"Призраки усадьбы Блай" - формальное продолжение "Призраков дома на холме", хита Netflix, безусловной жемчужины в фильмографии Майка Флэнегана. Причём эпитет "формальное" из предыдущего предложения поначалу хочется исключить. Да, история нынче другая, но вот идентичная, казалось бы, концепция - обжитая потусторонними сущностями недвижимость. Вот пресловутые "ужасы" в графе "жанр". Вот узнаваемый стиль - сдержанный, но не без эстетства. Вот, в конце концов, отчасти тот же самый замечательный актёрский состав (персонажи, конечно, сменились). Сплошные пересечения. Тем удивительнее то, насколько вторая глава отличается от первой - и насколько отличия принципиальны.
Настроенческие чувствуются сразу - со вступительных титров и камерного пролога. Если основной эмоцией Hill House был липкий сюрреалистический страх - и он же безраздельно царил в одноименной постройке, методично доводя её обитателей и заодно нас до нервического исступления - то Bly Manor постоянно окутан тяжёлой, гнетущей печалью и вязкой, удушливой тоской. Разномастные паранормальные активности в нём мотивированы не какими-то там особо злокозненными событиями и запредельно порочной гнусью, а простыми (правда, насчёт их кажущейся "простоты" автор как раз-таки и предлагает хорошенько подискутировать) человеческими, семейными горестями и утратами.
Что, разумеется, кардинально трансформирует системные связи между мистикой и психикой. Привидения теперь - суть элементы декора, не слишком-то жуткие и сами по себе почти (почти!) безопасные. Зато в причинах их появления шоураннер разбирается доскональнее некуда. Тут и душераздирающая повесть о фатальной предсвадебной ссоре, и, например, новелла о циничной манипуляции, и ядовитая супружеская неверность, и братско-сестринские предательства, и туманный пруд, и глубокий колодец, и - куда же без них - незарастающие детские травмы. Короче говоря, полный набор из репертуара Стивена Кинга иже с ним - плюс неясные тревоги, плюс фрейдистско-юнгианские штучки, плюс непаханное поле для рефлексии.
Всё упомянутое пусть и не отменяет хоррор-составляющей, однако уводит её в альтернативное, меланхолическое качество. Вместо кошмарной Дамы со свёрнутой шеей в дверных проёмах особняка Блай мелькают унылые, безликие, согбенные фигуры. Из зеркал укоризненно таращит огненные очи чёрный силуэт - неистребимое чувство вины протагонистки. Заброшенное крыло угасающего поместья пугает не столько автономной работой музыкальной шкатулки, сколько обыкновенными полароидными фото (за каждым чья-то трагедия). В старых стенах то появляются, то исчезают глубокие морщины-трещины. Маленькая девочка населяет кукольный домик фигурками ушедших - и оный ритуал, ясное дело, не банальная невинная детская забава.
Недостаёт лишь песен из White Chalk Пи Джей Харви, пронзительной пластинки о тождественности страха и грусти. С другой стороны, лаконичность саундтрека компенсируют умело написанные диалоги/монологи о всяком подобном. Центральной - виртуозно, мастерски раскрытой - темой становится жестокая причудливость человеческой памяти: кто-то жив (или, скажем так, относительно жив), пока мы о нём помним - фантомы липнут к воспоминаниям - но кого-то просто не получается забыть, отпустить и освободить, даже когда очень надо. В этом отношении "Призраки" вполне успешно, добросовестно наследуют своему условному первоисточнику - классической викторианской повести Генри Джеймса "Поворот винта"; оттуда же, кстати, позаимствован олдскульный приём с ненадёжной рассказчицей. Хотя переосмыслений, понятно, хватает.
Помимо скачка действия на век вперёд, среди главного - столкновение культур (героиня - американка, поэтому в мире британцев по умолчанию чужая: ей бы научиться заваривать чай), важный мотив классового неравенства и контент-политика Netflix в виде ЛГБТ-романтики. Впрочем, зашифрованная гомосексуальность в британской готической литературе присутствовала с избытком - будем считать, Флэнеган обозначает её буквальнее, в духе нашего сверхпрямолинейного времени. И, к своей чести, делает это достаточно деликатно, целомудренно, не злоупотребляя сантиментами нигде, кроме чересчур слезоточивой концовки.
Хуже получается с мета-трюками типа жонглирования пластами реальности, снами, флешбеками и парафразами "Других" Аменабара: они, во-первых, местами чрезмерно усложняют запутанное повествование и, во-вторых, порой провоцируют занудное "объяснялово", которое почти всегда портит удачные мистические предприятия. К тому же не всякий зритель выдержит гипнотически медлительный темп, да и вообще - для тех, кто до сих пор не понял, ещё раз уточним: собственно страшилок в стандартном или нестандартном кинематографическом смысле от сериала ждать особо не стоит, иначе велик риск заскучать и разочароваться. Что никоим образом не мешает самому сериалу оправдывать ожидания иного рода - как минимум присущие любителям серьёзной, вдумчивой драмы.