Порядок, хаос… и жизнь
Он был создан в эпоху политического пессимизма и технического реализма, когда доступный человеку мир стал больше, а вера если не в бесконечные, то, во всяком случае, в крайне широкие возможности технического прогресса была внутренним убеждением не отдельных романтиков и юных энтузиастов, а вполне широкого круга людей. В этой атмосфере и появился самый долгоиграющий тематический телепроект, переживший с момента запуска расцвет, устойчивую популярность, утрату интереса и повторное рождение в двухтысячные. Очередной юбилей удалось отпраздновать на славу - в первую очередь, благодаря привлечению к съемкам самого любимого зрителями Десятого Доктора, Дэвида Теннанта.
Торжественному событию посвящены три самостоятельных эпизода: "Звёздный зверь" (The Star Beast), "Дикая синяя даль" (Wild Blue Yonder) и "Смешок" (The Giggle), а также два "минизода" - уморительный "Пункт назначения: Скаро" (Destination: Skaro), в котором остроумно обыгрывается самая забавная составляющая амуниции далеков, и "Дорога домой" (The Way Back Home), где Теннант читает детям рассказ Оливера Джефферса в рамках проекта "Сказка на ночь", попутно веселя родителей и приобщая самых маленьких к одному из столпов островной массовой культуры.
В "Звездном звере" несколько постаревший, но все такой же по-мальчишески озорной Десятый Доктор возвращается на планету Земля и встречается со своей самой удивительной спутницей, Донной Ноубл (блистательная Кэтрин Тейт), забывшей о своих путешествиях с Доктором стараниями последнего, дабы тот мог сохранить ей жизнь. Донна живет земными радостями и горестями, имеет семью, а ее бдительная мама все еще следит за тем, чтобы ничто "волшебное" не вызвало у Донны ощущения, что в ее памяти имеются малообъяснимые провалы. Сама ТАРДИС вновь сталкивает ее с Доктором, а вот до времени милого гремлинообразного пришельца Мипа в динамику их нынешнего взаимодействия приводит некто третий, от которого они этого меньше всего ожидают. К нарративу Мипа в качестве некой аллегории, что само по себе достаточно забавно, был притянут реальный политический хоррор с истреблением норок в Дании, а попытка Доктора поиграть с Мипом в земную политкорректность с "предпочитаемыми местоимениями" разбивается о железобетонную логику зверька: если уж он что-то и предпочитает, так это определенный артикль, благодаря которому он становится Тем-самым-Мипом (тут даже Доктору, по понятным причинам, нечего возразить). Поистине, зрителям явлен аттракцион невиданной щедрости (и вменяемости) на фоне последних сезонов.
"Дикая синяя даль" оставляет беспомощным самого Доктора, оказавшегося на краю Вселенной в обществе Донны, но без ТАРДИС и незаменимой звуковой отвертки. Доктор и близкая к отчаянию Донна наконец-то получают возможность нормально поговорить и облечь в слова все недосказанное, накопившееся много лет назад, однако, едва проступившая трогательность и глубина в отношениях с молниеносной скоростью уступают место ребяческим препирательствам, чуть было не сыгравшим с ними злую шутку. Разворачивающиеся события показывают, насколько Доктор вырос и возмужал за прожитые им жизни до возвращения в свой "десятый" образ. Теперь ему подвластно сердцем, а не умом отличить Донну от ее двойника, присвоившего себе все ее мысли, но неспособного раскодировать только одно - ее душу, мятущуюся, но удивительно добрую, трепетную и неповторимую. Доктор обрел способность не только чувствовать, как простой смертный из плоти и крови, но и ценить человека в его собственном качестве.
Однако самым прекрасным эпизодом, по счастью, оказалась заключительная серия трилогии - "Смешок", где актерская игра Теннанта и Тейт получила дополнительное обрамление благодаря недюжинному актерскому дарованию в лице Нила Патрика Харриса, сыгравшего зловещего Кукольника с пробирающим до мурашек немецким акцентом, вызывая в памяти всю галерею хтонических персонажей Э.Т.А. Гофмана. По легенде, в 1925 году жертвой Кукольника стал ассистент инженера Дж.Л. Бэрда, приобретший для телеэкспериментов своего шефа марионетку, ставшую впоследствии известной как "Стуки Билл". И благодаря коварному плану Кукольника злое наваждение, заключенное в "Стуки Билле" почти сто лет назад, стало сводить с ума современных жителей Земли с окончательным приходом глобализации. Каждый думает, что он прав и его правда абсолютна - и вновь сценаристы "Доктора Кто", как в середине двухтысячных, сумели выдать прекрасную сатиру на современное общество (чем сериал многим, собственно, и пришелся по душе), показав тупиковость "избранности" и самовозвеличивания себя через абсолютный характер личных прав. Отдельного упоминания заслуживает и трогательная сцена с престарелым дедушкой Донны Уилфом, которого успел во второй раз сыграть Бернард Криббинс.
Своим появлением Кукольник как бы завершает "нелогичное" повторное появление Десятого Доктора, уже пережившего три последующие инкарнации. Ведь их встреча имела место ранее, в двадцать четвертой серии канонического сериала, вышедшей на экраны в 1966 году, где сразиться с ним довелось Уильяму Хартнеллу, самому Первому Доктору. И Кукольник, помня истоки своего поражения тогда, платит Доктору той же монетой - использует в качестве оружия массового уничтожения голос.
Доктор решается сыграть с Кукольником в игру, зная, что "игра" и ее правила Кукольнику неподвластны. Более того, он в первый раз, за долгую историю своего существования, формулирует поистине революционное правило: во Вселенной есть место порядку, хаосу и… игре. Тому, что всегда порицалось и отрицалось им как законный мотив поведения здесь, на Земле, тому, что вызывало его гнев, как только он сталкивался с желанием иноземных тварей жонглировать судьбой людей, делая их пешками-заложниками в другой игре, игре за власть и господство над миром.
Неужели Доктор изменил себе, одним росчерком предав свои идеалы и всех вокруг? Вполне возможно, если не брать в расчет одно обстоятельство - пересечения смыслов, концептов и знаковых литературных произведений. Шекспировская "жизнь как сцена" (театр) - и Кукольник демонстрирует это, материализуясь под звуки одного из шлягеров конца Spice Up Your Life (кстати, совпадающего по времени своего появления с возрождением современного Доктора в образе Восьмого в отдельном фильме). Дойлевско-шерлокианская "Игра началась!" как приведение в действие множества сил, сама жизнь, что заимствовано у того же Шекспира из монолога в "Генрихе V", когда Генрих завершает свою знаковую пламенную речь перед осадой Гарфлера. И Доктор, верный культурному коду, также принимает вызов - в битве за жизнь.
Шоураннеры, подобно фокусникам, решили изрядно подстраховаться, вводя в повествование нового Четырнадцатого Доктора, Шути Гатву, фактически обрамив его двойниками - Десятым и Пятнадцатым (все тем же Теннантом). И, словно продолжая этот нарратив, сам Теннант не "регенерировал" в привычном смысле слова, а "раздвоился", оставшись при новоиспеченном Повелителе Времени, который, что и вправду комично, не понимает правила "игры" и начинает "играть" только за себя, пусть и убедительно обеспечивая победу сторонам добра… если бы не один артефакт, оброненный Кукольником и избежавший участи быть запертым в коробке фокусника. Шути в своем праве начинает путешествие пока Десятый-Пятнадцатый Доктор поправляет свое здоровье в кругу родственников Донны, пытаясь найти в этом смысл жизни. Врачу - исцелися сам.
Триумфальное, пусть и предсказуемо кратковременное возвращение в сериал Дэвида Теннанта - причем в компании с Кэтрин Тейт - снова подняло сериал на уровень, соответствующий золотым годам перезапущенного сериала. Теннант - замечательный актер, фонтанирующий энергией, мастерством перевоплощения, умеющий быть непредсказуемым (трогательно непредсказуемым) на экране, возвратил проекту шарм, иносказательность, человечность, простоту и камерность, напрочь утерянные с приходом предыдущей команды разработчиков. И как бы ни сложилась судьба сериала, отрадно видеть повторную ставку на бесспорные решения. И тем тревожнее становится за грядущие серии.