Одноименный рассказ плодовитый нагнетатель потусторонней жути произвел на свет при содействии Джо Хилла, собственного отпрыска. Если вы его читали, то, наверное, согласитесь, что это не самая удачная у Кинга вещь. Как будто недоделанная и откровенно проходная, хотя потенциал у нее есть. И вот этот потенциал развил и довел до ума Винченцо Натали, канадский оригинал, некогда славный такими незаурядными картинами, как "Химера", "Пустота" и "Куб", а последние годы вынужденный калымить на сериалах (в основном громких и богатых, впрочем).
Дело происходит в Канзасе. Пустынная дорога, по одну сторону заброшенная церковь стоит и куча машин перед ней, по другую сторону раскинулось необъятное зеленое поле травы. Высотой примерно с человека среднего роста в прыжке. Брат с беременной сестрой возле поля останавливаются и слышат оттуда крик ребенка, жалобно зовущего на помощь: потерялся, спасите, люди добрые! Люди добрые идут помогать и пропадают вслед за мальчиком. Потому что поле не простое, а злое и хитрое, непрестанно тасующее пространство внутри себя вместе с теми, кто в него забрел. А по центру (или не по центру - там в принципе такого понятия не существует) на полянке громоздится большой камень, весь испещренный выдолбленными изображениями пляшущих человечков.
Типичный такой Стивен Кинг: группа незнакомцев - помимо брата с сестрой и мальчика есть также родители последнего и кое-кто еще - сталкивается с неведомым злым черт знает чем. Об этом, в конечном счете, добрая половина всего творчества "короля ужасов", включая грандиозную "Темную башню". И логично, что за экранизацию "В высокой траве" взялся именно Винченцо Натали: принцип действия пыточно-карательного механизма в его "Кубе" - тот же, что и у этого поля здесь, только поле самостоятельно не пытает и не карает, перекладывая всю работу на своих жертв.
В интерпретации Натали рассказ стал еще более "кинговским". Для укрепления драматургического каркаса был введен дополнительный персонаж, привносящий своим появлением сумятицу в ряды потеряшек, - без него, честно говоря, и драматургии-то никакой не было, а были тупо шатания среди могучих сорняков, без надежды и без конца. Теперь у истории есть не только внятное завершение, но и такие небесполезные свойства, как развитие персонажей и отношений меж ними. И настоящий - то есть не в виде неведомого черт знает чего, а в человеческом обличье - полноценно выделенный антагонист. Опять же, классический "кинговский", тронувшийся умом под влиянием темных потусторонних сил мужик, которого отлично, с адским огоньком сыграл Патрик Уилсон.
Блуждания в зеленом лабиринте все равно занимают практически весь предоставленный объем, но таков замысел, что поделать. "- Эй, ты где? - Я тут, а ты где? - Это я тут, а ты где? - Нет, это я тут, а ты где? - О, здорово, пацан, а чегой-то ты странный какой-то? - Да нормальный я. Не ори, пойдем лучше камень покажу". И все в таком духе. В "Игре Джеральда" пристегнутой наручниками к кровати героине хотя бы дозволялось путешествовать по волнам памяти. Герои "Высокой травы" и этой возможности лишены: трава, трава, кругом трава, как пел Эдуард Хиль (ну, или почти так).
Впрочем, несмотря на однообразие и минимализм антуража, он столь обильно усеян сюрпризами, что как-то и заскучать некогда. Непредсказуемым пространственным аномалиям в поддержку откомандированы аномалии темпорального характера, придающие сюжету новое измерение, глубину и закручивающие его в заковыристое кружево из временных петель. А кроме того, нагенерированы не поддающиеся рациональному осмыслению, но впечатляюще визуализированные явления вроде газонолицых гуманоидов и нажористый шок-контент для тех, кто нервами крепок. От изначального текста почти ничего не убавилось, зато прибавилось так, что дальше уже прибавлять нечего, - это если и не точное определение идеальной экранизации, то близко к тому. Редчайший случай, когда фильм является усовершенствованием первоисточника.