В Брянске откроют мемориал в бывшем концлагере

Мемориал жертвам фашизма планируют открыть в Брянске в постройках, уцелевших от нацистского лагеря "Дулаг-142". Через него в 1941-1943 годах прошли около 80 тысяч советских военнопленных и мирных граждан. Каждый второй погиб. Остальных отправили на работы в Германию. В России это единственный комплекс такого рода. Хотя, например, в той же Воронежской области, где орудовали немцы, венгры, итальянцы, словаки, хватит материала на целый музей оккупации с филиалами в нескольких селах.

Если грамотно законсервировать места, связанные с войной и оккупацией, то их посещение поможет и в преподавании истории школьникам, и в развитии внутреннего туризма.

Вдоль линии фронта

Гитлеровские войска в июле 1942-го заняли в Воронежской области почти всю территорию западнее Дона и некоторые участки на левом берегу. За полгода оккупации от голода и инфекционных болезней погибли свыше 198 тысяч жителей региона. Нечеловеческое обращение и непосильный труд свели в могилу 6,2 тысячи военнопленных и около пяти тысяч мирных граждан. Еще 4,5 тысячи были угнаны в Германию.

В полной мере ужас оккупации пережили в нынешнем Хохольском районе. Он граничит с Воронежем. Советские войска отступали так быстро, что провести нормальную эвакуацию было невозможно. Многие горожане оседали в прифронтовой полосе. Занимая села, немцы и мадьяры выгоняли жителей из домов в погреба и землянки либо в соседние деревни.

- Выселение проводилось жестокими методами, но по существу было необходимо. Его ведь практиковали и советские войска. Гремячье, Устье, Костенки, Рудкино, Сторожевое, Александровка и другие села находились на линии огня, там шли бои. В немецком тылу оставляли минимум жителей - рыть окопы, обслуживать солдат, - рассказал основатель и директор музея "Донской рубеж. Гремячье" Юрий Кашкин.

Трудоспособных людей угоняли на сборные пункты, а потом - в Германию. А с пожилыми, больными и немощными не церемонились. Есть данные, что в Поповом логу между селами Хохол и Староникольское были расстреляны более трех тысяч человек - простых воронежцев.

- Им сказали, что их отправят в больницу в Орловку, а довезли только до оврага. После войны в Киеве был процесс над фашистскими начальниками, один из них назвал это местечко и количество убитых. Но среди населения о расстреле никто не помнит - возможно, его просто некому было увидеть, место-то глухое, - отметила журналист хохольской районной газеты "Народное слово" Людмила Грешнева.

С миру по экспонату

В областном краеведческом музее есть раздел с рассекреченными документами из архивов НКВД о преступлениях фашистов с докладами о настроениях в тылу. Представлено и несколько фото. Но обычный посетитель, скорее всего, посмотрит на них вполглаза - без личных историй людей, переживших оккупацию, трудно почувствовать сопричастность к истории большой.

На стендах размещены лишь справочные сведения, по которым сложно представить, чем жили и как страдали от войны

Подобным же - несколько старомодным - образом строятся и экспозиции в районных музеях. Из-за нехватки площадей на стендах и витринах остаются стандартные справочные сведения, портреты и вещи героев, "канонизированных" еще в советское время. Из-за этого сложно представить себе, чем жила и как страдала от войны основная масса населения.

Собрать и сохранить для потомков сведения об этом пытаются энтузиасты. В том же Хохольском районе музей "Донской рубеж" появился благодаря народной инициативе - после того как у соседнего села Рудкина обустроили крупнейшее венгерское военное кладбище в Европе.

- Его создали с нуля, с размахом. А наш воинский мемориал был полуразрушен. Мой тесть, ветеран войны Валентин Кукуев, даже в приемную президента ездил - просил, чтобы сделали мемориал и Вечный огонь. Деньги выделили. По проекту все было основательно: здание музея рядом с братской могилой, хозблок, система орошения для газонов... Но по факту даже полив не организовали, не то что музей. И тогда мы с тестем и председателем райсовета ветеранов Семеном Киселевым решили сделать его сами, - вспоминает Юрий Кашкин. - Я принес свои находки из сарая - снаряды, оружие. Выставили в Доме культуры. А потом дело стало набирать обороты, поисковики и военные из разных регионов дарят интересные экспонаты.

В музее есть трофейный кожаный комбинезон летчика и старые хирургические инструменты, детали от "Аэрокобры" и инсталляция на тему зверств оккупантов, краткие выдержки из воспоминаний очевидцев. Правда, в 2022 году здание ждет капремонт - куда переедет экспозиция и какое место она займет по окончании работ, неизвестно.

Внимания к музею в Гремячьем, увы, не так много. Даже местная школа могла бы активнее пользоваться этим ресурсом, говорит Кашкин. Чиновники заняты хозяйственными делами. Меценатов под такой проект поди сыщи.

"Посмотрите на эти поля"

Директор музея не унывает - в полуразрушенном помещении неподалеку воссоздал обстановку полевого госпиталя, пулеметное гнездо... Теперь предлагает заняться территорией концлагеря в Семидесятном. Он располагался в глубоком овраге рядом с конюшней колхоза "ОСО" ("Осоавиахим"). Оккупанты согнали туда военнопленных 3 июля 1942-го - как только заняли село - и держали несколько месяцев. Лагерь пополняли жители окрестных сел, задержанные за "провинности" или для принудительных работ.

- Для ночевки пленные рыли себе углубления, укрывались конским навозом. Некоторым удавалось сбежать. Были случаи, когда староста выправлял военнопленным документы и выпускал. Его казнили после освобождения села, хотя жители и пробовали заступиться, - сообщила Людмила Грешнева. - Периодически фашисты устраивали расстрелы узников. Место захоронения примерно известно, но эксгумацию там никогда не проводили. Заняться раскопками планирует поисковое объединение "Дон".

Рядом с оврагом живет 89-летний Николай Недобежкин - мальчишкой он попал в лагерь за мелкую шалость.

- Жгли с пацанами костры, а немцы думали, что мы какие-то сигналы подаем. Бегали за нами, били, а потом посадили за "колючку". Дней десять провели в овраге с солдатами. Им варили конину, а нам матери приносили хлеб. Конечно, страшно было. Когда выпустили, я ходил стеречь коров, а пленные просили: "Сыночек, поесть принеси!" Ну подберешь в огороде свеклу, бросишь им - а мадьяры вдогонку кидаются, - вспоминает Николай Егорович. - Однажды иду - а от лагеря пятеро пленных бегут: подкоп под проволокой сделали. Иду дальше - еще бегут. Они испугались, что я мадьярам донесу, и предложили ремешок в подарок. Как морозы пошли, лагерь угнали. Ночью. Мы проснулись - в овраге никого.

Сегодня это место ничем не примечательно: трава, кустарник, беспорядочно выросшие деревья. С краю - маленький информационный щит. Его поставил на свои деньги уроженец Семидесятного предприниматель Александр Кудрин. "От ужасных условий содержания, холода, голода, непосильного труда и периодических расстрелов за нарушение режима здесь погибли сотни человек. Все они похоронены на ближайших полях. Посмотрите на эти поля и луга. Перед памятью невинных жертв, павших в лагерях смерти, преклоните колени. Все эти люди погибли, чтобы отстоять право на жизнь. Право на Вашу жизнь сейчас. Вечная память". Такие же знаки Александр установил на месте двух других лагерей в Семидесятном.

- Дорога нормальная, проезжая. Можно воссоздать "колючку" и оформить экспозицию на стенде или в вагончике. В молодости я был в Бухенвальде - там на месте снесенных бараков насыпали прямоугольники из битого кирпича. Просто и наглядно, - говорит Юрий Кашкин.

Цифровые технологии позволяют дополнить экспозицию аудио- и видеозаписями. Воспоминания об оккупации Воронежской области есть в архиве Научно-образовательного центра устной истории в Воронеже. Остается вычленить нужные фрагменты и сделать так, чтобы они были доступны посетителям музеев - традиционных или под открытым небом.

- Память жертв войны достойна того, чтобы ее увековечением серьезно занимались на областном уровне, - подчеркнула руководитель центра Наталья Тимофеева.

Справка "РГ"

В июле 1942 года немецко-венгерские оккупанты создали в селе Семидесятном три лагеря для военнопленных и мирных граждан (в основном - женщин, стариков и детей из Воронежа): два под открытым небом в колхозе "ОСО" и один в колхозе "9 января". В общей сложности туда согнали до семи тысяч человек. Согласно акту, составленному в 1943 году после освобождения Хохольского района, узникам не давали ничего, кроме мяса палых лошадей и пол-литра кипяченой воды в день. Люди десятками умирали от голода. Жителей Семидесятного, которые пытались передавать за "колючку" пищу, часовые отгоняли и избивали. Ежедневно пленных расстреливали в овраге.