Поделиться
В 2022-м отменились "гастроли" зарубежных выставок. В специальную логистическую операцию превратилось и возвращение шедевров российских музеев с выставки "Коллекция Морозовых. Шедевры современного искусства". Пять месяцев показывавшаяся с огромным успехом в Париже в фонде Louis Vuitton, выставка была продлена в начале февраля и завершила работу 3 апреля. Из-за введенных санкций сохранялся риск того, что часть коллекции может не вернуться на родину, но музейный обмен охраняется международными соглашениями, по которым музеи обязаны возвращать произведения с любых временных иностранных выставок. Месяц трудных переговоров музейщиков, дипломатов, таможенников, страховщиков. Пятнадцать рейсов, которыми возвращались шедевры, и пятого мая последние работы вернулись из Франции в Пушкинский и Эрмитаж.
Не вернулись тогда две работы из собраний Петра Авена и Вячеслава Кантора - владельцы попали под санкции. Но музейщики могли выдохнуть и начать готовить главные выставки лета - "Брат Иван. Коллекции Михаила и Ивана Морозовых" в Пушкинском музее и "Рождение современного искусства. Выбор Щукина" в Эрмитаже. Эти две выставки вместе с ретроспективой Михаила Врубеля в Русском музее - среди главных событий года.
Саспенс, пережитый хранителями музеев, следившими нон-стоп за новостями о перемещении коллекций братьев Морозовых из Франции в Москву, можно сравнить только с тем, что переживали хранители, реставраторы русских икон пару месяцев спустя. В середине лета икона Андрея Рублева "Святая Троица", которой почти 600 лет и чья сохранность давно беспокоит ученых, отправилась из Третьяковской галереи в Троице-Сергиеву Лавру на празднования по случаю 600-летия обретения мощей преподобного Сергия Радонежского.
Как трудности перемещения коллекции Морозовых из Франции в Россию, так и история путешествия "Троицы" из музея в Лавру и обратно выглядела спонтанной, небогатой на публичные подробности принятия решения, сложной логистической операцией.
Смена декораций в музейном мире не только заставила с трепетом всматриваться в происходящее "за кулисами" событий, но и предложила музеям в авральном режиме менять планы, придумывать новые выставки, переделывать старые, опираясь только на свои ресурсы. Не жалуясь на то, что спасение утопающих - дело рук самих утопающих, музеи не просто продержались на плаву этот год, но сделали впечатляющие проекты.
Яркий пример удачного сохранения концепции и создания интересной экспозиции после отказа зарубежных музеев от участия в проекте, - выставка Музеев Московского Кремля "Дуэль. От Божьего суда до благородного преступления".
Что очень помогло музеям? Тут, пожалуй, две противоположные стратегии. Одна предполагает углубленное изучение собственной коллекции, выделение сюжета и представление его с максимальной полнотой. Успешность такого подхода, по-моему, показала Третьяковская галерея в проекте "Дягилев. Генеральная репетиция". И если в фокусе внимания оказался диалог художников, хореографов, композиторов, танцовщиков в Дягилевских постановках, то "дебютантами" тут стали сценические костюмы для "русских балетов". Их музей показал впервые.
Другой подход опирается на расширение сотрудничества с коллегами из регионов, архивов, библиотек, академических институтов. Здесь именно богатство, вариативность сюжета, привлечение неожиданного материала становится важным для аранжировки главной темы. Так происходит в проекте "Всеобщий язык" в ГМИИ им. А.С. Пушкина. Похожий принцип и на выставке "Мир как беспредметность" в Еврейском музее и центре толерантности, правда, здесь лейтмотивов оказывается несколько.
Справедливости ради надо сказать, что этот "золотой ключик" музеи обнаружили отнюдь не вчера. Один из хитов года - проект "Авангард: на телеге в XXI век", показанный в Музее русского импрессионизма, - открыл для зрителей раритеты из собраний Вятского художественного им. В.М. и А.М.Васнецовых, Музея изобразительных искусств Республики Татарстан, Яранского краеведческого музея и Слободского музейно-выставочного центра. Эта выставка стала итогом долгой совместной работы Музея русского импрессионизма, Ельцин Центра и Энциклопедии русского авангарда и уже ранее была показана в Екатеринбурге и Вятке.
Наконец, есть проекты, которые музеи готовили тщательно и долго, но они сдвигались по разным причинам. Среди них, например, большая выставка Олега Целкова и ретроспектива "Чемпионы мира. Взмахи радости" в Московском музее современного искусства. "Чемпионы", следуя завету поэта, над рукописями не тряслись, не заводили архивов, и вообще, жили вдохновенно. Их работы собирались из частных коллекций, музейных запасников, с антресолей квартир коллег, на дачах приятелей. В итоге выставка стала первой ретроспективой "Чемпионов мира" в музейном пространстве.
Среди сильных музейных выставок современных художников - проект "Бегство в Египет" Ирины Затуловской в ГМИИ им. А.С. Пушкина, "Выше Луны только звезды" Леонида Тишкова в Мультимедиа Арт Музее (МАММ).
Не открылась IX Московская международная биеннале в Новой Третьяковке. Тут занавес над проектом "Стенография чувств" даже не поднимался. За четыре дня до открытия Минкульт распространил заявление об отмене биеннале из-за "абсолютного несоответствия уровня целого ряда экспонатов статусу избранной для биеннале площадки - государственного музея федерального значения". Несостоявшимся зрителям предложили эпистолярный роман с участием значимых игроков отечественной арт-сцены. Выставка была демонтирована, но обрела свою онлайн-версию. Таким образом выставка застенографировала неопределенность своего подвешенного состояния, а заодно и финал Московской международной биеннале современного искусства.