останется варваром, даром что гениальным. Только представьте, он не удосужился стать членом отраслевых американских организаций, так и не научился правильно читать тексты договоров, безумен в своих шапкозакидательских проектах, лишен связи с реальностью и даже не может, чудак-человек, получать выгоду здесь и сейчас, не знает себе цену и вообще падает носом в лужу. Но, при этом, глядите, миллионы упоминаний в "Гугле". Да и пережил он своих партнеров и соперников на много лет, что как бы намекает на то, что пальму первенства в схватке создатели картины, пусть и неохотно, вручают ему.

Явленный зрителю абсурд (который становится противоественно-упоительным к середине просмотра) со всей беспощадностью иллюстрирует следующее: в некоторых - очень счастливых - случаях созданное человеком и высказанное им настолько больше масштабов рядовой человеческой жизни, что биографические факты становятся не особо нужными, они меркнут, теряются и быстро изглаживаются из памяти. А дело остается и продолжает жить. А потомки, рассуждающие своей житейской логикой, видят не Николу Теслу, а то, каким он должен был бы по их мнению быть - со скандалами, романами, трагедиями и прочим, ну а если этого нет, следует додумать. Только вот нужно ли? И кому? Уж точно не Тесле.

2