Вадим Владимирович, как отразились санкции на работе ведомства, какая доходность ожидается в этом году?
Вадим Яковенко: Санкции нас мобилизовали, дисциплинировали. Наша главная задача - обеспечить максимальное поступление в бюджет доходов от управления государственной собственностью. Мы по-прежнему ожидаем высоких поступлений от сдачи в аренду федерального имущества, его реализации, массовой приватизации, уверенно выполняем те обязательства, которые брали на себя в 2022 году. Пока динамика неплохая. По доходности от сдачи в аренду имущества выйдем минимум на уровень прошлого года - порядка 15 млрд рублей. По продаже акций уже поступило в федеральный бюджет 5,7 млрд рублей, что на 8% больше, чем за весь прошлый год. Возможно, будут корректировки в части выплаты дивидендов. Сейчас как раз проходят годовые собрания акционеров.
Большинство частных компаний отказалось от выплаты дивидендов, какая ситуация с дивидендами от госактивов?
Вадим Яковенко: В прошлом году правительство приняло решение о нижней планке дивидендов - на них должно быть направлено не менее 50% чистой прибыли. В настоящее время в связи с возросшей санкционной нагрузкой компании вынуждены пересматривать инвестиционные программы, логистические и производственные цепочки. В том числе по этой причине правительством принимаются решения об освобождении ряда компаний от выплаты дивидендов.
В пандемию вы освободили бизнес от арендных платежей, предоставляли отсрочку. В этом году планируете оказывать меры поддержки "пострадавшим"?
Вадим Яковенко: В пандемию был запрос от субъектов малого и среднего предпринимательства, мы на него отреагировали. Сегодня таких запросов нет. Может быть это удивительно, но малый и средний бизнес справляется, сбоев в арендных платежах нет.
Уже создана универсальная цифровая система учета всего федерального имущества? С какими ведомствами уже интегрирована ваша система?
Вадим Яковенко: Да, она уже претерпела несколько модернизаций. Сейчас мы работаем в рамках эксперимента на платформе Гостеха, созданной еще в свое время Сбербанком. Еще в 2019 году мы подписали с ним соглашение о сотрудничестве и попали в эксперимент наряду еще с тремя ведомствами.
Сейчас запускаем кабинет арендатора, кабинет нашего сотрудника, витрину данных. Уже идут опытные эксплуатации с рядом наших субъектов. В сентябре, мы надеемся, что этот эксперимент завершится удачно, и можно будет говорить о промышленном использовании этого цифрового решения.
Кроме того, успешно реализуется программа цифровой трансформации ведомства, которая разработана до 2024 года. Мы уже смогли добиться цифровой коммуникации с информационными системами Федерального казначейства, Федеральной налоговой службы, Федеральной таможенной службы. Но не останавливаемся на достигнутом, двигаемся дальше. Мы ведем речь о создании так называемого эталонного реестра федерального имущества, куда до 2024 года будут подключены базы, например, Роспатента, Росморречфлота, Министерства внутренних дел, Министерства по чрезвычайным ситуациям в части гидротехнических сооружений.
Раньше в ваш адрес часто звучали обвинения в непрозрачности управления госимуществом. Как сейчас?
Вадим Яковенко: Такое было, не отрицаю. Сейчас все процессы оцифрованы. Не исключаю, что кто-то может шельмовать еще, но где-то на местах и очень незначительно. Человеческий фактор всегда присутствует, его нельзя исключать. Просто глупо не признавать такие вещи. Но благодаря применению цифровых технологий, тому, что мы все переводим в электронный вид, у нас уже сегодня даже в центральном аппарате есть возможность видеть то, что происходит на местах. У нас есть модуль судебной защиты. Мы видим все гражданские дела, где участвуют наши коллеги, где так или иначе спор идет по федеральной собственности. Мы уходим от ручного ведения документов, практически уже не применяем.
Последние годы доля государства в экономике сокращалась стремительно, с учетом нынешней ситуации не пора ли взять курс на деприватизацию? И как вообще пересматриваются сейчас планы по приватизации?
Вадим Яковенко: Приватизация как шла планово, так и идет. У нас давно в быту понятие "массовая приватизация".
Деприватизация - мне вообще этот термин не нравится. Пересматриваются итоги в редких случаях там, где приватизация была проведена с нарушением. И это установлено судом. Эти предприятия поступают в казну. Где приватизация приходила законно, нет никаких оснований пересматривать ее итоги. Такая задача никогда не стояла.
Что касается крупных пакетов, то в высокой степени готовности у нас вопрос по приватизации Махачкалинского морского торгового порта.
Что-то включается в план приватизации, что-то из него исключается в зависимости от экономической и политической ситуации. Это же рабочий документ - прогнозный план приватизации, а иногда прогнозы меняются.
